надо поступить, — сказал Артем.
Штанов ушел, а вслед за ним кабинет покинул и Малахов. На очереди у него был Шестаков. Чтобы произвести эффект камнепада, он решил наведаться к нему в камеру.
Изолятор временного содержания занимал отдельное здание со своим двориком и воротами для спецтранспорта. Попасть в это заведение можно было прямо из райотдела. Короткая галерея начиналась сразу за дежурной частью.
Артем зашел в камеру к Шестакову. Тот медленно поднялся, угрюмо, исподлобья глянул на него.
— Болеешь, говорят? — спросил Артем.
— Врут. Но говорить ничего не буду, — буркнул Шестаков.
— Да и не надо ничего говорить. Ты мне для другого нужен. Коллектив буду сплачивать. Дело нужное, после Улехова здесь разброд и шатание.
— Я-то здесь при чем?
— Так тебе же бомжи помогали коллектив сплачивать. А я теперь тебя до смерти забью. — Артем раскинул руки, приглашая Шестакова на поединок.
Кулаки у него так и чесались. Он жутко хотел набить морду этому нелюдю, а тут вдруг представилась такая возможность.
— Ага! А мне потом отвечать! — заявил тот и настороженно посмотрел на него.
— Да ведь тебе и так вышка светит! Сказать, сколько трупов на твоем счету? Сколько бомжей и бизнесменов! А девчонок ты тоже до смерти забивал?
— Каких девчонок?
— Тех самых, которых вы похищали и насиловали, — проговорил Артем и опустил руки.
Не собирался он бить Шестакова, всего лишь нагнетал обстановку.
— Не похищали мы никого и не насиловали.
— А бомжей?
— И бомжей не насиловали!
— Гулявин молчать не стал. Инваров тоже все расскажет.
Шестаков сел, опустил голову, ладонями обжал виски. Он выглядел как человек, обреченный на вечные муки. Ворота ада уже открылись перед ним.
— Скалочников где? — спросил Малахов.
— Не знаю, — ответил Шестаков, медленно поднял глаза и добавил: — Сам ничего не понимаю.
— Сажин знал о твоих художествах с бомжами?
— Сажин? Почему именно он? — Взгляд Шестакова лихорадочно заблестел.
— Ну а сам ты как думаешь?
— Сажин ведь подходил ко мне. Предлагал…
— Что предлагал?
— Сотрудничество.
— В чем оно заключалось?
— Я раньше с Улеховым работал, силовая поддержка, все такое, а Сажин сказал, что нужно быть с ним. У него мэр города свой человек, бюджетные заказы, живые деньги.
— Ты отказался?
— Зачем мне Сажин, когда все это можно было и без него взять? Может, мы с тобой так и сделаем? — озвучил вдруг Шестаков совершенно фантастическую идею, которая пришла ему в голову. — Вместе! Я тебе весь город на блюдечке поднесу! Я все знаю, у меня все схвачено! Тебе и делать ничего не надо будет. Я сам управлюсь.
— Ты уже все сделал. Один управился, без Сажина. Или это он посоветовал тебе покончить с нами?
— Покончить с вами?
— А ты тимуровцев к нам на пристань высылал, велел им бабушек через дорогу переводить?
— Это вы сами так подставились. Сажин мне советов не давал, — проговорил Шестаков и качнул головой так, как будто осуждал себя за честность.
Дескать, я, может, и хотел бы оговорить Сажина, да не решился.
— Но подставить он тебя мог?
— Ну да, подставить мог. Это ведь он все придумал с этим Скалочниковым. Хотел двух зайцев одним выстрелом завалить.
— Почему двух?
— Да потому! Где он вчера ночевал? У Стеллы!
— У любовницы Улехова?
— У нее и ночевал. Плевать ему на Улехова. А ведь зря. Тот уже узнал об этом и теперь обязательно убьет его. Почему Сажин такой храбрый? Да потому, что Стелла его заморочила! Она любого обдурить может. Даже тебя, если ты к ней сунешься.
— Можно покороче?
— Ей можно и покороче, лишь бы все счета и капризы были оплачены.
— Разнылся ты как баба, — сказал Артем и поморщился.
— А если это правда, что меня Сажин подставил?
— Он похитил Скалочникова, отвез его к фабрике, подвел к воротам, откуда его могли забрать твои люди. Вот мы на тебя и подумали.
— Ну да.
— А у тебя в подвале бомж наготове сидел, так?
— Подставил меня Сажин! — зло процедил Шестаков.
— Скалочникова он сам мог похитить или нанял кого-то?
— Не знаю. Мог и сам. Или человечка нанял.
— Кого мог нанять?
— Да кто его знает. Может, и подпряг какую-нибудь шестерку из моих.
— Например, вот этого типа? — Артем вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, развернул его и показал Шестакову фоторобот, составленный с помощью таксиста.
— Это не мой, — после недолгого размышления сказал тот вполне уверенно.
— А чей?
— Не знаю. Но точно не мой!
— Мы еще обязательно с тобой поговорим, — сказал Артем и вышел из камеры.
Вопросов у него имелось много, а времени мало. Нужно было как можно скорей найти Скалочникова. Через него удастся достать и самого Сажина, этого злого гения, который смог заварить столь кровавую кашу.
Но похищение Скалочникова и вся история, связанная с ним, — это всего лишь последствия. Причина крылась в некой Стелле, которую Гуляй назвал шлюхой, и Шестаков это подтвердил. Как еще назвать женщину, которая меняет любовников как перчатки, если точней, сама как эстафетная палочка переходит из рук в руки?
Интерес к этой роковой особе возник у Малахова уже давно, а потребность немедленно встретиться с ней появилась только сейчас.
Артем прихватил с собой Павлова, и они отправились к ней.
Стелла жила на улице Краснознаменной, в центральной части города. Ее дом заметно выделялся среди прочих размерами, изысканностью форм и элегантностью отделки. Кирпичный забор с фундаментом из речного камня удачно дополнял, а вместе с тем и огораживал общий декор.
Малахов обратил внимание на видеокамеру кругового обзора, возвышающуюся над откатными воротами. Была еще камера в домофоне, которая и позволила Стелле увидеть незваных гостей.
— Вы что-то хотели? — спросил приятный женский голос, довольно низкий, но вполне нежный.
— Начальник отдела МВД по Пригорьевскому району подполковник Малахов, — представился Артем и вдруг понял, что старался говорить четко, звучно, как если бы хотел произвести впечатление на эту женщину.
— Хорошо, сейчас я открою. — В ее голосе угадывалась плохо скрытая неохота принимать гостей.
Однако к встрече с визитерами она подготовилась весьма тщательно, хоть и на скорую руку. Прическу подправила, губы подкрасила, припудрила щечки, надела нарядное, вовсе не вызывающее шерстяное платье, набросила на плечи меховой палантин.
Ее красота была вроде бы спокойная, естественная, но как будто подсвеченная изнутри ярким огнем, насыщенным магнетической силой. Густые светлые волосы, правильный овал лица, волнующие линии надбровий, носа, губ, чистая нежная кожа, стройная фигура, роскошные формы. Все это, конечно, хорошо, но не редкость, во всяком случае, в понимании Артема.
Но вот этот магический огонь!..
— Я
