— Лайза…
— До встречи, Саймон.
Раздался щелчок, и в трубке послышались короткие гудки.
В комнате стояла полная тишина, а я пялился на зажатую в кулаке телефонную трубку. Дэниел и Джон взирали на меня с ужасом.
— Неужели она опять не сложила как следует твои носки? — нашелся первым Дэниел.
Я улыбнулся и, чувствуя себя совершенно опустошенным, попытался вернуться к работе.
Ближе к концу рабочего дня к нам в комнату зашла Дайан. Она была тем партнером, кто заходил к сотрудникам поболтать, а не загрузить их очередным заданием или потребовать дополнительной информации. После ее возвращения из Цинциннати я с ней еще не говорил.
— Как поживает «Тетраком»? — спросил я, когда Дайан .подошла к моему столу.
— Просто потрясающе, — ответила она. — Похоже, что их продукт полностью соответствует тому, что они о нем говорили. Управленческий персонал — тоже первоклассный. Одним словом, у меня сложилось отличное впечатление.
— Замечательно.
— В следующий понедельник я опять туда собираюсь. Мне очень хочется, чтобы ты поехал со мной. Во-первых, мне потребуется помощь, а во-вторых… неплохо бы услышать независимое мнение.
Сотруднику всегда приятно, когда интересуются его мнением, а не спрашивают, готов ли очередной отчет или график. Кроме того, у меня создавалось впечатление, что «Тетраком» действительно может оказаться перспективным проектом. Лишь с немногими из компаний, которые обращались к нам, дело заходило так далеко, как с «Тетраком», и для рядового сотрудника будет большой удачей, если он окажется надолго связанным с прибыльным проектом.
Но я не знал, как Лайза в ее теперешнем состоянии отнесется к известию о путешествии супруга в обществе Дайан.
Заметив мои колебания, Дайан сказала просто:
— Было бы очень здорово, если бы ты смог поехать, но я понимаю, что сейчас тебе лучше побыть с Лайзой.
Побыть с Лайзой? Я вовсе не обязан постоянно пребывать в ее обществе. Одну ночь она вполне способна провести в одиночестве. Лайза не права, заявляя, что я считаю свою работу более важной, чем ее. Она предала меня ради своей карьеры, и я тоже ради своего будущего имею полное право отправиться в деловую командировку.
— Уверен, что с ней все будет в порядке, — промолвил я. — Я с удовольствием слетаю в Цинциннати.
Лайза явилась домой в половине десятого, и к этому времени мой гнев уже успел немного остыть, а тревога за ее состояние значительно усилиться. Выглядела жена просто ужасно. Под глазами были мешки, а лицо являло собой маску крайнего утомления.
— Лайза, мне хотелось бы потолковать с тобой о предстоящем слиянии.
— В этом разговоре нет никакого смысла, — ответила она, бросая сумку на стул.
— Но, Лайза…
— Повторяю. Это бессмысленно. Ты ужинал?
— Еще нет.
Лайза сделала заказ в китайском ресторане и взялась за книгу. Я включил телевизор. Вскоре доставили еду, и мы в молчании поужинали. Я пару раз попробовал завязать беседу, но успеха не добился и, изрядно разозлившись, отказался от дальнейших попыток.
У меня разболелась голова, и я отправился в ванную, где в стенном шкафчике Лайза хранила тайленол. Я извлек из шкафчика бумажный пакет и обнаружил в нем пару пузырьков без этикеток. Открыв один, я высыпал на ладонь таблетки. На них не было никаких знаков. Забыв про тайленол, я принес пузырьки в гостиную.
— Лайза, что это такое?
Она подняла на меня глаза и спокойно ответила:
— «БП-56».
— «БП-56»?! Но его же еще не испытывали на людях.
— Уже испытывают.
— Лайза! Неужели ты не могла дождаться появления добровольцев? Ведь это же может быть опасно.
— Какая в этом опасность, Саймон? Мы провели самую тщательную проверку препарата на животных. Мы не можем позволить себе терять время на бумажную волокиту с Управлением контроля лекарств и пищевых продуктов.
— Но разве подобные эксперименты разрешены?
— Технически нет, — ответила она. — И если ты об этом кому-нибудь расскажешь, меня ожидают серьезные неприятности. Но в жизни такое происходит постоянно. Доктор Солк, например, желая доказать, что его вакцина действует, впрыснул всем членам своей семьи культуру вируса полиомиелита. Я же ни с чем столь опасным дела не имею.
— Думаю, Лайза, что этот замысел не самый удачный. Почему ты мне ничего не сказала?
— Я знала, что ты это не одобришь, — вздохнула она. — Но я должна была сделать это, Саймон.
Я отнес таблетки в ванную. Мне было совершенно ясно, что Лайзе не следует, особенно учитывая теперешнее состояние, испытывать на себе новое лекарство. Но в то же время я прекрасно понимал, что убедить ее отказаться от опасного эксперимента мне не удастся.
Зазвонил телефон, и я поднял трубку.
— Слушаю…
— Могу я поговорить с Лайзой?
Это был Эдди. Я не услышал от него ни «привет», ни «как поживаешь?».
— Сейчас, — сказал я и, обращаясь к Лайзе, сообщил: — Это Эдди.
— Я поговорю с ним из спальни, — заявила она и скрылась за дверью.
В гостиной супруга появилась лишь через двадцать минут.
— Как он? — поинтересовался я.
— Говорит, что очень подавлен, — с кислым видом ответила Лайза.
— И вы снова обсуждали с ним его теории?
— Когда Эдди хочет говорить о папе, я его слушаю, — ответила она, снова берясь за книгу.
Меня страшно разозлило, что они толковали за моей спиной обо мне как о человеке, подозреваемом в убийстве. Однако я прикусил язык. Мне надо было сообщить ей кое-что, и я ждал подходящего момента, но за весь вечер он так и не наступил. Поэтому я сказал жене о своих планах лишь перед тем, как отправиться спать.
— В следующий понедельник я лечу с Дайан в Цинциннати. Буду отсутствовать одну ночь.
— В следующий понедельник? — переспросила Лайза, бросив на меня короткий взгляд.
— Да. Нам уже приходилось переживать подобное. Я обязан лететь.
— О'кей, — сказала она и, не произнеся больше ни слова, забралась в постель.
— Перестань. Я не мог отказаться.
— Делай то, что должен делать, — пробормотала она и повернулась ко мне спиной.
— Впредь только так и буду поступать, — буркнул я.
Как и обещал Арт, компания «Био один» уже на следующее утро выступила с официальным заявлением о своих намерениях в отношении «Бостонских пептидов». Придя на работу, я первым делом вытащил на экран монитора службу новостей и познакомился с нашим пресс-релизом. Текст выглядел бы совершенно заурядным, если бы не одна убийственная фраза.
— Дэниел! — позвал я.
— Что?
— Ты видел заявление «Био один»?
— Да.
— Что означают слова «…существенное снижение расходов во всех областях деятельности „Бостонских пептидов“?»
— «Био один» считает, что сможет устранить дублирование в работе и соответственно снизить расходы. «Пептиды» могут быть переведены в здание на Кендалл-сквер. Предусматриваются и другие меры.
— Увольнения, например.
— Это случается при всех слияниях, — пожал плечами Дэниел. — Ты же слышал, что говорил Эневер.
— Но зачем заранее трубить об этом на весь мир?
— А почему бы и нет? Посмотри! — Я поднял голову и увидел, что Дэниел широко улыбается. — Котировка поднялась до четырех сорока девяти.
— В таком случае все в порядке, — сказал я и прижал пальцы к вискам. Лайзе все это крайне не понравится.
Как и следовало ожидать, объявление о предстоящем слиянии вызвало в «Бостонских пептидах» большое волнение. По коридорам бродили самые невероятные слухи. Но Лайза для разнообразия в этот вечер оказалась разговорчивой.
— Люди страшно подавленны, — сказала она. — Многие уже поговаривают об уходе.
— Неужели Эневер действительно настолько плох?
— Еще как. Ты знаешь, как его называют в «Био один»?
— Как?
— Энима. Что в переводе с медицинского языка на человеческий означает «клизма».
— Звучит весьма аппетитно.
Это было очень точное прозвище. Я хорошо помнил постное выражение его лица и перманентное состояние раздражения.
— Оказалось, что вовсе не он открыл «Невроксил-5».
— Но у него наверняка имеется на него патент.
— Патент действительно имеется. По крайней мере у «Био один». Большая часть исследований была проведена в Австралии. В институте, где он работал. Клизма был лишь одним из членов команды. Он привез идею в Америку и здесь же запатентовал.
— Как же ему удалось вывернуться?
— Видимо, австралийцы ничего об этом не знали, а если и знали, то не очень волновались. Правда, один из членов исследовательской группы приезжал в США и пытался поднять шум. Но, насколько я знаю, у него ничего не вышло. Если патент выдан, то доказать чужой приоритет практически невозможно. Клизма пригласил себе в подмогу самых крутых специалистов по патентному праву, и те доказали, что «Не-вроксил-5» имеет некоторые отличия от препарата, разработанного в Австралии.
