— Будьте добры, адрес мисс Нэнси Бэнкс.
— На имя Перри Мейсона.
— Положено записывать домашний адрес.
— Запишите адрес моего офиса.
Клерк поколебался, но в конце концов выписал квитанцию.
— Думаю, что при расчете наличными этого достаточно.
— А теперь, — сказал Мейсон, — я дождусь освобождения Бэнкса.
Минут через двадцать в комнату, где ожидал Мейсон, тюремный надзиратель привел Родни Бэнкса.
— Привет, Бэнкс, — приветствовал его Мейсон. — Я — Перри Мейсон. Мне поручили вызволить вас из тюрьмы под залог. Учтите, я не являюсь вашим адвокатом.
— Мне придется нанять адвоката, — сказал Бэнкс. — Здесь, в тюрьме, со мной сыграли злую шутку.
— Что вам сделали?
— Украли выигравший на скачках билет.
— Погоди, погоди, — засуетился полицейский, — никто ничего не крал. Было постановление о конфискации.
— Какое именно? — спросил Мейсон.
— У этого парня был билет на Даф-Боя, четвертый номер, во вчерашнем третьем забеге. Билет на пятьдесят долларов.
— Лошадь-то победила. Теперь этот билет стоит тысячу четыреста двадцать пять долларов, — возразил Бэнкс.
Мейсон перевел взгляд на полицейского.
— Билет находился среди его вещей, это точно. И мы выдали ему расписку на все барахло.
— Но билет вы мне не вернули, — протестовал Бэнкс.
— Мы не можем, — оправдывался полицейский. — Он конфискован и передан в распоряжение суда. К вашим вещам приложена записка: дело Фремонта против Бэнкса. Фремонт заявил, что вы присвоили как раз те деньги, которые поставили на победившую лошадь. Следовательно, по его мнению, билет принадлежит ему.
— Если бы я получил по этому билету денежки, он и воздушного поцелуя с этого не имел бы. — Бэнкс негодовал.
— Я знаю только одно, — настаивал полицейский, — билет конфискован по решению суда. Оно может быть опротестовано гражданским иском.
— Но этим обвинение в растрате не снимается? — спросил Мейсон.
— Очевидно, нет, — сказал полицейский. — Оно по-прежнему в силе.
— Старый козел уперся, — вспылил Бэнкс. — Твердит, будто у него недостача в тысячу долларов с хвостиком. Даже если это так, выигрыша хватит, чтоб отквитать каждый цент. Но он хочет сперва заполучить выигравший билет, а потом уже вчинить иск о хищении.
— Вряд ли, молодой человек, я стану вашим адвокатом, — вмешался Мейсон. — Тем не менее выслушайте мои соображения. Вас освободили под залог, так уносите побыстрей отсюда ноги. Никто не оспаривает очевидный факт, что у вас был выигрышный билет стоимостью в пятьдесят долларов. Так записано в квитанции об изъятии собственности при аресте. Кроме того, существует копия предписания властям: конфисковать билет. Суд наверняка оприходует эти деньги… Вы ведете с Фремонтом тяжбу о том, кому они принадлежат. И вдобавок тот же Фремонт сажает вас за хищение… Уясните для себя ситуацию. Если вы этими деньгами покроете недостачу, ему придется возместить ущерб за незаконный арест и ошибочное обвинение в растрате. Все зависит, разумеется, от доказательств, в частности, от анализа бухгалтерских книг… Далее. Если он сумеет доказать, что пятьдесят долларов на Даф-Боя вы взяли из его денег, тогда вы оказываетесь невольным попечителем его прибыли от любого возможного выигрыша. И он имеет право рассматривать недостачу в тысячу с лишним долларов как растрату и одновременно претендовать на куш в тысячу четыреста двадцать пять долларов.
— Просто чушь какая-то. Нельзя съесть пирожное и одновременно иметь его, — запротестовал Бэнкс.
— А вот сейчас вы занимаетесь тем, против чего я вас категорически предостерегаю, — заметил Мейсон. — Вы говорите лишнее. Мой совет: поезжайте к своей сестре. И не забывайте, она внесла пять тысяч долларов в качестве залога.
— Где она взяла столько денег? — удивился Бэнкс.
Мейсон улыбнулся:
— Я не склонен обсуждать финансовые проблемы своих клиентов. И повторяю еще раз. Лучшее, что вы можете сделать — это стиснуть зубы да помалкивать, пока не повидаетесь с сестрой и не посоветуетесь с юристом. Отправляйтесь к сестре прямо сейчас. Знаете, где ее искать?
— Думаю, да.
— Вы взяты на поруки. Можете идти, куда глаза глядят, — подытожил Мейсон. — На этом мои обязательства по отношению к вам исчерпываются. У меня и без вас дел предостаточно. Удачи вам!
Мейсон вышел из комнаты и на лифте спустился к выходу. У подъезда в машине ждала его Делла Стрит.
— Ну? — поинтересовалась она.
— Интрига закручивается, — сказал Мейсон. — Кажется, все кому не лень ставили на Даф-Боя. Очень уж настойчивые рекомендации были откуда-то спущены… В настоящее время известно, что недостача немногим превышает тысячу долларов, а выигрыш по билету Родни Бэнкса перекрывает эту сумму. Но Фремонт знай себе твердит, что пари заключено на его деньги, поэтому он вправе претендовать на навар.
— Разве логично посягать одновременно на одно и на другое?
— Формально, — терпеливо пояснил Мейсон, — он действует в рамках закона. Присвоенные деньги остаются его деньгами. И если они вложены в доходное предприятие, он может востребовать прибыль.
— И одновременно подать в суд на растратчика?
— Растрата — преступление, — продолжал Мейсон. — Не имея права на деньги, растратчик не имеет права на прирост к ним.
— А как обстоят дела с деньгами нашей клиентки, с ее ставкой на Даф-Боя?
— Вопрос остается открытым, — сказал Мейсон. — Если она получила от Родни пятьсот долларов и он велел поставить их на Даф-Боя и если деньги были похищены, то Фремонт имеет право на выигрыш. Но прежде он должен предъявить кучу доказательств: что растрата имела место, что деньги принадлежали именно ему, что сестра — сообщница брата или, по меньшей мере, знала о преступлении. Ситуация непростая.
— Как вы думаете, Родни известно, что сестра ставила на Даф-Боя?
— Трудно сказать. Сходу в этом парне не разберешься. Мне показалось, психика у него не очень устойчива. Такое бывает у молодых людей, которых близкие все время пытаются освободить от жизненных тягот.
— Иными словами, он вам не понравился. Вы не берете его ни оптом, ни в розницу?
— Скажем так, — усмехнулся Мейсон, — по данному делу я представлял его сестру. И только. А сейчас, мисс Стрит, учитывая выигрыш, причем весьма ощутимый, мы предадимся развлечениям. Забудем о скучных делах, дошлых клиентах, скупых боссах и сосредоточимся на музыке, яствах и удовольствиях.
Было еще не поздно, когда Перри Мейсон подвез Деллу Стрит к подъезду дома, где она жила, пожелал спокойной ночи и неторопливо поехал к себе.
В дверях квартиры его встретил телефонный звонок.
Только Делла Стрит и Пол Дрейк знали номер этого телефона. Вот почему адвокат поспешно пересек комнату и снял трубку.
Послышался голос Пола Дрейка:
— Твоя дамочка дрожит от возбуждения. Она хочет, чтобы ты явился к ней прямо сейчас. Твердит, что это чертовски важно, именно чертовски.
— Я не ловлю мышей во внеслужебное время, если это не вызвано чрезвычайными обстоятельствами, — сказал Мейсон. — Мои обязательства перед ней полностью исчерпаны. Что ее беспокоит, она сказала?
— Какое-то ужасное происшествие. Она в полнейшем трансе. Может, все-таки ей позвонить? — заметил Дрейк. — По-моему, там что-то и впрямь случилось.
— Наверное, кто-нибудь отнял деньги, — предположил Мейсон. — Хорошо, попытаюсь связаться с ней.
Мейсон позвонил в мотель Фоли и попросил соединить с номером 14. Женский голос в трубке сообщил:
— Прошу прощения, номер не отвечает. Я только что пыталась туда дозвониться, причем несколько раз, и безрезультатно. Вы говорите с администратором.
— Быть может, вы разрешите мне позвонить еще раз через пару минут?
Голос администратора звучал вежливо, но вместе с тем сурово:
— Не скажете ли, кому она понадобилась?
Мгновение поколебавшись, Мейсон все же ответил:
— Если она появится, передайте, что звонил ее адвокат. Буду вам весьма признателен.
— Зачем ей понадобился… Ну ладно, назовите свое имя.
— Мейсон.
— Неужели Перри Мейсон?
— Он самый.
— О, простите, мистер Мейсон. Я быстренько туда сбегаю и оставлю в двери записку. Она вот-вот подойдет. Я не знаю, где она. Ей звонили несколько раз, но она не отвечала. Не люблю названивать, когда человек отсутствует. Вы сами понимаете, телефонный трезвон может побеспокоить соседей в соседних номерах.
— Я позвоню чуть позже, — сказал Мейсон. — Оставьте ей записку, если вам не трудно.
Адвокат только поудобнее уселся в кресле, закурил, потянулся было к газете, как зазвонил телефон.
Мейсон снял трубку и услышал опять голос Дрейка:
— Перри, девушку действительно проняло. Она чертовски возбуждена, требует тебя, настаивает, чтобы ты тотчас приехал, потому что произошло нечто ужасное.
