Кирш облизал несколько раз губы и нехотя удалился, не скрывая раздражения. Как только дверь за ним закрылась, Бабе безвольно поникла.
— Жуткий тип, — сокрушенно пожаловалась она. — Я его боюсь, хотя стараюсь не показывать виду. Ирвинг горой стоит за него и за второго, который прикидывается шофером. Однажды утром Ирвинг уехал на пару часов, пока я еще спала, и этот человек… Кирш…
— Говорите, я слушаю.
Она снова вцепилась пальцами в воротник платья в бесплодной попытке запахнуть его.
— Мне показалось, я слышала какой-то шум в спальне, пока принимала душ, — сказала она. — Это меня не встревожило, я решила, что Ирвинг вернулся раньше, нежели планировал, а несколько секунд спустя, когда я вытиралась и подняла глаза, Кирш стоял в открытом дверном проеме, наблюдая за мной. Я закричала на него, прикрывшись полотенцем. А он молча пялился на меня, ухмыляясь. Неожиданно он вырвал полотенце из моих рук, я онемела от испуга, забилась в душевую кабинку и захлопнула за собой стеклянную дверь. Когда я собралась наконец с силами и выглянула, он уже ушел. Я бросилась в спальню, а он там, стоит у двери. «Когда босс вернется, — предупредил он, — не вздумай рассказать ему, что случилось, он все равно тебе не поверит». Самое ужасное, что он был прав. Ирвинг действительно не поверит, потому что не хочет верить. И все опять закончится диким скандалом. Потом Кирш сказал: «Природа щедро наградила тебя, куколка, просто жаль, что все это досталось старику. Но ничего, ждать осталось недолго». Я услышала шаги Ирвинга на лестнице, и Кирш исчез. А теперь меня мучают во сне кошмары: будто он, гадко ухмыляясь, преследует меня по улицам и переулкам, и куда бы я ни пыталась спрятаться, он уже ждет меня там!
Бабе в отчаянии закрыла лицо руками, а я судорожно пытался найти успокоительные слова и не мог. Минуту спустя она подняла голову, глаза ее оживились, похоже было, что Дюан взяла себя в руки.
— Я буду вам глубоко благодарна, мистер Холман, за любые попытки облегчить мое положение, — сказала она почти деловито. — А теперь, прошу прощения, мне нужно подготовиться — меня ждут на сцене.
Я вышел в коридор, плотно притворив за собой дверь уборной. Кирш насмешливо смотрел на меня:
— У старины Ирва неплохой вкус! А ты, подонок, никак предпочитаешь секретаршу? Только ты опоздал, они уже поделены.
— Ты сам делил? Неужели думаешь, кто-то из них взглянет в твою сторону второй раз, мерзавец? — Я не считал нужным деликатничать в этой ситуации.
— Ничего, их можно заставить, — сказал он уверенно. — Как ты думаешь, немного крови жертвенного барашка убедит их? Чашки будет достаточно? Или нужна миска? Свежей крови, взятой прямо из сонной артерии подонка…
В моем бизнесе потеря самообладания — излишняя роскошь, но на этот раз я не мог отказать себе в удовольствии выпустить пар. Мои кулаки описали полукруг и одновременно ударили его по болезненным точкам за ушами. Он рухнул на колени и, пьяно покачавшись, растянулся на полу лицом вниз. Я долго боролся с собой, прежде чем мне удалось опустить на пол правую ногу, не врезав ему сначала по зубам.
У меня было такое ощущение, будто я сижу в роскошных апартаментах «Парк Рояля» целую вечность, слушая монотонный звук собственного голоса. Я уже сомневался, что рыжеволосая красавица, кошечкой свернувшаяся на диване, и лысый магнат, неподвижно сидевший в кресле, — реальные фигуры. Вероятно, в какой-то момент, когда я отвернулся, кто-то подменил их парой восковых фигур, иначе почему они так долго сидят, не проронив ни слова и даже не двигаясь?
— Ну вот, теперь вы слышали все, — продолжал журчать мой голос. — Почти поминутный отчет о двадцати четырех часах, проведенных Холманом в Нью-Блейдене. Оставив Кирша в коридоре, я переговорил с тремя свидетелями, выбранными наугад из списка Джо Фрайберга, и все они подтвердили то, что он сказал мне за завтраком. Я также встречался с юной пассией Патрика Уэлса, не вводя ее в смущение, как я и обещал, и она подтвердила его алиби. Потом я взял такси и как раз успел на трехчасовой поезд.
Чарли Хатчинс выпрямился в кресле и испытующе посмотрел на меня.
— Какая фантастическая история! — привычно загремел он. — Бедняга Ирв! Кажется, он расползается по швам! — И тут же, как извержение вулкана, раздался его хриплый гогот. — Старина Ирв расползается по швам, — заходился он от восторга. — Могу сказать только, что он вполне этого заслуживает!
Нежным ласкающим движением Максин разгладила изящные кружева белого шелкового пеньюара, прикрывавшего ее пышную грудь.
— Очень мило с вашей стороны, Рик, вернуться в Нью-Йорк, чтобы рассказать нам все лично, — ласково похвалила она. — Уверена, Чарли тоже это понравилось, только я не понимаю, зачем это было нужно. — Я не услышал щелчка выключателя, но внезапно ее фиалковые глаза вновь засветились. — Вы же эксперт, Рик, а из того, что вы только рассказали нам, ясно, что работа еще не завершена?
— Верно! — Хатчинс внезапно перестал смеяться. — Вы знаете, Холман, — она чертовски права!
— Работа, которую мне поручил Лестер Найт, окончена, — возразил я. — Он нанял меня, чтобы помешать Фрайбергу распространять слухи о том, что Максин стоит за тремя покушениями на жизнь Бабе Дюан. Я доказал, что покушения на убийства не фальшивка — они вполне реальны. И я не вижу, как могу помешать Фрайбергу или кому-то другому опубликовать эту историю.
— Подождите минутку, Холман! — Брови Чарли снова соединились в одну жесткую щетку. — У меня неприятное ощущение: мне кажется, вы пытаетесь уклониться от задания. Не забудьте: то, что я сказал вчера, остается в силе — если вы каким-то образом провалите порученное вам дело, то я и малютка Максин устроим вам веселую жизнь на Западном побережье!
— Чарли! — огрызнулся я. — Закройте пасть и постарайтесь понять вашей тупой башкой хотя бы то, что вам разжевывают.
Со своего места я заметил, как его лысина окрасилась в цвет вареного лобстера.
— Вы не должны так разговаривать со мной, черт подери! — яростно взвыл он.
— Чарли, дорогой, — сказала Максин таким тоном, будто обращалась к непослушной собачке. — Рик хочет сообщить что-то важное, и мы не знаем, прав он или нет, пока не выслушаем его, не так ли?
— Хорошо! — согласился Хатчинс потише, но все еще яростным басом. — Но он не должен со мной говорить в таком тоне.
— Пожалуйста, продолжайте, Рик, — улыбнулась мне Максин, и ее правое веко нежно затрепетало, подтверждая наш секретный союз — мы оба знаем, что Чарли зануда, но ради нее не могу ли я еще немного потерпеть его?
— Ладно, скажу, потому что пришел к выводу: вы оба в гораздо худшей ситуации, нежели мы считали вчера. И я совершенно не уверен, что кто-нибудь — включая меня — способен исправить положение.
— Я же говорил тебе! — рявкнул Чарли с выражением триумфа. — Эта вшивая крыса хочет улизнуть!
— Чарли, милый, — Максин слегка повернула голову и дала по нему залп из обоих стволов фиалковым туманом, подкрепляя его умоляющим выражением лица, — ты обещал выслушать, что скажет Рик. Ты же не обманешь свою малютку Макси? — Туман сгустился до волнующегося фиалкового моря, которое угрожало в любой момент расплескаться слезами по ее щечкам.
— Я всегда выполнял то, что обещал тебе, Макси, — хрипло выдавил из себя Чарли. — Ты знаешь, моя пышечка! Да, я закрою рот и выслушаю.
— Спасибо, Чарли, дорогой, — тихо проворковала она, бросив взгляд на меня, и снова ее правое веко затрепетало.
— Сначала нужно признать, — холодно продолжал я, — что кто-то целеустремленно пытается убить Бабе Дюан. Это не дешевая угроза, выдуманная Фрайбергом в надежде, допустим, взбудоражить Лестера Найта, и не очередная грязная шутка Ирвинга Хойта, чтобы насолить вам, Чарли. Все вполне реально. Кто-то стремится убить ее — и было совершено три попытки.
— Мы понимаем всю серьезность положения, Рик, — тихо сказала Максин. — Продолжайте.
— Несколько деталей не увязываются, но в остальном цепочка не случайных совпадений создает цельную картину. Взять хотя бы две первые попытки покушения на жизнь Бабе — автомобиль, который почти задавил ее на глазах у свидетелей, и прожектор, упавший как раз на то место, откуда она только-только ушла. Нужно искусство профессионала и крепкие нервы, чтобы спланировать наезд автомобиля и успешно скрыться. Здесь слишком много элементов случайности, которые следует учесть: прежде всего, набрать достаточно высокую скорость, чтобы удар был смертельным для жертвы. А это означает, что необходим крутой поворот в последний момент, перед наездом, но тогда можно врезаться в стену, в витрину магазина, в уличный фонарь… — Я излагал свои соображения спокойным, почти менторским тоном. — Вторая попытка также требует стальных нервов! Постучать в дверь, ударить швейцара, когда он откроет, и сделать все так быстро, чтобы он не успел даже разглядеть вашего лица. Потом бесшумно проникнуть в театр, забраться на галерку и выждать подходящий момент, чтобы сбросить прожектор на ничего не подозревающую жертву — да еще после всего успеть незаметно исчезнуть! Ни один любитель не справится с подобной сложнейшей задачей. В обоих случаях нужен профессиональный убийца, чтобы все спланировать, рассчитать и не запаниковать в случае неудачи.
