Его рука упала к верхней пуговице ее блузки, ниже, еще ниже, она посмотрела и увидела, что три верхние пуговицы расстегнуты. Она видела темную ложбинку между грудями и его руку, медленно двигающуюся по блузке, от пуговицы к пуговице.
— Нет, — сказала она резко.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Я… я сделаю это сама, — добавила она торопливо.
Он улыбнулся и выпустил ее.
— Хорошо, — сказал он.
Она встала с его колен и прошла через комнату к столу, уставленному пустыми тарелками и бокалами, с лежащими между ними грязными ножами и вилками.
Сколько пуговиц на этой блузке? Сколько времени это у меня займет? Господи, а что я буду делать потом?
— Блондинка, — сказал Мастерс. — Хорошенькая блондинка. С мужчиной.
Человек с тенями под глазами с любопытством его изучал.
— Вы меня слышите? — спросил Мастерс, повышая голос.
— Я вас слышу, — ответил человек с тенями под глазами.
— Они остановились у вас?
— Хм-м.
— Да? — с нетерпением переспросил Мастерс.
— Я этого не говорил, молодой человек. Просто пытаюсь вспомнить.
— Да или нет? Господи, ответьте наконец!
Человек высморкался, аккуратно сложил платок, положил в задний карман брюк, прокашлялся.
— Нет, — сказал он. — Не помню. Если вам нужна комната, я мог бы…
Мастерс отвернулся и вышел через тесный вестибюль на крыльцо, спустился на тротуар. Вяз, растущий перед маленькой гостиницей, отбрасывал длинную тень на мостовую. Мастерс бессознательно посмотрел на солнце и увидел, что оно клонится к горизонту.
Скоро темнота, подумал он. Ночь.
Он посмотрел по сторонам.
Куда сейчас?
В конце улицы он увидел маленькую качающуюся табличку "Меблированные комнаты".
Он быстро пошел туда, его тень неслась перед ним, шаги стремительно меряли бетон под ногами.
Сколько их уже было? Женщина с бородавкой, затем этот накрахмаленный клерк с гвоздикой, старик, читающий газету и не желающий говорить о деле, пока на получит свое, хорошенькая брюнетка в черном (недавно овдовела?), а сейчас еще этот, с землистым лицом и синяками вокруг глаз. Сколько их уже было, и сколько мне еще надо обойти, прежде чем я найду их.
Дайте мне радар! Дайте мне сейчас радар, который может проникнуть сквозь эти проклятые стены и увидеть, что он делает с ней и где!
"Меблированные комнаты". Мастерс быстро поднялся по ступенькам.
Ее руки дрожали, расстегивая пуговицы на блузке. Он наблюдал за ней из другого конца комнаты.
— Я знала эту медсестру? — еще раз спросила она.
— Ты такая красивая, Джейн, — прошептал он.
Она расстегнула блузку, та распахнулась, обнажив нейлон комбинации. Она почувствовала себя совершенно голой, его пылающий взгляд шарил по ее телу.
— Почему ты ее не снимешь? — Он был нетерпелив.
Она поколебалась, он слегка пошевелился, будто собирался встать со стула, чтобы помочь ей. Она выскользнула из блузки, сложила ее, делая это нарочито медленно, и перевесила через спинку стула.
— Я… я знала ее? — спросила она снова. Ответь мне, умоляла она про себя, пожалуйста, пожалуйста, ответь мне.
— Юбка, — сказал он мягко. — Мне помочь?
— Нет, нет, я сама.
Юбка. Одна пуговица и короткая молния. Только пуговица и молния. О, господи…
Ее рука потянулась к пуговице, она почувствовала, что та расстегнулась, молния скользнула вниз, почти без ее помощи, и юбка скатилась с бедер, как живая. Она почувствовала легкий электрический разряд, когда шерсть терлась о нейлон комбинации, а затем юбка упала к ногам. Она быстро перешагнула через нее, и в тот же миг он встал со стула.
Она стояла в одной комбинации и следила за его приближением, помня о лампе в углу, понимая, что лампа ярко просвечивала через прозрачный нейлон, понимая, что она стоит, как будто совершенно голая. Она видела его глаза, горящие от возбуждения. И затем, словно не было другой защиты от его взгляда и его приближения, она закричала:
— Я знала другую медсестру?
Сейчас между ними был стол. Он остановился по другую сторону стола и пораженно уставился на нее. Страх комом встал в ее горле, ей показалось, что ее вырвет.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
— Другая сестра. Я хотела…
— Ты сказала "знала"! Что ты имела в виду? Почему "знала"? Почему в прошедшем времени?
Ее рука придвинулась к горлу.
— Я… я ничего не имела в виду. Я просто подумала…
— Почему ты не спросила… "я знаю другую сестру"? Ответь мне, Джейн! Черт возьми, ответь!
Она не могла говорить.
Он перекинулся через стол, упираясь в него ладонями.
Рядом с его руками лежали ножи и вилки. Его глаза сузились, в них уже не было желания.
— Ответь мне!
— Я…я…
— Кто послал тебя шпионить за мной? — заорал он. — Мастерс?
— Нет! Чак не…
— Чак? Вот оно как! Чак! — его глаза стали дикими. Он всем существом ощутил опасность, и она почувствовала, как эта мысль выстрелила в его сознании, отрикошетив от черепа. Он был похож на зверя, пойманного в ловушку.
— Что ты знаешь о Клер Коул? — рявкнул он.
— Ничего.
— Что она рассказывала тебе?
— Ничего, клянусь. Мы жили в одной комнате, но она никогда…
— В одной комнате! — он выдохнул эти слова, и его руки начали шарить по столу, пока он не ухватил один из блестящих, острых как бритва ножей.
Когда Мастерс заходил в вестибюль отеля "Дэвид Блейк", на улице начали зажигаться фонари. Он напрямую прошел к стойке, раздраженный тем, что не было видно администратора. Он позвонил в колокольчик, и маленький человечек в темно-коричневом костюме вынырнул из темноты. На его лице, как по волшебству, появилась улыбка.
— Да, сэр? Чем могу быть полезен?
— Я ищу девушку, — сказал Мастерс. — Она могла…
Лицо администратора вытянулось.
Он склонил голову набок и сказал:
— Извините, лейтенант, но это не такой отель.
Мастерс ударил кулаком по стойке.
— Не валяйте дурака, — заорал он. — Она могла зарегистрироваться здесь с мужчиной. Блондинка, очень хорошенькая. Поселилась сегодня днем.
— Ее имя, сэр? — спросил администратор, волнуясь.
— Они могли воспользоваться вымышленными именами. Блондинка регистрировалась с кем-нибудь сегодня днем, где-то около четырех часов?
— У нас много гостей, сэр, — сказал клерк, явно обидевшись. — Почти невозможно найти одного из…
— Блондинка! — закричал Мастерс. — Послушай, ты, идиот, я обыскал весь город, это почти последняя гостиница, и девушка в опасности!
— У нас было несколько блондинок сегодня, сэр, — сказал администратор, немного испуганный сверканием глаз Мастерса.
— С мужчинами?
— Одна была с мужчиной, сэр.
— Где?
— Молодожены, сэр.
— Где, черт возьми?
— Сэр, вы ведь не хотите, чтобы мы побеспокоили молодоженов.
Мастерс нагнулся над стойкой:
— Какой номер? Отведите меня туда, или я…
Глаза администратора расширились, рот судорожно передернулся. Он нащупал за спиной универсальный ключ и сказал:
— Хорошо, сэр. Сюда, сэр.
Он схватил нож.
— Она тебе говорила о нас?
— Нет! — Джейн отступила от стола.
— Это была идея Мастерса? Это он тебя научил? — Он неумолимо следил за ней, крепко сжимая рукоятку ножа, лезвие холодно сверкало. — Ты пытаешься узнать, убивал я ее или нет?
— Ты… — она сглотнула и судорожно набрала воздуха, — ты действительно убил ее? Ты убил ее и других…
Он сделал быстрый шаг, схватил ее за запястье и швырнул через комнату на кровать. Ее комбинация задралась, он подскочил к ней с ножом в руках. И на миг застыл, глядя на тугие рубчатые резинки ее чулок. Его глаза засветились, он как будто припоминал что-то, и рот скривился в странной улыбке.
— Да, — сказал он почти мягко, — я убил ее.
Он не сводил глаз с ее ног, вспоминая очень отчетливо…
— Мне не следовало убивать ее, — прошептал он. — Эта женщина лежала на полу, мертвая, не стоящая ни гроша. — Его рот дико дергался. — С тобой, сука, будет по-другому. Никаких сожалений на этот раз. Никаких угрызении совести. Ты умрешь, и я даже вспоминать о тебе не буду. На этот раз…
— Нет!.. — закричала она.
Его рука ухватила ее за комбинацию, рывком сдергивая с кровати. Она сопротивлялась, ее спина изогнулась, и нейлон порвался с громким треском. Она упала обратно на кровать в разорванной до талии комбинации.
Он медленно приближался, облизывая губы, готовый нанести удар.
Он, должно быть, услышал яростный стук в дверь. А затем резкий звук ломающегося дерева, когда планка вылетела из-под замка. Но он не обернулся до тех пор, пока Мастерс не закричал от дверей:
— Остановись, Джоунс!
Он резко развернулся, кошачьим движением переступил на правую ногу и рывком бросился к двери с ножом над головой.
