Ознакомительная версия.
Присутствие «сына» придавало ему уверенность.
Николай Николаевич, - человек показал глазами на рекламный плакат над их головой, с него смотрел на Платонова его старый знакомый любитель Фаберже и ныне уже признанный творец новой России, - депутат и председатель, заместитель и директор, главный эксперт и.
Понял. И прочая, и прочая, и прочая, - Владимир Павлович повернулся к «сыну», взял его под руку. - Пошли, а ты передай Коле, что смогу заехать к нему только завтра, в первой половине дня. Сегодня занят очень и допоздна не освобожусь.
Сергей смотрел на «отца» во все глаза, похоже, что он, в отличие от Платонова, знал, кто такой депутат и председатель, заместитель и директор, а также главный эксперт.
Николай Николаевич просил непременно привезти вас сегодня, - мягко заговорил человек из лимузина, но эта мягкость получалась довольно жесткой, - так что смените гнев на милость, мы вас потом куда надо доставим.
Трое из джипа выбрались наружу и стояли, переминаясь с ноги на ногу.
Может, действительно съездишь? - вступил в разговор Сергей. - Неудобно как-то. Да и к нашим мы по-любому успеем. Хочешь, я один сгоняю?
Соедини меня с ним, - сказал Владимир Павлович человеку в лимузине, - пожалуйста.
Он не собирался сдаваться: что это за новости, что его берут на улице, как преступника, и собираются везти куда-то?
Николай Николаевич сейчас проводит важное совещание, - сказал человек в лимузине и посмотрел на часы, - он освободится только через восемнадцать минут. Поехали, Владимир Павлович, это на пятнадцать минут максимум, а потом мы вас куда хотите живо отвезем. У нас хоть не вертолет, но ездим мы, - он показал на синий фонарь на крыше, - быстро.
Платонов вскинул голову, хотел было опять возразить, но посмотрел на «сына», на лимузин, на джип и неожиданно осознал, что все против него, и упирается он уже из чистого упрямства. Однако сдавать позиции так сразу было неправильно.
Это - мой сын, - сварливо сказал Владимир Павлович, показывая на Сергея, - и он поедет со мной.
Не возражаю, - сказал человек, перегнулся через сиденье и открыл заднюю дверцу. - Кстати, меня зовут Олег и я - помощник Николая Николаевича.
Окна в салоне были затемнены, и поэтому понять, куда они едут, было довольно трудно. Да Платонов не очень и смотрел: он сидел, надувшись и отвернувшись от Сергея. Все их планы отодвигались на неопределенный срок, надо было найти виновного в этих бедах, и Владимир Павлович нашел.
«Сразу видно - мент. Перед начальством заискивает, а отца родного в грош не ставит. "Один сгоняю." Что ты поймешь из того, что тебе Руслан расскажет? Ему неудобно, а я себя идиотом чувствую».
Они припарковались у высокой башни светло-коричневого кирпича. Здесь Платонов еще не бывал, последний раз он ездил к депутату на дачу в Раздоры. Они поднялись на лифте на седьмой этаж, ребята из джипа остались внизу.
Здравствуй, Коля, - Владимир Павлович пожал протянутую руку хозяина. - У тебя, как всегда, пожар?
Очевидно, восемнадцать минут прошли и важное совещание закончилось. Во всяком случае, Николай Николаевич встречал их в коридоре. На Сергея он не взглянул, хотя явно был не удивлен его появлением. Наверное, переговоры, которые вел Олег вполголоса, пока они ехали, касались и его присутствия.
Не у меня, - непонятно ответил хозяин и жестом пригласил Платонова в кабинет. - Вы подождите тут, в гостиной, - показал он рукой Сергею, - Олег, напои гостя чаем.
Владимир Павлович хотел было возразить и оставить сына при себе, но потом подумал, что он все-таки не у себя дома и хозяин имеет право разговаривать по делу с тем, с кем считает нужным, и в том составе, который ему нравится.
На столе у Николая Николаевича ничего не лежало, хотя обычно то, что он хотел показать Платонову, располагалось именно здесь. Владимир Павлович оглянулся по сторонам. Новых картин и предметов в кабинете прибавилось, и, в отличие от многих других кабинетов, все они были вполне пристойными. Явного мусора, даже позолоченного, Платонов не обнаружил.
Как живешь, Володя? - спросил хозяин, усаживаясь в кресло.
Они были знакомы почти тридцать лет и, хотя близки никогда не были, всегда оставались на «ты». Разница в положении за последние годы стала очень значительной, но этой традиции не отменила. Платонов ценил то, что столь стремительное возвышение не привело старого знакомого к потере сознательности. Многие из тех, кто начинал с низкого старта, а сейчас летал высоко, переставали не только разговаривать, но и просто замечать старых знакомых.
Ты меня для этого украл? - Палыч все никак не мог успокоиться. - Чтобы задать дурацкий вопрос?
Хорошо, давай без реверансов, - согласился хозяин. - Ходят слухи, что ты стал обладателем некоего интересного предмета?
Что ты имеешь в виду? - спросил Платонов, хотя, конечно, уже понял, о чем пойдет
речь.
Шкатулку.
Ты начал собирать Средневековье? - спросил Владимир Павлович, стараясь потянуть время.
Больше всего его сейчас интересовал вопрос, откуда идет утечка информации. Болтун? Или Плющ?
Ты уже открыл ее? - вопросом на вопрос ответил Николай Николаевич.
Чего ты хочешь? - опять не ответил Платонов.
Странный какой-то у них получался разговор - много вопросов и ни одного ответа.
А ключ нашел? - продолжал в том же духе хозяин кабинета.
Но не на того напал.
С каких пор это, Коля, ты интересуешься чем-то несуществующим? - не нравился Владимиру Павловичу этот разговор. - Там внутри ведь, вполне вероятно, ничего и нет.
Я хотел тебе предложить, как старому приятелю, - это был первый не вопрос в их беседе, - чтобы ты после того, как найдешь ключ, но до того, как откроешь ларец, позвонил мне.
Зачем?
Чтобы уберечься от многих неприятностей, - спокойно объяснил Николай Николаевич.
Не понимаю, - Платонов решил закосить под дурака, - антикварный дилер купил предмет. Не ворованный, не криминальный, не очень дорогой - кому какое дело до этого?
Я не могу и не хочу тебе ничего объяснять, - хозяин кабинета достал сигарету, закурил, - но только ты оказался втянут в ситуацию, точнее, в игру, в которой ты вряд ли что- нибудь выиграешь, а проиграть можешь много.
Объяснись.
Не могу. - Николай Николаевич отрицательно покачал головой. - Могу попытаться тебе помочь как старому приятелю, но для этого ты должен держать меня в курсе дела.
Как знаешь, - Платонов встал и двинулся на выход, - ты молчишь, и я тебе ничего не могу сообщить.
Я еще хотел тебе вот что на прощание сказать, - уже на пороге кабинета услышал Платонов голос Николая Николаевича, - шкатулка такая вещь, что из нее можно не только что-то достать.
Глава 32
Козел старый. Недоумок паршивый. Кретин левого вращения. - на ходу ругался Платонов.
Они шли от общежития к метро, чтобы поймать машину. Конечно, было жутко обидно опоздать и снова не застать Руслана с Левой, которые опять отправились веселиться, но еще больше в этих словах было страха и растерянности - Владимир Павлович окончательно перестал понимать что-либо в ситуации и событиях, происходивших вокруг него.
Сергей шел рядом, слушал «отца», не понимая, что происходит. Он прикидывал, как завтра будет рассказывать жене, а послезавтра и на работе, что был на квартире самого Николая Николаевича и видел его на расстоянии протянутой руки.
Он совершенно не расстроился из-за того, что они не застали ребят, он давно подозревал, что так и будет, и пытался предупредить «отца» о возможности такого варианта. Но тот и слушать не хотел, все время молчал, погруженный в свои мысли.
Они (точнее, Платонов) попросили, чтоб их высадили у станции метро, а не довозили до дверей общаги. Старый конспиратор Владимир Павлович еще некоторое время подождал, покрутился возле киосков, посматривая на джип, который привез их сюда, пока тот не скрылся за поворотом.
Но и тут Платонов не заговорил, а шел молча до самого общежития, и только удостоверившись, что они опоздали, разразился бранью. Сергей наконец не выдержал и остановился:
Что случилось? - спросил он. - Нормальная ситуация, мы опоздали, ребята ушли. Чего ты взбеленился? Надо просто решить, куда мы сначала отправимся: бармена из «Чир- ап» за цугундер подергать или за пацанами в «Трали-вали».
В кармане у него зазвонил телефон, он вытащил его и, неуверенно нажав кнопку, приложил к уху:
Слушаю вас, майор Карданов.
Наверное, он нажал «громкую связь», потому что реплики его собеседника были слышны не хуже, а иногда даже лучше, чем его собственные.
Какой, тра-та-та, майор?
«Тра-та-та» вставлено для того, чтобы не оскорблять читателей репликами на исконном русском языке.
Телефон должен быть у капитана Севрюгина, - продолжил голос, - а ты, тра-та-та, кто такой?
Прохожие начали останавливаться, чтобы послушать интересную беседу, но бедный Сергей даже не смотрел по сторонам. Он не знал, как отключить «громкую связь», и что- то мямлил вполголоса.
Ознакомительная версия.
