– Прекрасно. Когда вы продали птицу?
– Во вторник второго сентября.
– В котором часу?
– Часа в два или в три, насколько мне помнится.
– Расскажите мне про человека, купившего его.
– Он носит очки. У него какие-то усталые глаза. Одет он довольно скверно, и сам он казался каким-то потерянным… После того, как мы разговаривали с мистером Дрейком, я все думаю и думаю об этом человеке. Я бы не назвал его несчастным. Понимаете, наверное, его правильно сравнить с тем самым котом, который ходил сам по себе и был счастлив своей независимостью. Как в сказке у Киплинга. Вряд ли у него было много денег. Пиджак у него лоснился, локти только что не светились. Одно несомненно, он выглядел на редкость опрятным.
– Сколько ему лет?
– 57 или 58.
– Бритый?
– Да. У него широкие скулы и удивительно прямой рот. Этот человек приблизительно вашего роста, но более узкоплечий.
– Цвет лица?
– Смуглый. Мне незнакомец напомнил владельца ранчо. Несомненно, он проводит много времени на воздухе.
– Был ли он возбужден? Нервничал, может быть?
– Знаете, мне показалось, что он вообще не умеет волноваться. Невозмутимый, вот так будет точнее. Сказал, что хочет купить попугая, и точно описал, какого вида.
– Что значит «описал»?
– Назвал породу, возраст и размер.
– Были ли у вас и другие птицы, кроме этой?
– Этого же вида только одна.
– Он слышал, как птица разговаривает?
– Нет. Это-то меня и удивило. Ему нужен был попугай определенной внешности, а все остальное его не интересовало. Он посмотрел на птицу, справился о цене и сказал, что берет ее.
– Приобрел ли он одновременно и клетку?
– Естественно. Он увез попугая с собой.
– Он приехал на машине?
– Вот на это я не обратил внимания. Даже не припомню, выносил ли я клетку к машине или нет. Вроде бы он приехал на машине… нет, не берусь утверждать. Если и так, то машина у него была самая заурядная, потому она мне и не запомнилась.
– Ну, а в отношении речи? Он говорил как образованный человек?
– Знаете, разговор у него был поразительно спокойный, причем он как-то по-особому смотрел на меня. Вроде бы видел меня насквозь, не прилагая для этого никаких усилий. Некоторые люди просто глазеют на тебя, другие – сверлят тебя взглядом, а вот этот созерцал, что ли…
– Скажите, вы бы узнали его, если бы вам довелось с ним встретиться еще раз?
– Мне думается, что да.
– А по фотографии?
– Да, если будет хороший снимок.
– Одну минуту, – сказал Мейсон. Он вышел, достал из кармана нож и вырезал портрет Фремонта К. Сейбина, помещенный на первой странице газеты, которую недавно купила Делла. Он отнес ее обратно в магазин и спросил у Гиббса: – Случайно не этот человек купил у вас попугая?
Гиббс пришел в чрезвычайное возбуждение.
– Этот самый! Прекрасный снимок. Вы сами видите, какие у него широкие скулы и прямой рот.
Мейсон медленно сложил газетный снимок, бросив при этом на Дрейка красноречивый взгляд.
– Кто это был? Давно его портрет напечатали в газете? – загорелся Гиббс.
– Один большой любитель попугаев. А теперь я бы хотел услышать от вас кое-какие сведения, – заявил Мейсон. – Скажите, известно ли вам, чтобы за последнее время кто-либо еще купил попугая?
– Я уже все сообщил мистеру Дрейку. Правда, тогда я не мог припомнить, чтобы у меня кто-нибудь справлялся о том, как надо кормить попугаев и как за ними ухаживать. Позднее я припомнил, что ко мне в самом деле обращалась за такими сведениями Эллен Монтейз.
– Кто такая Эллен Монтейз?
– Библиотекарша из города. Очень славная девушка. Вроде бы я недавно читал в газетах о ее помолвке. Примерно в прошлый четверг она приезжала купить корм попугаю и спрашивала меня, как следует ухаживать за этими птицами.
– Точнее не скажете, когда именно?
– Да с неделю назад… Дайте сообразить. Нет, дней десять назад.
– Она вам сказала, что купила попугая?
– Нет. Просто задавала вопросы по уходу за ними.
– А вы не поинтересовались, зачем это ей?
– Возможно, я и спрашивал, только что-то запамятовал. Вы знаете, как это бывает: человек не очень-то задумывается над подобными пустяками. По-моему, у меня в то время мелькнула в голове мысль, что в городе она могла приобрести себе попугая… только я не стал ничего у нее спрашивать. Мне было неудобно. Ответил на ее вопросы, и все.
– У вас есть ее адрес?
– Я могу отыскать его в телефонной книге.
– Не беспокойтесь, мы и сами можем это сделать. Лучше закрывайте-ка магазин и идите себе домой… Ее адрес имеется в телефонной книге, да?
– Наверное. Давайте-ка я посмотрю.
Гиббс достал с полки толстый справочник, стал его листать и с торжеством объявил:
– Вот, извольте. Вилмингтон-стрит, 219. Поезжайте по главной улице, через десять кварталов ее пересечет другая. Параллельно ей по ту сторону – Вилмингтон. Поверните направо и через два квартала будете на месте.
– Большое спасибо. Скажите, не мог бы я каким-то образом компенсировать вам потерю времени?
– Ну что вы! Я был рад вам помочь.
– Поверьте, я высоко ценю вашу любезность.
– Как вы думаете, – спросил Дрейк, – в данный момент мисс Монтейз еще в библиотеке или уже у себя дома?
Гиббс не успел ответить, как Мейсон небрежно махнул рукой:
– Вряд ли это имеет значение, Пол. В конце концов, человек задал случайный вопрос. Черт побери, если мы будем разыскивать всех, кто интересуется попугаями, мы и через год будем на том же месте… – Повернувшись к Гиббсу, он сказал: – Поначалу мне казалось, что мы напали на верный след, но теперь, выходит, надо начинать с другого конца.
Взяв Пола под руку, он потянул его к выходу. Когда они отошли на порядочное расстояние от магазина, Дрейк спросил:
– Перри, какая муха тебя укусила? Он мог бы нам еще что-нибудь рассказать.
– Ничего важного, а мне бы не хотелось, чтобы он посчитал свою информацию необычайно важной. Ведь он заглянет в газеты, узнает про убийство и от сознания собственной важности примется звонить в полицию…
– Ты прав, я как-то об этом не подумал.
– Ну, повезло? – спросила Делла, когда они подошли к машине.
– И здорово, – ответил Пол.
– Однако окажутся эти сведения полезными или нет, пока рано судить, – заключил Мейсон. – Давай-ка на главную улицу, там я объясню, куда сворачивать.
Дурашливо приложив два пальца к полям своей изящной шляпки, Делла отрапортовала:
– Слушаюсь, сэр.
Машина тронулась с места.
– Не разумнее сначала поехать в библиотеку? – спросил Пол. – Возможно, это ближе?
– Нет, женщина не станет держать попугая в библиотеке. Поехали к ней домой.
– Так ты думаешь, что она держит у себя попугая?
– Меня бы это не удивило. Во всяком случае, через десять минут мы будем это знать точно.
Делла с присущей ей ловкостью вела машину. Дрейк, который читал надписи на перекрестках, сообщил:
– Это Вашингтон-стрит, следующая та, что нам нужна.
– Но здесь нет даже таблички с названием!
– Я думаю, что Гиббс нам объяснил все в наилучшем виде… Ведь он местный старожил. А вешать доски теперь считается немодным. Вместо них пооткрывали справочные бюро, в которых сидят поразительно грубые девицы, которые считают личным оскорблением, если ты к ним обратишься с каким-нибудь вопросом и тем самым нарушишь их покой… Ага, все правильно, вот дом 219. Останови, Делла.
Дом оказался небольшим калифорнийским бунгало, которое относилось к эпохе комфортабельных, но недорогих сооружений. Ярко-красные доски обшивки были подобраны «елочкой», белые ставни радовали глаз. К дому примыкал гараж, двери которого были распахнуты, демонстрируя, что часть помещения используется как склад для дров и всякого старья.
Когда Мейсон вышел из машины, раздался пронзительный вопль попугая:
– Привет, привет! Входите и садитесь!
– Привет, Полли! – сказал Мейсон и подошел к клетке, висевшей на балконе. – Смотри, Пол!
– Что?
– Взгляни на его правую лапу. Не хватает одного когтя.
Попугай, как бы издеваясь над ними, залился громким смехом. Затем, сообразив, что надо представиться в наилучшем виде, принялся торопливо прихорашиваться, расправляя зеленые блестящие перышки, орудуя крючковатым клювом. Встряхнув красным хохолком, он озорно блеснул глазом и вдруг пронзительно завопил:
– Положи пистолет, Эллен! Не стреляй! Господи, ты меня застрелила!
Попугай замолчал и наклонил набок голову, как бы желая по выражению лиц гостей определить, какое впечатление произвели его слова.
– Великий боже! – прошептал Пол. – Ты подумай…
Он не договорил, потому что позади раздался женский голос:
– Добрый вечер. Что вам угодно?
Они обернулись как по команде. Перед ними стояла особа внушительных размеров с совершенно круглыми плечами, которая уставилась на них с невероятным любопытством.
– Я ищу мисс Монтейз, – пояснил Мейсон, – скажите, она живет здесь?
