Факт получения сегодняшним утром полной суммы гонорара позволил ему сохранить хладнокровие в этот драматический момент.
– Ах я старый осел! – самокритично воскликнул Житков, ударив себя ладонью по лбу.
Он начал кое о чем догадываться, но сильно опасался, что озарение пришло к нему слишком поздно. Схватив брошенную капитаном рацию, он включил ее.
– Товарищ Первый, товарищ Первый, – истерично взывал стажер, – прошу уточнить, куда именно мне следует направиться с понятыми. Прошу повторить, куда именно…
– В жопу! – рявкнул Житков. – Заткнись и уберись с волны. Второй, слышишь меня? Я Первый.
– Слышу, – спокойно ответил Второй.
– Приказываю немедленно догнать поливальную машину и задержать ее водителя. Как понял?
– Я не понял, кто мне приказывает.
Старший группы догадался по голосу, что с ним разговаривает не его непосредственный начальник, и требовал подтверждения приказа.
И был абсолютно в этом прав. Житков сунул рацию угрюмому капитану:
– Подтверди. И побыстрей.
– Второй, выполняй, – буркнул тот в дырочки пластикового корпуса рации.
– Понял вас, выполняю.
Житков увидел, как желтый грязный «УАЗ» резво сорвался с места и, вылетев с легким заносом на поворот, исчез за углом пятиэтажного дома.
– Итак, что мы имеем на текущий момент? – спросил Житков, усаживаясь за свой стол. – Давай подведем баланс, что у нас в плюсе, а что в минусе.
Они с Крыловым только что вернулись в свой офис после не совсем удачной операции по задержанию вдовы на привокзальной площади.
Задержания водителя поливальной машины и вовсе не состоялось ввиду отсутствия такового. Машина была обнаружена в двух кварталах от вокзала. А через час объявился ее настоящий водитель. Оказалось, что машина была угнана от подъезда дома незадачливого блюстителя чистоты города, куда тот приехал в четырнадцать часов с намерением отобедать. Когда именно машина была угнана, точно установить не удалось – неторопливый блюститель после обеда имел обыкновение немного вздремнуть.
– Давай, – охотно согласился Крылов, – я готов обобщить плюсы.
– Ну, обобщай.
– Самый главный наш плюс – это то, что гонорар мы честно заработали и получили. «Дипломат» изъят, и сомнений, что Кривопалов был убит с его помощью, как мне кажется, не существует.
– Да уж, – подтвердил Житков, – после того, что мы сегодня видели, даже Черных не сможет упрекнуть нас в чрезмерном увлечении научной фантастикой.
– Вот именно. А все остальное нас вроде бы и не касается. Зло, в лице вдовы, в конечном итоге наказано. Добро, в нашем лице, восторжествовало. Чего нам еще надо? Кстати, деньги по чеку ты уже получил?
– Нет еще. Завтра получу. Сегодня банк уже закрыт.
– Только прямо с утра. Не мешало бы, кстати, зарплату выдать сотрудникам. Я не говорю уже о премии.
– Говорят же тебе русским языком, все завтра. Но ты не отвлекайся. Что там дальше с нашим балансом?
– Да я, собственно, закончил. Резюме: мы это дело завершили, принимаемся за другое. Жду ваших указаний, готов выполнить любое задание.
– Не юродствуй. Ты хоть понимаешь, что раз вдову убили с помощью ее же «дипломата», то у нее и в предыдущих убийствах был помимо Семко еще один сообщник?
– Мне кажется, что Черных придерживается другого мнения. Я краем уха слышал, пока ребята гонялись за поливальной машиной, как он выразился в том смысле, что скорее всего она погибла в результате произвольного срабатывания устройства. То есть – от несчастного случая.
– А некто неизвестный угнал поливальную машину и бескорыстно окатил водой привокзальную площадь из-за болезненной склонности к чистоте.
– Да что ты мне-то говоришь? – рассердился Крылов. – Ты это Черных объясни. Только ему ты ничего не объяснишь. Он ведь действует по методу твоего сыщицкого реализма. Что ему невыгодно, того он не замечает. А почему мы должны быть святее папы римского?
– Черных чрезвычайно скользкий тип…
– Ты мне это уже говорил.
– Он просто подстраховывается на тот случай, если убийца вдовы не будет найден. Тогда он оформит все, что случилось, как несчастный случай…
– Ему не привыкать.
– Но если истинный виновник будет найден…
– То есть если мы опять выложим преступника ему на блюдечке с голубой каемочкой.
– То он, конечно…
– Соблаговолит упрятать его за решетку, – закончил Крылов мысль своего собеседника.
– Что ты меня все время перебиваешь? – не выдержал наконец Житков.
– Да потому, что я вижу, к чему ты клонишь.
– И к чему же?
– К тому, чтобы мы на общественных началах таскали из огня каштаны для одного скользкого типа с темной фамилией и светлым будущим.
– Почему его будущее представляется тебе светлым?
– Такие скользкие типы, как он, насколько я успел заметить, неизменно проскальзывают в начальники. Как говорится, прошу прощения за каламбур.
– А почему, собственно, на общественных началах? – неуверенно возразил Житков.
– А потому, что я сильно сомневаюсь в существовании у Ягодина намерений финансировать поиски убийцы особы, пытавшейся нагреть его на триста тысяч баксов. А больше просто и некому.
– Ты слишком упрощенно понимаешь нашу выгоду. Это не всегда могут быть деньги.
– А что еще?
– Пойми, нам еще долго предстоит работать в этом городе. Без связей в правоохранительных органах это очень затруднительно.
– У тебя этих связей вроде предостаточно.
– Не будь наивным. Связи крепки только тогда, когда они двусторонни. Если люди поймут, что ты сам не можешь быть им полезен, то тебя постепенно просто забудут. И не потому, что эти люди плохи. Просто такова человеческая природа. Мы не можем с этим не считаться.
– Ты хочешь сказать, что теперь нам жизненно необходимо помочь Черных?
– Было бы неплохо. Ведь сейчас он получил не совсем то, на что рассчитывал. Вместо эффектного разоблачения и громкого процесса с участием всех видов средств массовой информации будет чисто канцелярская процедура закрытия дела вследствие смерти обвиняемой. На этом повышения не заработаешь.
– Вот так всегда, – проворчал Крылов, – порядочные работящие и талантливые люди…
– Вроде нас с тобой, – иронически вставил Житков.
– Да, вроде нас, – с вызовом подтвердил Крылов. – Получается, что эти достойные люди, якобы силой обстоятельств, вынуждены на своем горбу вывозить всяких проходимцев к вершинам власти. А потом жалуемся, что у нас начальство плохое. Что потопали, то и полопали.
– Ты же сам только что сказал, что Черных непременно выбьется в начальники. Ты хочешь, чтобы в этом ему помог кто-то другой?
– До других мне нет дела.
– Но тогда эти самые другие, до которых тебе, разумеется, нет никакого дела, и будут вправе рассчитывать на его благодарность и встречную помощь. А мы окажемся ни при чем. Ты этого хочешь?
– Ты убедил меня в несовершенстве жизненного устройства. Теперь я хочу только одного – спокойно умереть, – мрачно закончил Крылов.
– Не сгущай краски. Черных не так уж и плох.
У него есть одно незаменимое для чиновника качество.
– Это какое?
– Он абсолютно рационален, а следовательно, так же абсолютно предсказуем.
– Черт с ним, с Черных. Не хочу ничего больше о нем слышать.
– Есть еще одна причина, по которой я считаю необходимым продолжить это дело.
– Какая же?
– Мне глубоко претит мысль о том, что по городу ходит некто, считающий, что он обвел нас с тобой вокруг пальца, как лопоухих пацанов.
– Вот с этого бы и начал! Это совсем другое дело!
– Итак, с чего начнем? – поинтересовался воспрянувший духом Крылов, после того как было принято решение продолжать расследование.
– Для начала мне хотелось бы прояснить одно странное обстоятельство.
– Какое?
– А помнишь рассказ Шустрика? Что за дикие маневры совершала вдова на своем «Фольксвагене» около этого конторского здания по Садовой, 55? И зачем все-таки она туда заходила?
– Интере-есно, – возмущенно протянул Крылов, – ты помнишь, что ты мне ответил, когда я тебя об этом спросил? Что она в туалет захотела. Теперь что, этот ответ тебя уже не устраивает?
– Теперь мы вынуждены искать зацепки.
А в прошлый раз достаточно было найти объяснение. Это разные вещи. Кроме того, после тогдашнего нашего разговора я припомнил одно интересное обстоятельство.
– Это какое же?
– В здании по Садовой, 55 находится контора страхового общества «Орион».
– Ну и что? К чему ты клонишь?
– Представь себе, – развивал Житков свою мысль, удобно устроившись за своим столом с традиционной чашкой кофе в руках, – что эту игру ведет сам Ягодин. И он сговорился с вдовой убрать ее мужа и поделить страховую премию.
– Зачем же тогда он нас нанимал?
– Для отвода глаз. У него, насколько мне известно, есть два очень крутых компаньона-совладельца этой самой страховой компании. Оба – очень большие криминальные авторитеты. Он и сам отсидел лет пять в свое время по статье за незаконную предпринимательскую деятельность, но в криминальной среде он – мелкая сошка.
