— Куда же она направляется, Пол? Здесь чертовски сыро и холодно, так что меховое пальто может означать, что она собирается на судно, как ты считаешь?
— Я и сам так думаю, Перри. Дело, однако, вот в чем: только что мне стало известно, что тот мой парень, который идет за Сильвией, лично знаком с Грибом и Дунканом. Как ты думаешь, это имеет какое-нибудь значение?
— Возможно. Они знают, что он детектив?
— Не думаю. Он раньше как будто был их третьим компаньоном, но они его выкинули. Он потерял на этом все, что имел, несколько тысяч долларов, и вынужден был искать работу. Таким образом он пришел ко мне, и я нанял его. Перри, он говорит, что Дункан опаснее Гриба, и что оба они — прожженные негодяи, каких мало на свете.
— Пожалуй, лучше пусть он не поднимается на судно, чтобы не было лишних осложнений.
— Я тоже так думаю. Сейчас пошлю на пристань другого человека на смену Белграйду. Его зовут Стейплз, ты его, наверное, помнишь. Конечно, я не знаю наверняка, на судно ли направляется Сильвия, но, во всяком случае, Стейплз там будет.
— О’кей, — сказал Мейсон. — Что еще?
— Это все, Перри. Но послушай, мне не нравится, какой оборот принимает это дело. Ты играешь с огнем. Если Грибу взбредет в голову, что это ты подучил Дункана таким образом взяться за дело, то там будет очень горячо. А команда на этом судне — крепкие орешки, и к тому же ты будешь за пределами зоны, охраняемой полицией.
— Не волнуйся, Пол. Все будет в порядке.
— Что ж, ладно. Учту, что Сильвия действительно на судне, и что Стейплз будет там, можешь на него расчитывать. У него с собой пистолет, и он умеет им пользоваться.
Мейсон рассмеялся:
— Я тоже.
Мейсон подъехал к пирсу, где стояли моторки увеселительного судна, заглушил мотор и подошел к билетеру.
Купив билет, Мейсон спустился по скользким мосткам, за ним шли еще двое пассажиров. Когда они заняли места, билетер крикнул:
— Моторка отправляется. Остальных прошу подождать следующего рейса. Всего несколько минут.
Вода казалась черной, как нефть. Ветер разносил холодные пронизывающие брызги, и к тому времени, когда моторка коснулась борта судна, Мейсон был мокрым с ног до головы и дрожал от холода. Впрочем, и остальные прибывшие на судно выглядели не лучше, и вид у них был не такой оживленный, как в прошлый вечер.
Пройдя вдоль борта к бару, Мейсон уселся на высокий табурет и заказал коктейль. Приятное тепло напитка постепенно помогло Мейсону согреться и прийти в себя после путешествия на моторке. Приведя в порядок пальто и шляпу, Мейсон поднялся с табурета и прошел в игральный зал, в котором было человек восемьдесят, поглощенных игрой. Мейсон пересек зал и направился в коридор, который вел к кабинету Гриба. У двери на этот раз не было сторожа в униформе, и поэтому Мейсон незамеченным проскользнул за дверь и направился прямо в приемную. Ее дверь была открыта. Мейсон толкнул ручку и вошел. В первую минуту ему показалось, что в приемной никого нет, но потом он заметил в углу женщину, одетую в синий костюм, красиво оттенявшийся ярко-оранжевой блузкой. Лицо ее было скрыто за развернутым журналом, которым она, казалось, была поглощена настолько, что не заметила появления Мейсона.
Мейсон подошел к двери, ведущей в кабинет Гриба, и постучал. Никто не ответил. Женщина в дальнем конце приемной оторвала глаза от журнала и сказала:
— По-моему, там никого нет. Я стучала семь раз, но никто не отозвался.
Мейсон уставился на полосу света, пробивавшуюся из-под двери:
— Дверь не заперта, — сказал Мейсон. — А я считал, что она всегда на запоре.
Женщина ничего не ответила. Адвокат пересек приемную и уселся в кресло всего лишь в нескольких футах от того, в котором сидела дама, и бросил взгляд на ее профиль.
Только теперь он узнал ее. Это была та женщина, которую он встретил во время прошлого посещения судна — Сильвия Оксман, и чье появление сорвали им с Полом планы. Несколько секунд адвокат сидел молча, изучая носки своих туфель, потом повернулся к даме и спросил:
— Извините меня, пожалуйста, у вас назначена встреча с мистером Грибом?
— Нет. Мне просто хотелось его повидать.
— А у меня с ним назначена встреча и как раз на этот час. Дело у меня очень важное и безотлагательное. Наш разговор отнимет не больше двадцати минут. Я надеюсь, вы не будите в претензии, если я пройду прямо в кабинет и подожду мистера Гриба там? Поверьте, дело очень важное, иначе я непременно предоставил бы вам возможность первой поговорить с ним.
— Пожалуйста, пожалуйста, — живо ответила женщина, — я с удовольствием подожду еще немного.
И она снова загородилась журналом.
Мейсон поднялся, и решительно подойдя к двери, толкнул ее.
Сэм Гриб полусидел в кресле, верхняя часть его туловища была распростерта на столе. Одно плечо было прижато к столу, а голова вывернута каким-то неестественным образом. В левом виске зияла кровавая рана. Свет затемненной абажуром лампы тускло отражался в его остекленевших зрачках. Бриллианты на правой руке переливались всеми цветами радуги, другая рука была скрыта под столом.
Круто повернувшись, Мейсон выскочил в приемную как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сильвия Оксман выходила в коридор.
— Сильвия! — произнес он резким тоном. Она остановилась при звуке его голоса, задержалась на пороге, потом медленно повернулась к нему. Глаза ее тревожно мерцали.
— Идите сюда, — произнес Мейсон.
— Кто вы такой? — спросила она. — Чего вы хотите? И почему осмеливаетесь таким образом разговаривать со мной?
Тремя прыжками Мейсон очутился рядом с ней и схватил ее за левую руку повыше локтя.
— Взгляните сами, — произнес он.
Она было отшатнулась и попыталась высвободить руку, но Мейсон подтолкнул ее к открытой двери кабинета. Она было негодующе повернулась к нему и хотела что-то сказать, но тут же увидела скорчившуюся фигуру за столом и открыла рот, чтобы закричать, но Мейсон прижал ее руку к губам.
— Поосторожнее, — предупредил он.
Подождав, пока она немного пришла в себя, он опустил руку и спросил:
— Сколько времени вы находились в приемной до моего прихода?
— Минуту или две, — сказала она тихим, едва слышным голосом.
Вид у нее был испуганный и потрясенный, и она, словно завороженная, не в силах была отвести взгляда от стола.
— Можете вы это доказать?
— Что вы хотите сказать?
— Кто-то видел, как вы сюда входили?
— Не знаю… не думаю… Кто… вы такой? Я уже видела вас. И вам известно мое имя.
Мейсон кивнул.
— Меня зовут Мейсон. Я адвокат. И послушайте, прекратите эти глупости. Или вы сами сделали это, или…
Она внезапно оборвал свою речь, потому что взгляд его упал на несколько продолговатых бумажек, лежащих поверх пресс-папье. Наклонившись, он быстро взял их в руки.
Сильвия Оксман задохнулась от волнения:
— Мои расписки! Я ведь приехала, чтобы их оплатить.
— Вы приехали, чтобы заплатить Грибу?
— Да.
— В таком случае, — мрачно сказал он, — позвольте мне взглянуть на деньги. — И он протянул руку к ее сумочке.
Она отскочила, глядя на него испуганными, расширенными от ужаса, глазами.
— У вас с собой нет этих денег, — сказал Мейсон.
Она ничего не ответила, только задышала отрывисто и часто.
— Вы его убили? — спросил Мейсон.
— Нет… конечно нет… Я даже не знала, что он здесь…
— Вам известно, кто это сделал?
Она покачала головой.
Мейсон сказал:
— Послушайте, я попробую помочь вам. Выходите через эту дверь и постарайтесь, чтобы вас никто не заметил. Присоединитесь к играющим за каким-нибудь столом. Подождите меня. Я хочу поговорить с вами, и советую рассказать мне всю правду. Запомните, Сильвия, никакой лжи.
Она минуту поколебалась, потом спросила:
— Почему вы все это делаете для меня?
— Мейсон мрачно рассмеялся:
— И в самом деле — почему? Просто из дурацкой преданности интересам клиента. Я всегда стараюсь защитить их… даже если она старается провести меня.
Внезапно она стала совершенно спокойной и вернула себе самообладание.
— Благодарю, — сказала она холодно, но ведь я не ваша клиентка.
— Что ж, если не клиентка, то очень близки к тому, чтобы стать ею. К тому же, черт меня возьми, если я смогу поверить в то, что вы — убийца. Но вам придется кое-что объяснить мне, как впрочем и многим другим, чтобы остальные тоже поверили в вашу невиновность. Пока что уходите.
— Мои расписки, — сказала она. — Если мой муж…
— Забудьте об этом, — прервал ее Мейсон, — доверьтесь мне. Я ведь вам доверяю.
Она с минуту внимательно смотрела на него, потом подошла к двери и выскользнула в приемную, мгновение спустя звук зуммера, раздавшийся в кабинете, сказал Мейсону, что она вышла в коридор.
