На кухне зазвонила оставленная там рация. Виталий повернул туда голову, но потом посмотрел на плачущую под его рукой Елену и не пошёл отвечать. Он прекрасно осознавал, что это вполне могут звонить по одной из навалившихся на него в одночасье проблем, но остался лежать с отрешённым лицом. В данный момент он не мог разобрать, что из всего произошедшего для него хуже. Разборки из-за наркоторговцев могли привести к войне с положением, за которым стоят Воры. Себя-то он в обиду, естественно, не даст, но сидеть опять по такой глупости не хотелось. А могло ещё и случиться, что в него кто-то выстрелит первым. Потом ещё и Зоткин со своим налётом с убийством, тот вообще подставил его конкретно. Если кто-то видел номер машины, то под подозрением будет Виталий. И наверняка под этим подозрением его будут держать в тюрьме, а не под распиской или залогом. Изнасилование же любимой девушки вообще не даст ему покоя никогда, по крайней мере, пока он не расправится с насильниками. А если он окажется в тюрьме из-за возможных последствий по первым двум делам, то и вовсе сойдёт с ума, потому что его этой возможности лишат.
Рация на кухне опять зазвонила, но в этот раз он уже не повернул голову. Продолжая смотреть в одну точку и обнимая Елену, он продолжал перебирать в памяти всех, кто ездит на «Крузёре». Он уже знал, что не заснёт ни сегодня, ни завтра, и что голова будет болеть. Но был полон решимости идти до последнего в решении всех этих проблем, и ему казалось, что он уже готов ко всем этим испытаниям. И хоть глаза продолжали блестеть от слёз, он стал успокаиваться. Наверное, лекарство начало действовать.
***
Светать начало, как обычно, в зимнее время. Виталий продолжал смотреть в одну точку, не отрываясь. Елена, которая проплакала всю ночь, только сейчас уснула. Обычно в это время она собиралась на работу и где-то в эти минуты должна была сушить феном уже помытые
волосы. Но сейчас ни о какой работе, естественно, не могло идти и речи. Виталий, всё ещё обнимающий накрытую одеялом Елену, очень осторожно убрал с неё руку и так же потихоньку встал с кровати. Боясь разбудить её, он так же тихо, на носках, вышел из комнаты. Только-только уснув, даже не успокоившись а, видимо, просто от усталости, она могла опять проснуться и опять начать плакать. А потому Виталий не стал ни включать воду, чтобы умыться, ни чайник, чтобы позавтракать, ни даже свет. Он только взял рацию, одежду и сразу вышел из квартиры, осторожно закрыв дверь на ключ.
Спустившись к машине, которую впервые оставил на ночь под домом, он сразу завёл её, чтобы прогреть двигатель. На мороз в салоне, он даже не обратил внимание, слишком много головных болей было и без погоды. Приёмник, оставленный включённым на местном радио, сразу заработал, и диктор говорил о каких-то открывающихся кафе и автосервисе. Виталий, всегда раньше обращающий внимание на эту информацию, с целью выявления бесконтрольных коммерсантов, в этот раз пропустил всё мимо ушей. В изнасиловании Елены он подозревал всех, даже своих знакомых, которые ездили на тёмных «Круизёрах*. И сейчас думал о том, как и с кого начать поиски, когда по радио опять стали передавать обращение милиции по вчерашнему налёту. Виталий и его услышал не сразу, и только когда прозвучало «…на улице Ушакова…», он сразу встрепенулся и сделал по громче.
«Всех, кто видел в районе магазина белую спортивную машину, просьба срочно позвонить по телефонам…» — говорил диктор.
- Пи…дец, — вырвалось у Виталия обречённо. Он опять ударил по рулю и бессильно повис на нём. Видимо, нашлись свидетели произошедшего, которые уже давали показания. Если найдётся ещё кто-нибудь, кто вчера смотрел в окно в тех девятиэтажках и отличает трёх дверный «Пульсар» от спортивной машины, то до его ареста уже оставалось не так много. Мысли продолжали наскакивать одна на другую. Если до звонка Мукима проблема с положенцем ещё могла отойти на задний план, то не думать о том, как его подставил Зоткин, он не мог, даже сквозь мысли о Елене. Ведь буквально перед их поездкой, закончившейся так плачевно, Виталий предупреждал его, что с непроверенными людьми на серьёзные дела нельзя идти. А тот мало того, что решил ограбить какой-то продуктовый магазин, так ещё и убил при этом продавца.
Виталий взял рацию и набрал домашний номер Романа, чтобы он срочно прятал машину в гараж. Тог наверняка тоже не спал всю ночь и сейчас должен был быть дома. Но рация пикнула в последний раз и выключилась. Со всеми этими проблемами он забыл поставить её на зарядку и теперь остался без связи. Но по сравнению со всеми бедами, свалившимися на него, эта неприятность показалась ему такой мелочью, что он просто грустно усмехнулся.
— Вот и началась чёрная полоса. Как ещё машина завелась в такой мороз? — сказал он и, бросив рацию на сиденье, поехал к Роману сам.
*
Как и предполагал Виталий, Роман не спал. Но он и не находился в своей квартире. Проведя всю ночь в машине
под соседней с его домом пятиэтажкой, он слушал радио и думал, что ему делать дальше. Каждый раз, когда с дороги к его дому, сворачивала какая-нибудь машина, и её фары приближались к его подъезду, ему казалось, что это уже едут за ним. Но машины проезжали мимо, к следующим домам, и так продолжалось всю ночь, вызывая дрожь волнения в его теле. Но когда по радио прозвучало сообщение о белой спортивной машине, то он уже по-настоящему затрясся от страха. «Пульсар» был с чёрными полосами с надписями по бокам, и в темноте мог показаться спортивной машиной. Но если найдётся кто-то, кто разбирается в технике или просто увидел номер, то тогда уже всё. Роман ни разу не был в тюрьме, только слышал о ней со слов других. И получить большой срок за чужую дурость ему очень не хотелось, тем более по обвинению в соучастии в убийстве.
Дрожащей рукой он сразу включил передачу и шлифуя покрытый льдом асфальт выехал из своего укрытия. Он быстро помчался к Юре, который не слушал радио и даже не подозревал, в чём они вчера поучаствовали, увозя Зоткина с места преступления.
Юра открыл дверь сразу. Он был уже одет и куда-то собирался.
— Здорово, — Роман протянул ему руку. — Разговор есть. Ты ехать куда-то собрался? Ну пошли, в машине поговорим.
— Пошли, отвезёшь меня тогда заодно, — согласился Юра и стал обуваться. Вид Романа был таким же озабоченным, как и его голос, и Юра спросил: — Чё с тобой, Ром? За тобой как будто гонится кто-то…
— Скоро за нами обоими погонятся, — произнёс Роман.
— Чё такое? Это из-за вчерашнего? — спросил Юра, сразу догадавшись. Роман молча кивнул головой с озабоченным видом. Его друг, ещё не подозревая о всей серьёзности происходящего, недовольно покачал головой и спросил:
— Так а чё он там натворил-то? Сп…эдил чё-нибудь?
— Да если бы… — проговорил Роман и вышел.
Юра вышел вслед за ним и, закрыв дверь, спросил
уже озабоченно:
— А чё такое? Грабанул?
— Грабанул… — сморщившись, повторил Роман и стал спускаться по лестнице. — Если б просто грабанул… он там продавца убил…
— Да ну, на х…й, — сокрушённо проговорил Юра и, сев на лестницу, обхватил голову руками. — Он чё, гонит, что ли? На х…я он это сделал?
— Я-то откуда знаю? — Роман тоже опустился на ступеньку рядом с ним.
Несколько секунд они сидели молча, с озабоченными лицами. Потом Роман повернулся к нему и сказал севшим голосом:
— Это ещё не всё. Щас по радио объявление передавали, кто видел возле магазина белую спортивную машину, чтоб позвонили в ментовку.
— Спортивную? — удивился Юра.
— Нуда, хули… Она в темноте на спортивную похожа с этими наклейками…
— А если номера кто-то видел? — округлил глаза от страха Юра.
— Вот и я про то же.
— Машина на тебя оформлена? Или на кого? — затараторил Сергей.
— По доверенности, — покачал головой Роман. — Её Виталя покупал у пацана какого-то.
— А тебя на ней тормозили где-нибудь? Проверяли?
— Да вот вчера ж нам протокол составили за скорость, — удручённо произнёс Роман. — И даже если б на месте рассчитались, всё равно они нас вычислили бы.
