последний удар.
— Тем не менее, подбив товарищей променять столь нужное Родине сырье на стаканчик дешевого мороженого или горстку леденцов, ты поступил непорядочно, нарушив если не уголовный, то человеческий закон, предписывающий…
— А вы сдаете макулатуру Родине? — Леша сказал это громко, во весь голос и, не дожидаясь реакции учителя и класса, вытянув из парты сумку, двинулся к дверям.
Зуля сидел в кресле перед телевизором. Сидел прямо и неподвижно, как истукан. Сосредоточенный взгляд уперся в экран. Со стороны он выглядел человеком, поглощенным очередной серией любимой мыльной оперы.
Катя знала Зулю достаточно хорошо; правильно оценив эту идиллическую картину, она прекрасно поняла главное: Миша напряжен и взволнован.
Зуля всегда охотно делился с женой хорошими новостями, рассказывал о делах на работе, но предпочитал не вываливать на девушку возникавшие проблемы. И чем серьезнее были неприятности, тем тщательнее он маскировал их. Вернее, думал, что маскирует, хотя на самом деле провести Катю было не так просто.
Вот и сейчас Зуля делал вид, что сосредоточенно следит за действием детектива, а Катя молча наблюдала за ним, делая в свою очередь вид, что ничего не замечает. Исподволь, прислушиваясь к лаконичным ответам по телефону, осторожно разведывая планы Миши на ближайшие дни, девушка получала представление о характере и масштабах Мишиных неприятностей.
Сегодня Миша смотрел детектив особенно внимательно, за последний час он не проронил ни слова. Незатейливый сюжет фильма позволял зрителю вычислить убийц на первой же минуте после титров, и то, что Миша столь внимательно смотрит эту белиберду, красноречиво подтверждало худшие Катины опасения: случилось нечто из ряда вон выходящее.
А Зуля не хотел говорить подруге о том, что занимало в тот момент его мысли.
Он не рассказал об исчезновении Лехи, о звонке Оксаны, Лехиной жены.
Оксана позвонила и рассказала, что произошло. Она видела, как Леха въезжал во двор, но когда прошло сорок минут, а он так и не поднялся в квартиру, Оксана почуяла неладное, спустилась вниз и обнаружила пустую закрытую машину и рядом рассыпанные по мокрому асфальту мандарины. Не было сомнений, что Леху похитили.
Зуля немедленно связался с Цилиндром. Встретившись, они решили, что вдвоем, без поддержки, этой проблемы не осилить. И договорились задействовать все средства: Цилиндр должен был найти Анвара и попросить его о помощи, а Зуля с Оксаной поехали по адресу, который им продиктовали по ноль-два (добрая тетенька предложила им прислать группу или подъехать в отделение, но, засветившись с ментами, можно было сразу забыть о возможности выручить Леху при помощи Анвара. Ни те ни другие не терпели отступления от правил: ты или с криминалом, или с красными).
Цилиндр поймал такси и уехал в направлении Сокольников, где снимал квартиру осетин. Зуля с Оксаной поехали в район «Бабушкинской».
По адресу, данному в милиции, находился деревянный двухэтажный дом, построенный, очевидно, в тридцатые годы. Низкая, полуутопленная в многослойный бутерброд асфальта железная дверь. Над дверью — табличка: «Под. 2» (все верно). На двери наклеена потемневшая бумажка: «Корпорация инновационных технологий 2001». Рядом с дверью на толстенном трехжильном проводе болталась крохотная пипка звонка.
Миша потянул за ручку двери — заперто. Тогда он осторожно — не хватало еще получить удар током — взял кнопку в руки и надавил большим пальцем. Звонка он не услышал, но ощутил вибрацию и заключил, что звонок работает.
Зуле вдруг стало смешно: спецура, конечно, на то и спецура, чтобы маскироваться да конспирироваться, но скрываться в такой избушке на курьих ножках, словно нечистая сила или большевики в старых фильмах про подполье…
— Вы кто? — Негромкий голос, раздавшийся за спиной, мгновенно вылечил Зулину смешливость и заставил Оксану вздрогнуть.
Перед ними стоял мужчина самой заурядной внешности, среднего роста, лет сорока. То, что человек этот появился не из-за двери, а из-за угла здания, было странно и насторожило Зулю.
Тотчас за дверью кто-то завозился, звякнул ключ, и она приоткрылась, обнаружив за собой неосвещенный коридор. Зуля успел заметить руку, вынырнувшую из темноты, чтобы остановить движение створки.
Мужчина стоял неподвижно, ожидая ответа.
— Мы… Мы звонили… — Зуля не то чтобы потерял дар речи. Эта атмосфера излишней таинственности не располагала к откровенности. У него даже возникла мысль представиться активистом «Гринпис», собирающим подписи за проведение чистки кратера Фудзиямы, схватить Оксану в охапку и линять отсюда, пока не поздно.
— Триста десять — шестьдесят семь?.. — Мужчина выжидающе посмотрел на Оксану.
— Восемнадцать, — кивнула та.
Зуля не сразу сообразил, что мужчина назвал первые пять цифр Лехиного телефона. Когда они звонили по ноль-два, то не стали ни представляться, ни диктовать адрес, а просто изложили суть проблемы. А телефон, значит, все-таки засекли…
— А вы? — Мужчина повернулся к Мише.
— Это — друг! — быстро ответила Оксана.
Еще минуту назад Миша сопровождал Оксану, теперь уже ему стала необходима ее протекция.
— Хорошо, — кивнул мужчина. — Заходите.
Пройдя темным низким — осторожно голову — коридором метров десять, все четверо (включая безмолвного стража у дверей) оказались в небольшой комнате — кабинете.
К потолку были прилеплены два светильника дневного света. Посредине комнаты стоял самый обычный письменный стол, вдоль оклеенных дешевыми обоями стен — самые обычные банкетки и железные с фанерными сиденьями и спинками стулья, какие бывают в школах. Окон в комнате не было.
Шедший впереди страж обернулся. В руках у него оказался какой-то прибор, походивший на теннисную ракетку. Наверное, что-то вроде миноискателя.
Этой ракеткой человек быстро и деловито принялся водить вокруг вошедших. Прибор не подавал никаких сигналов. Удовлетворенно кивнув, он положил свое орудие на банкетку.
— Документы ваши, пожалуйста.
Оксана засуетилась, роясь в сумочке, Миша привычным жестом сунул руку в карман и извлек толстый бумажник, из которого выглядывал его потрепанный серпастый-молоткастый.
Человек изучил внимательно оба паспорта.
Пока он разглядывал последнюю страницу паспорта Оксаны, из темного коридора появились еще двое.
Один — маленький старичок с кривыми ножками, животиком и почти идеально лысым черепом неправильной формы. Второй — высокий широкоплечий мужчина с явно военной выправкой.
Обойдя стол, вошедшие уселись за ним. Старичок бросил на стол синюю пачку импортных сигарет.
— Присаживайтесь. — Бдительный страж закончил проверку документов и протянул оба паспорта Мише.
Зуля подхватил два стула, поставил их возле стола, и они с Оксаной сели напротив восседающей за столом парочки.
— Значит, так, — заговорил высокий мужчина, выуживая из ящика стола несколько листков бумаги и ручку. — Перво-наперво вы ваяете (старичок бросил на коллегу укоризненный взгляд, но тот не обратил внимания) заявление. Чтобы и мы и вы могли проникнуться важностью общей цели. После
