Паркер принял воинственный вид:
— Теперь пусть каждый выскажется. Я знаю, что Ларри со мной. А вы, Амброз?
— Я? — Амброз проглотил слюну. — Хорошо… да… я с вами, Феликс. Но, знаете ли, мне все это не очень нравится.
— Я был уверен, что вы согласитесь, — сказал Феликс. Уголки его рта с презрением опустились. — Ну что же, Бетти, остаетесь только вы…
Она смотрела на него добрых десять секунд. Ее глаза, точно два черных отверстия в свинцовой маске.
— Нет, — проговорила она наконец. — Я не могу… и не хочу! — Она безнадежно покачала головой. — А знаете, Феликс? Вы хуже Дэймона Жильберта!
— Право, я огорчен, что вы так думаете, Бетти, — произнес он. — Вы абсолютно уверены, что это ваше последнее слово?
— Уверена, — почти беззвучно ответила она.
— Нельзя знать, сколько человек убьет безумец, забравшийся на такой миниатюрный островок, не так ли, Феликс? — сказал Чамплин. — Мне кажется, что общее число может и увеличиться на единицу.
Феликс кивнул.
— Совершенно верно. И я думаю, что нам нельзя больше терять времени. Вот что я предлагаю: я начинаю с того, что убиваю одного из них, затем в свою очередь каждый из нас убивает своего. Таким образом, вина будет разделена равномерно, и каждый из нас будет уверен, что остальные сохранят тайну. Возражений нет?
— Никогда в жизни не держал в руках револьвер, — захныкал Амброз. — Феликс, я не человек дела, нужно, чтобы вы…
— Не глупите, — оборвал Феликс, — я вас научу пользоваться пистолетом. Если понадобится, буду держать вашу руку.
Оружие в его руке поднимается на три сантиметра; на этот раз нет ни малейшего сомнения, оно направлено на меня.
— Выбираю я, — сказал он. — Признаюсь, что настаиваю на своем праве, потому что никому не хочу уступать удовольствие убить Бойда. Но успокойтесь, Денни… — он улыбается во весь рот. — Мы из вас сделаем героя легенды.
Раздался выстрел, и в ту же минуту Паркер согнулся от боли, пистолет выскользнул у него из рук, и он, покачиваясь, жалобно застонал.
Чамплин на четверть секунды опаздывает. Я разбил ему пальцы ударом каблука. Он взвыл и после этого больше совершенно не интересовался пистолетом.
Он медленно повернулся ко мне, втянув голову в массивные плечи, что придало ему вид злой гориллы. Я стремительно бросился на него и трижды ударил кулаком в желудок. Никакого результата — у этого парня желудок из бетона. Тогда я нацелился в его адамово яблоко. Но я недостаточно быстр, и его большая костлявая рука замыкается вокруг моей шеи и начинает ее сжимать.
Я знал, что у меня нет ни одного шанса освободиться из тисков и остается очень мало времени, пока небольшое количество воздуха в легких будет использовано до конца.
В эту минуту я ощутил тяжесть своего револьвера в кармане и моя правая рука сжала его дуло.
Оглушительный звон наполнил мои уши, и гримасничающее лицо Чамплина передо мной делалось все туманнее. Невероятным усилием я заставил свою правую руку описать полукруг, и револьвер ударил в его висок с отвратительным звуком…
Тиски вокруг моей шеи сразу же ослабли, и, раскинув руки, он тяжело свалился на землю.
Я жадно глотал свежий воздух, зрение мое прояснилось, и шум крови в ушах постепенно затих. Чамплин лежал на земле, и я понял, что в настоящий момент могу им не заниматься. Тогда я повернулся, чтобы посмотреть, что стало с Феликсом Паркером. Он стоял у воды спиной ко мне.
Непонятно, что с ним происходило. Почему он застыл на месте? Я приблизился к нему. Ноги плохо меня слушались, но я заставлял их идти. Еще два шага, и я, оказавшись рядом с ним, с трудом прочистил горло и позвал его:
— Феликс?
Кажется, он меня не слышал. Я, вытягивая шею, разглядывал его. Его широко раскрытые глаза были устремлены на что-то у его ног.
Лицо его застыло в неподвижности. Только губы лихорадочно шевелились, испуская бессвязный поток слов.
Я опустил глаза к его ногам и ощутил леденящий ужас. Спинные плавники прорезали поверхность воды в двух метрах от меня, затем внезапно исчезли. У меня перед глазами кипела покрасневшая вода. Серые хищники рвали на части свежее мясо. Одна из акул мертва, и ее жадно пожирают другие.
Теперь я понимаю значение звуков, выходящих из уст Паркера: это литания страха и покаянная молитва. Отступая, я на мгновение вижу на поверхности белое брюхо и открытую пасть с двойным рядом гигантских зубов.
— Денни? — прозвучал позади меня беспокойный голос. — Хорошо ли вы себя чувствуете, старина?
Широкий силуэт Кларри появился из-за деревьев; в руке он, как игрушку, держал ружье.
— Я заблудился, возвращаясь на этот проклятый остров, — сказал он. — Иначе появился бы уже давно. — Он взглядом оценил обстановку. — Я не думал, что попаду в этого курильщика.
Затем он взглянул через мое плечо, и глаза его округлились.
— Черт возьми!.. — начал он хриплым голосом. Я обернулся и увидел, что Лейла быстро подошла к Феликсу. Теперь они оба были в двадцати сантиметрах от воды. Она с демонической улыбкой что-то шептала ему на ухо.
Кларри направился к ним. Я тоже. Но Лейла не вовремя обернулась и заметила наше приближение. В последний раз я увидел ее кобальтово-синие глаза: они как будто из огня, точно мелькающие в них искорки вдруг зажгли зрачки.
— Мой отец Дэймон Жильберт захотел бы этого, — проговорила она тоном школьницы.
После этого она обвила обеими руками талию Феликса Паркера и вместе с ним упала в воду.
Она испустила крик, когда они оба коснулись поверхности. На минуту резня прекратилась и вода исступленно забурлила. Я не мог пошевелиться, если бы даже хотел. Кларри гигантским шагом приблизился к краю. Когда он повернулся ко мне, лицо его было серым и глаза отражали только что увиденный кошмар. Бетти и Амброз окаменели, охваченные ужасом.
— Кларри, — наконец спросил я. — Как случилось, что вы оказались здесь как раз вовремя?
— Я проехал вокруг острова и бросил якорь на противоположной стороне. — Он слабо улыбнулся. — Я сказал себе: этому проклятому Денни Бойду всегда нужно сунуть нос в осиное гнездо. А он даже не говорит по-английски!
— Научите меня, милый брат! Лучшего профессора мне не найти.
Кларри опустился на колени возле Чамплина, который не сделал ни одного движения с той минуты, как упал на землю, и внимательно осмотрел его. Поднявшись на ноги, он сказал мне:
— Вы раздробили ему голову, как яичную скорлупу. В общем, все злые умерли, а все добрые уцелели!
— Добрые… и большой трус Ларри.
Он вежливо посмеивался, потому что решил, что мое замечание продиктовано скромностью. Но глаза Амброза Нормана обещали мне вечную благодарность.
Кларри указал на яхту, нанятую Ромнеем.
— Невозможно вести два судна, старина, — сказал он. — А вот это избавит нас от ходьбы пешком. Я завтра вернусь за своим.
— Как вам угодно.
Через пять минут мы подняли якорь. Я бросил последний взгляд на воду: она была девственной чистоты и светла, как кристалл. Все вокруг дышало тишиной и покоем. Воплощение идеи, каким должен быть коралловый остров.
— Денни? — сказала Бетти нежным голосом. — В сущности, акулы играют полезную роль, благодаря им море становится чистым.
— Это такая же точка зрения, как и всякая другая, — искренне ответил я.
Следующие два дня я переживал другой кошмар, населенный синими мундирами и жужжащий миллионами вопросов. Но, в сущности, я понимаю, что волновало этих людей. Они ждали обычного расследования случайной смерти, а у них оказалась четверка мертвецов: три трупа послужили пиршеством для акул, а у четвертого раздроблен череп. Не считая известного Дэймона Жильберта, утонувшего год назад в Соединенных Штатах. К несчастью, единственный труп у них в руках тот, за который отвечаю я, — Чамплин.
Другая деталь, еще более отягощающая: смерть причинена пулей от Смита и Вессона-38, незаконно провезенного в страну, и был момент, когда я почувствовал, что нужно готовиться к длительному пребыванию в Австралии.
Наконец, по истечении двух недель, дела начали устраиваться. Согласно показаниям Бетти и Амброза, я использовал незаряженный револьвер для законной самозащиты, и, если бы я этого не сделал, мы все трое были бы убиты. Кроме того, Кларри был известен в стране, имел хорошую репутацию, обстоятельство, которое было даже важнее, чем два других свидетельства.
В конце концов я заплатил штраф в триста долларов за незаконный провоз оружия в страну, кроме того, они конфисковали револьвер. Но я не огорчился: с деньгами всегда можно купить другой.
Кларри настаивал на том, чтобы устроить прощальный вечер: он начался в шесть часов вечера в пятницу и закончился в следующий вторник. Несмотря на это, мне не удается вспомнить, как выглядит Дарис. Отправляясь на самолет, Бетти составляет мне компанию: только путешествие продолжается на неделю дольше, чем если бы я был один.
