– Пожалуй, – произнес он, явно желая произвести хорошее впечатление. – А вам не кажется, что грабитель забрался в мой дом по ошибке? – добавил он в неожиданном прозрении.
– Весьма вероятно, – откликнулся Холмс, – но я все же исключаю подобное. Без особых на то оснований, просто полагаясь на свое чутье.
Воцарилась томительная тишина; все это время Холмс с Дитсом исподволь изучали друг друга.
– Чего же вы от меня хотите? – наконец проговорил сыщик. – Судя по тому, что вы вовремя подоспели, грабитель не успел ничего стащить.
Дитс ответил утвердительным кивком.
– Стало быть, в поисках украденного нет никакой необходимости. Ваше возвращение сорвало замыслы грабителя. Однако как он проник в дом и как выбрался наружу, остается загадкой. – Мой друг внезапно повернулся к Дитсу, решив использовать уже знакомый мне прием. – Вы, конечно, понимаете, что, если он не совершит новой попытки, наши шансы изловить его ничтожны?
Наш клиент с серьезным видом кивнул.
– Я не на шутку встревожен. Хорошо бы установить, как этот негодяй проник в дом, а затем благополучно удрал, чтобы принять меры для предотвращения подобного. За эти сведения я готов заплатить – и заплатить хорошо. – Очевидно, объяснение показалось ему недостаточно исчерпывающим, хотя я посчитал его вполне разумным, ибо тотчас добавил: – Я уже упоминал, что Мейзвуд похож на крепость. Прежде меня это нисколько не трогало, но теперь внушает определенное спокойствие.
– Нарушенное, однако, событиями прошлого вечера, – заметил Холмс. – Что ж, проблема представляет достаточный интерес для нас с Ватсоном, и мы непременно приедем в Суррей. Дождь по-прежнему льет как из ведра, посему спешить нет никакой необходимости. Можно не сомневаться, что все следы вокруг дома полностью уничтожены.
– Вчера ночью, мистер Холмс, мы с Дули обследовали окрестности. Конечно, мы не эксперты, но кругом настоящее болото. Да будь грабитель хоть в кованых сапогах, все равно никаких следов бы не осталось.
Такой деловой подход, по всей видимости, пришелся по нраву Холмсу. Он поудобнее разместился в кресле, скрестил руки на коленях и устремил взгляд на посетителя.
– Хотелось бы думать, – ворчливо произнес сыщик, – что у вашего ночного гостя была веская причина для вторжения.
– Не сомневаюсь, мистер Холмс, – без тени смущения произнес Дитс, спокойно встретив пристальный взгляд детектива.
Холмс, очевидно, был удовлетворен.
– Ладно, мистер Дитс, мы приедем к вам завтра. Даже если погода будет такая же мерзкая. Вдвоем с Ватсоном.
– Может быть, пообедаете у меня?
– Договорились. Пока же, надеюсь, вы отдадите слугам соответствующие распоряжения.
В улыбке Дитса было что-то завораживающее.
– Когда я уезжал, Гастон, мой повар, точил и правил кривой нож, довольно устрашающий на вид. Дворецкий Дули – инвалид Крымской войны и горит желанием использовать свои навыки. Более того, с кухни исчезло несколько кочерег, что дает основание полагать, что и наши служанки неплохо подготовлены. Мейзвуд сейчас походит на вооруженный лагерь.
– Тем лучше, – как бы вскользь обронил Холмс. – Надеюсь, они не нападут по ошибке на какого-нибудь беднягу посыльного.
На том визит Клайда Дитса и закончился. Я едва дождался, когда на лестнице стихнут его шаги, и тотчас воскликнул:
– Послушайте, Холмс, знаю, что вас заинтересовало это дело. Таинственный грабитель, без явного мотива преступления, возникающий как бы ниоткуда и пропадающий также в никуда, – именно то, что вы любите. Но вы ведь, конечно, помните о просьбе Майкрофта.
– Думаю, что тут замешан не столько Майкрофт, сколько сама судьба. Все началось с того, что Берлингтон Берти принес сюда умирающего.
– Все это, в сущности, мелочи, но наша Империя может оказаться в затруднительном положении.
– Правильно, – согласился он. – Однако случай с таинственным грабителем представляется мне легко и быстро разрешимым.
Мне пришлось довольствоваться этими его словами и я предался решению кроссвордов. Хитросплетения слов надолго заняли мой разум, но Холмс вдруг прервал мои сосредоточенные размышления.
– А знаете, старина, касательно этого суррейского дела, меня не покидает ощущение, что сказана была не вся правда. Если грабитель и в самом деле проник в дом, а затем выбрался оттуда, мы непременно узнаем, каким образом. Меня невероятно интригует другое: а зачем?
– Это, конечно, загадка, – рассеянно отозвался я.
– Но я вовсе не уверен, что мистер Дитс придерживается того же самого мнения.
– Странно, он, похоже, был полон желания всячески нам содействовать.
– Более чем полон. Он необыкновенно точно рассказал о происшедшем. Если бы все свидетели в суде так же четко давали показания! Однако Дитс умолчал о случае со своим портсигаром.
Я опустил газету.
– Вы отвлекли мои мысли от кроссворда. Холмс.
– Он поднялся на второй этаж за портсигаром, который некогда спас его от пули. Хотел бы я знать, Ватсон, кем была послана эта пуля.
В скором времени Холмс покинул наш дом. Перед тем как уйти, он заявил, что должен кое-что уточнить и, возможно, навести кое-какие справки о мистере Клайде Дитсе. Я изъявил желание сопровождать его, но он намеревался съездить один, поскольку ему необходимо установить личные контакты, а для этого мое – всегда желанное – присутствие не требуется.
Я принялся за свой очередной очерк, но дело продвигалось с трудом. Меня мучила совесть, ибо в то время как мой друг подвергается ярости стихии, я преспокойно сижу в уютных и теплых апартаментах. Усилием воли я принудил себя прекратить это бессмысленное самоедство. Число источников, откуда Холмс черпает свою информацию, очень велико. Можно с полным основанием предполагать, что некоторые из людей, поставляющих ему сведения, будут более откровенны в отсутствие его биографа.
За неимением лучшего я снова взялся за кроссворды. Холмс возвратился уже под вечер. Пока он стряхивал воду с пальто, я принес виски и сифон с содовой, мы сели перед камином и сдвинули бокалы.
– Мой знакомый из Британского музея не смог сообщить мне ничего интересного, хотя стоило мне начать описывать золотой кинжал, как у него сразу же зародились кое-какие мысли. Когда я нарисовал витиеватый узор на лезвии, он узнал в нем картуш.
Взглянув на мои взлетевшие вверх брови, Холмс продолжил:
– Здесь это личный знак особы царской крови. А теперь о Дитсе. Вам как человеку, знающему цену деньгам, вероятно, будет приятно узнать, что Клайд Дитс – человек вполне платежеспособный, занятый весьма респектабельным делом. Он приехал в Суррей около пяти лет назад. Отец его вел загадочную жизнь затворника и пять лет назад скончался. Но вот загвоздка; до этого времени ни об отце, ни о сыне нет никаких сведений. История семьи, ее происхождение – все это остается полной загадкой. Довольно странно, но, в конце концов, не все наши клиенты имеют родословную, ведущую начало со времени норманнских завоеваний…
– Иными словами… – начал я.
– Иными словами, мне удалось выяснить очень немногое, зато промок я до нитки. Ваше виски для меня самое лучшее лекарство. А как прошел ваш день?
– Я зашел в тупик, то бишь застопорился на слове из восьми букв, – сказал я, протягивая руку к газете с кроссвордом. – «Состояние беспокойства», «тревога» не подходит.
– Волнение.
Я с некоторым возбуждением схватил карандаш.
– Это открывает новые возможности. «Сообщник». Последняя буква «к».
– Ну это-то проще простого, Ватсон. «Соучастник».
– Подошло. «Канава», из четырех букв. Третья «о»…
– Сток.
– «Беспорядочное сочетание звуков», – продолжал я. – Девять букв. Шестая «с».
– Какофония. Дорогой друг…
– «Секрет». Третья буква «й».
– Тайна.
– Холмс, кажется, нет ореха, который вы не могли бы раскусить. Сдается мне, я могу теперь…
Тут я моментально осекся, ибо внезапно заметил, что Холмс смотрит на меня каким-то странным взглядом, едва ли не ошарашенно.
– То ли у вас очень развита интуиция, то ли вы обладаете невероятной способностью говорить нужные вещи в нужное время. Вы очень ценный человек, настоящее сокровище.
Его замечание застигло меня врасплох, я молча смотрел на него, вытаращив глаза от удивления. Недоумение на его лице сменилось отрешенным выражением, свидетельствовавшим, что его могучий интеллект работает на полную мощность.
– Слово «волнение» требовалось вписать в обратном порядке. Вот вам и ключ! Фамилия нашего клиента Дитс. Не очень распространенная, но все же обыкновенная – прекрасное описание порой не представляет собой никакого интереса, – но, если прочитать справа налево, получается «Стид» и сразу же открываются неограниченные возможности.
Холмс встал и направился прямо к шкафу, откуда вытащил папку с большой буквой «С». С застывшей улыбкой он перелистывал страницы.
