— Вот и я говорю, — с готовностью подхватила Бетси. — Подумать страшно, тётя, ведь ты можешь случайно упасть в доме или в саду… от этого в твоём возрасте часто бывает перелом шейки бедра. А помочь некому — ведь никто даже не узнает.
— Я же сказала, у меня, когда мне надо, бывают люди, — отозвалась Алиса, нарочно обращаясь не к Бетси, а к Джилл. — Да мне и одной не скучно. А в случае чего Тереза Салливан… — Алиса вдруг осеклась.
— Это что, новая соседка? — заинтересовалась Анна. — Отец как раз встретил её вчера.
— Вот как? — Алиса недовольно фыркнула. — Да, Тереза ко мне заходит, — объяснила она, всё ещё не глядя на Бетси. — У неё и ключи от дома есть, так что, если почует неладное, сразу прибежит.
— Тётя! Ты дала ключи этой… Терезе? Как можно? Ведь ты её почти не знаешь. — Бетси едва владела собой.
— Я её знаю не меньше, чем других соседей. Из старожилов-то никого не осталось: поумирали либо переехали. Дома по большей части пустуют. Теперь хозяева все городские, наезжают редко, летом разве что. А Тереза тоже свои ключи мне дала — они там, висят на гвоздике около телефона. Стало быть, мы обе, коли захотим, можем друг друга ограбить, а то и убить ночью в постели. Верно, Бет? — И Алиса повернулась к племяннице спиной.
— Да я же вовсе не о том… — Бетси вздохнула и беспомощно развела руками.
— Тётя Бетси, тётя Бетси!
Бетси вздрогнула от неожиданности.
— Ой, Зоя! А я тебя и не заметила! Что случилось, малышка?
— Можно мне посидеть в вашем любимом местечке?
Лицо Бетси смягчилось.
— Ну конечно, можно. Какая вежливая, воспитанная девочка! Погоди, Зоя, возьми ещё печенья и устрой там себе отдельный пикник. Ты можешь играть там, когда пожелаешь. Я тебе ещё в прошлом году разрешила, помнишь?
— Да, спасибо.
Зоя с важным видом взяла печенье и направилась к деревьям. Все наблюдали, как она, согнувшись, пробирается под низкими ветками любимого дерева Бетси.
— Как я любил сидеть там в детстве! — негромко сказала Бетси. — Тишина, зелень, и, кажется, ни души вокруг. И все твои беды как будто сразу уходят далеко-далеко.
Кэт пристально взглянула на неё: в солнечном свете стали больше заметны горькие морщинки у рта, а глаза, обычно излучающие живость и энергию, затуманились.
— Вы, по-моему, и теперь любите там посидеть, — мягко произнесла Кэт.
— О да! — грустно улыбнулась Бетси. — Старые привычки самые прочные, особенно если они доставляют удовольствие… Ну что ж… — Глаза вновь ожили и властно сверкнули. — Все за дело! — Бетси начала проворно и аккуратно собирать чашки и тарелки.
— За нас не бойся, мам, — лениво откликнулся Крис. — Ещё пять минут — и снова будем на деревьях.
— Ладно, Кристофер, засекаю время, — смилостивилась Бетси и с подносом грязной посуды направилась к дому.
Кэт легла на спину и прикрыла глаза. Сквозь сомкнутые веки проникал розоватый свет. Она попыталась вернуть ту приятную истому, в которой пребывала до появления Бетси, но не сумела. Что-то здесь не так — она не могла отделаться от этого ощущения. В прошлом году напряжённую обстановку можно было хотя бы объяснить присутствием Дамьена… А теперь… Внешней причины вроде бы нет, болезнь где-то внутри, как Алисина стойкая гниль. На розовой поверхности видны лишь бледные коричневые пятна, а под ними всё уже прогнило. Надо было давно опрыскивать… когда появляются молодые побеги… или спадёт цвет… или завязывается плод…
Кэт блаженно улыбнулась сквозь дрёму.
— А ну-ка, посмотрите, кто к нам приехал!
Резкий голос Бетси сразу рассеял приятное забытье. Кэт села, почему-то чувствуя себя виноватой. Прищурясь, она глядела на две приближающиеся к ним фигуры. Бетси казалась ещё выше и элегантнее рядом с низкорослой, небрежно одетой женщиной в очках, поблёскивающих на солнце.
— Ну вот, — весело объявила Бетси, — теперь все в сборе. Кэт, представь гостью…
Несмотря на показную приветливость, взгляд Бетси был настороженный. Вновь прибывшая явно не принадлежала к высшему обществу. Копна тёмных вьющихся волос обрамляла маленькое остренькое личико. Сквозь стёкла огромных очков в черепаховой оправе внимательно смотрели глаза странного янтарного цвета. Руки засунуты в карманы видавшего виды спортивного полупальто. Вся компания молча разглядывала её, а она спокойно, выжидательно улыбалась.
— Привет, Берди, — сказала Кэт.
4 Бетси всем желает добра
Дневная работа закончилась, когда солнце уже клонилось к закату, а долины начал затягивать туман.
Освобождённые от тяжёлой ноши, деревья в глубине сада как-то сразу распрямились, подтянулись. Контейнер был доверху наполнен яблоками, теперь потерявшими свой нежный глянец.
Освещённые золотистым светом из окон, сборщики урожая медленно, группками брели в сумерках к дому.
— Ох, руки онемели! — стонала Джилл. — И ноги подкашиваются!
— Стареешь, Джилли, — смеялся Родни. — Это ещё что, завтра утром вообще пальцем пошевелить не сможешь.
— Спасибо, утешил, — устало откликнулась Джилл.
Они прошли по газону и гуськом поднялись на крыльцо. Дверь распахнулась, и на пороге выросла Бетси.
— Сапоги снимайте здесь. Чай готов.
— Слава тебе господи! — пробормотала Кэт, с трудом стягивая резиновые сапоги и следом за всеми входя в яркий круг света, льющегося из пылающего камина.
Зоя, разрумянившаяся, в халатике и тапочках, сидела на диване рядом с Алисой. Два лица — старое и юное — оторвались от настольной игры, обратив взгляд к тем, кто нарушил их покой.
Кэт сбросила куртку и подошла к дочери.
— Нравится тебе здесь?
— Ага, — довольно ответила Зоя. — Я уже помылась и выпила лимонаду, а тётя Алиса показала мне все свои страшные яды, про которые утром говорила. А попозже она найдёт мне поезд и Ноев ковчег. Знаешь, мам, я уже два раза выиграла, а тёте Алисе всё не везёт.
— Да, — согласилась Алиса, — она меня всё время обыгрывает.
— Зоя, — с тревогой сказала Кэт, — я надеюсь, ты понимаешь, что трогать бутылки в чулане ни в коем случае нельзя. Я боюсь, как бы…
— Ну что ты, мам…
— Крохе любопытно, — попыталась оправдаться Алиса. — Она знает, что трогать нельзя. Правда, куколка?
Зоя кивнула.
— Только в резиновых перчатках. Мам, когда тётя Алиса была такая, как я…
— Что было, то прошло, — перебила Алиса, виновато взглянув на Кэт.
Зоя решительно сменила тему разговора:
— Ой, мамочка, какая ты смешная. У тебя нос весь красный!
— Не заговаривай мне зубы, — ответила Кэт. — Как же ему быть? Я ведь не сидела в тепле целый день и не нежилась под душем, как некоторые, а работала.
— Но ты же сама велела мне идти в дом, — возмутилась Зоя. — Ты сказала, чтобы я шла вместе с тётей Алисой. А тётя Бетси тоже мылась в душе перед чаем, и она говорит…
— Ну ладно, я пошутила. Только прошу тебя, девочка, в чулан больше ни ногой, слышишь? Ой, что я с тобой болтаю, надо же скорей занимать очередь в душ. Пока!..
Бетси разработала целую систему приёма душа, которой должны были следовать все сборщики урожая; согласной этой системе, достигалась максимальная экономии горячей воды, поскольку устройство для её подогрева в доме было старое и ненадёжное. В ванной одновременно находилось по два-три человека. Пока один мылся ровно три минуты (за этим Бетси следила по часам на кухне), следующий раздевался и ждал своей очереди, дрожа и переминаясь с ноги на ногу на холодном линолеуме. По сигналу Бетси тот, кто блаженствовал в облаке пара под тёплой струёй, неохотно уступал место ближнему. Совместное мытьё было не в правилах Бетси, и поэтому соблюдался железный порядок: сначала «девочки», а потом «мальчики», а на стыке полов — супружеские пары.
Джереми не желал принимать участие в «этом идиотизме» и, к огорчению Кэт, всё время, пока они жили у Алисы, принципиально оставался немытым. Бетси, видимо, и в голову не приходило, что Джереми таким образом протестует против её «системы», скорее всего, она считала, что он и дома не моется, но никогда на этот счёт не высказывалась: давно уже усвоила, что лучше с ним не связываться.
Кэт сходила к себе в спальню взять всё, что нужно для мытья, и направилась в кухню, где у плиты сновала Бетси, свежая, румяная, надушенная жасминовыми духами. Сама без спешки принимала душ днём, утверждая, что сберегает воду для тех, кто будет мыться перед ужином. Анна, прислонившись к притолоке ванной, смотрела перед собой невидящим взглядом. За дверью бы слышен шум льющейся воды. Первой мылась Берди — это была привилегия всех новеньких. За ней уже вошла Джилл, поджидая своей очереди. Кэт встала рядом с Анной.
— Конец света! — проворчала Анна. — Неужели мама так никогда и не поймёт, что мы уже не дети!
— Но ведь горячей воды мало, — примирительно заметила Кэт. — Иначе на всех не хватило бы.
