— Спасибо, — откликнулся Мейсон. — Боюсь только, что в ваших толкованиях закона я не нуждаюсь. Мой офис до отказа набит книгами по юриспруденции, и я могу в любой момент обратиться к ним, если возникнет необходимость.
— Тогда, — гневно произнес Даулинг, — ознакомьтесь повнимательнее с разделом о косвенном соучастии в преступлении. И не тешьте себя надеждой, что ваша принадлежность к адвокатскому корпусу позволит остаться безнаказанным за пособничество растратчику.
— Учтите, между прочим, что я советовал вашему клиенту обратиться к адвокату совсем по другой причине, — сказал Мейсон. — Он позволил себе оскорбительные выпады против меня в присутствии свидетелей. Он назвал меня жуликоватым законником.
Даулинг посмотрел на Фремонта.
— Это ложь, — запротестовал тот. — Все было совсем не так. Мистер Мейсон неверно меня понял. Я говорил о других адвокатах. ..
— Например о мистере Даулинге? — спросил Мейсон.
— Он вас сейчас заманит в ловушку. — Рука Даулинга дернулась, как будто он собрался ладонью прикрыть рот своего клиента. — Заткнитесь! Вы уже сказали предостаточно.
— Да, с избытком, — подтвердил Мейсон.
— У вас есть свидетели? — спросил Мейсона Даулинг.
— Мой секретарь, а также полицейский Сид Бердетт.
— Его секретарь! — фыркнул Фремонт. — Она скажет все, что…
— Заткнитесь! — вновь скомандовал Даулинг.
— Пускай продолжает. — Мейсон забавлялся. — Быть может, и мой секретарь получит повод для возбуждения дела.
— Думаю, дискуссию лучше продолжить без моего клиента, — предложил Даулинг.
— И без меня, — решительно заявил Мейсон. — Мы ждем только…
Над трибунами вспыхнуло табло. Голос комментатора провозгласил:
— Согласно показаниям фотофиниша, первое место в забеге занял Каунтерфейт Кэш под пятым номером, второе место — Биггер-энд-Беттер, третье — Хот Хед.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
— Давай получим выигрыш и отправимся восвояси. А может, вы претендуете и на эти деньги? — насмешливо обратился он к своим собеседникам.
— Минуточку, — потребовал Фремонт. — По какой системе вы играете?
— Система чрезвычайно проста, — ответил Мейсон, — и абсолютно безошибочна.
— А именно? — настаивал Фремонт азартно.
— Может, дадите и мне вымолвить слово? — забеспокоился Даулинг.
Мейсон улыбнулся адвокату:
— Я уж совсем собрался ответить вашему клиенту. Но раз вам неугодно, чтобы мы общались, пусть все останутся при своих интересах. Пошли, Делла.
— Эй, подождите минуту! — вскричал Фремонт. — Он не говорил, чтоб мы не говорили о скачках. Он велел, чтоб мы не говорили о том, что я сказал… То есть, что вы сказали, будто я сказал…
— Да замолчите наконец! — приказал Даулинг.
Мейсон подхватил Деллу Стрит под руку и повел ее к кассам.
— Нам в другую, шеф.
— Нет, сюда, — возразил Мейсон. — Взгляни на свой билет.
— Десять долларов! — воскликнула Делла Стрит. — Наверное, вы по ошибке дали мне свой билет.
— Мой при мне, — сказал Мейсон. — Мы ведь придумали абсолютно беспроигрышную систему, и потому я позволил себе воспользоваться ее благами. Мог ли я допустить, чтобы ты ставила на побежденного десять долларов, а на победителя — два?
— Шеф, но ведь выигрыш составляет…
— На свой десятидолларовый билет ты получишь приблизительно… Знаешь, пойдем и получим, сколько причитается.
Мейсон сунул билеты в окошко и получил сто шестьдесят долларов за каждый.
— Вот так-то, Делла! Не слишком плохо для послеполуденной прогулки.
За спиной у него раздался голос Фремонта:
— Послушайте меня, мистер Мейсон. Мы можем стать друзьями. Скажите, как вы выбираете лошадей?
— Совершенно безошибочно, — сказал Мейсон. — Но я обещал руководству ипподрома не выдавать свою систему никому, кроме близких друзей, а вы едва ли принадлежите к их кругу.
Мейсон и Делла проследовали к припаркованному автомобилю.
— Постарайся проделать это незаметно, Делла, — попросил адвокат. — Посмотри на меня, будто хочешь что-то сообщить, и краешком глаза взгляни, следят за нами или нет.
Делла Стрит повернулась к нему, улыбаясь кивнула и сказала:
— По-моему, там тот сыщик.
— Пожелаем ему веселой охоты.
Они подошли к машине Мейсона. Он усадил Деллу, сел за руль, захлопнул дверцу, нажал на стартер и двинулся с черепашьей скоростью. Наконец машина влилась в транспортный поток. Тогда Мейсон увеличил скорость, время от времени посматривая в зеркало заднего обзора.
Он проскочил светофор за мгновение до красного света, проехал квартал, свернул налево, потом направо, опять налево, покружил по улицам и наконец остановился в каком-то переулке.
— Кто-нибудь нас преследовал, Делла?
— Никого. Все тихо и спокойно. Неужто вы думаете, они решатся вас ограбить?
— Вполне возможно, — ответил Мейсон. — Почти наверняка их человек будет торчать у твоего дома. Мою квартиру они вряд ли найдут. Так что возьмут под колпак и контору.
— Что же будем делать?
— Прежде всего не будем делать того, что от нас ждут. Мы не поедем в офис и не поедем к тебе домой.
— Но при вас деньги, — напомнила Делла Стрит.
— И пистолет тоже, — сказал Мейсон, посмотрев на нее с серьезностью, соответствующей ситуации. — А сейчас обстоятельства таковы: некий адвокат в субботу пополудни пригласил свою секретаршу на бега, намекнул на беспроигрышный вариант, и взамен десяти долларов она получила сто шестьдесят. Напрашивается развязка в виде умеренного празднества: солидный, хорошо поджаренный бифштекс, лук, приготовленный по-французски, шампанское и, быть может, танцы.
— По-моему, блестящая оценка ситуации. Но вы ни словом не упомянули о нашей клиентке.
— Вне сомнения, наша клиентка предпринимает отчаянные попытки наладить с нами контакт. Мы сейчас свяжемся с Полом Дрейком и затем в течение вечера будем периодически с ним созваниваться. К началу праздничной трапезы хотелось бы избавиться от денежной ответственности.
— Ей нужны только наличные? — уточнила Делла Стрит.
— Только, — подтвердил Мейсон. — Так что придется держать деньги при себе, пока не появится возможность вручить их владелице.
— Между прочим, вас уведомили о хищении, и в каком вы теперь оказались положении?
— Меня поставили в известность о том, что некий Родни Бэнкс обвиняется в растрате. Однако, он невиновен до тех пор, пока не будет доказано, что он преступник… Но я не знаю никакого Родни Бэнкса. Никто не говорил мне, что растрату совершила Одри Бикнелл. Так что, мисс Стрит, давайте выбросим из головы эту скукотищу.
— А чемоданчик с ассигнациями?
— При удобном случае я переложу деньги в потайной пояс, а чемоданчик набью газетами. Ответил я на твой вопрос?
— Существуют и другие. Почему, например, клиентка настаивает именно на звонкой монете?
— Подробными объяснениями она нас не удостоила.
— Носить столько наличными — не опасно ли для нее?
— Полагаю, это не единственная опасность на ее жизненном пути… Кое о чем мы можем узнать, поговорив с Полом Дрейком. Давай-ка позвоним ему, отрапортуем и обогатимся свежей информацией.
Мейсон позвонил Дрейку из автоматной будки и, заполучив детектива в собеседники, спросил:
— Кто-нибудь мне звонил? Что-нибудь передавали?
— Спрашиваешь! — воскликнул Дрейк. — Что в тебе за притягательная сила? Прямо роковой магнит для прекрасного пола!
— О чем речь?
— Обольстительный женский голос, принадлежащий некоей Одри Бикнелл, за последние полтора часа прорывался ко мне четырежды. По одному и тому же вопросу: разговаривал ли я с тобой и передал ли ее просьбу чрезвычайной важности.
— Какую именно просьбу?
— Ты должен позвонить в мотель Фоли и спросить мисс Нэнси Бэнкс.
— Немедленно?
— По-моему, лучше прямо сейчас. От волнения она чуть не кусала телефонную трубку. И твердила, чем быстрее ты установишь с ней контакт, тем лучше.
— Ладно, — сказал Мейсон, — позвоню.
— Прямо сейчас?
— Я в автоматной будке, — объяснил Мейсон. — Шуму многовато, но…
— По-моему, это чертовски важно, Перри.
— Хорошо. Свяжусь с тобой позже. Будь здоров.
Адвокат повесил трубку, потом позвонил в мотель Фоли:
— Соедините меня, пожалуйста, с мисс Нэнси Бэнкс.
— Минуточку. Номер 14. Не кладите, пожалуйста, трубку. Соединяю…
Мгновение спустя в трубке раздался нетерпеливый, тревожный голос:
— Алло, алло, мистер Мейсон?
— Слушаю вас.
— Мне казалось, вы никогда не позвоните. Вы были на ипподроме?
— Да.
— Получили деньги?
— Какие деньги? — спросил Мейсон.
— Ну, вы же понимаете какие. Наличные по билетам. О, совсем забыла. Я назвалась именем Одри Бикнелл.
