Послышались гудки, связь прервалась. Холмен выругался и позвонил снова.
— Теперь он исправился, почти как я. Он мой друг, вот я и обратился к нему за помощью. Больше я ничего не знаю. У меня, кроме него, никого не осталось. Кэтрин, пожалуйста, перезвоните. Вы мне нужны, мне нужна ваша помощь, чтобы покончить со всем этим. Агент Поллард, пожалуйста…
Снова раздались гудки, но больше Холмен звонить не стал. Он сидел в машине и ждал. Он не представлял, что делать. Он не знал, где живет Поллард и как иначе можно с ней связаться. Она словно защищалась от него. Почему? Холмен чувствовал себя ужасно одиноким — как в первую ночь в тюрьме. Он хотел дотянуться до нее, но агент Поллард отключила телефон.
Мать позвонила Поллард в обед. Это была отработанная схема. Мать встречала мальчиков, когда их привозили из лагеря, и забирала к себе, в многоквартирный дом в Кэньон-кантри, где дети могли играть возле бассейна, пока бабушка резалась в покер.
Поллард знала, что разговор будет ужасным, и заранее выбрала абсолютно невозмутимый тон.
— Ты не могла бы на ночь оставить у себя мальчишек?
— Кэти, у тебя мужчина?
— Я просто вымоталась, мам. Выжата как лимон, вот и все. Мне нужна небольшая передышка.
— Что с тобой? Ты, случаем, не больна?
— Так можно, они останутся?
— Что-то подхватила, да? От какого-то мужика? Тебе нужен муж, но это не повод становиться потаскухой.
Поллард убрала трубку от уха и уставилась на нее. Она слышала, как мать продолжает говорить, но не разбирала слов.
— Мам?
— Что?
— Можно, они останутся?
— Думаю, можно, но как же лагерь? Они не переживут, если не поедут в лагерь.
— От одного пропущенного дня ничего не будет. Они этот лагерь терпеть не могут.
— Не понимаю мать, которой нужно отдохнуть от собственных детей. Мне никогда не нужно было отдыхать от тебя.
— Спасибо, мам.
Поллард повесила трубку и посмотрела на часы, висевшие над раковиной. В доме снова наступила тишина. Поллард следила за секундной стрелкой.
ТИК!
Словно выстрел из пистолета.
Поллард вернулась в гостиную, на ходу размышляя, прав ли был Лидс. Она по-своему восхищалась Холменом и десять лет назад, и сейчас. Ее поражало, как человек может так опуститься, а затем подняться практически с самого дна. Кроме того, она испытывала к нему некоторое влечение. Впрочем, последнее ей не нравилось. Она чувствовала себя дурой. А может, она действительно стала индейцем, сама того не подозревая? Может, так и становятся индейцами? Все начинается с оплошности, а потом обратной дороги нет?
Поллард взглянула на документы на кушетке и ощутила отвращение к самой себе. Документы Холмена.
— Господи боже, — сказала она.
Шестнадцать миллионов долларов — это целое состояние. Зарытый клад, выигрышный лотерейный билет, горшочек с золотом на конце радуги. Сокровище Золотой шахты или Сьерра-Мадре. Холмен ограбил девять банков на общую сумму менее сорока тысяч. Он отмотал десять лет и вышел с пустыми руками — понятно, почему ему хочется денег. Поллард сама позарез нуждалась в деньгах. Она мечтала о них. Видела во сне, как открывает обшарпанную дверь гаража в каком-нибудь захудалом предместье, распахивает дверь и находит деньги, огромную вакуумную упаковку, шестнадцать миллионов долларов. Ей хватило бы на всю жизнь. Ей и детям. И внукам. Все проблемы были бы решены.
Конечно, Поллард не стала бы красть их. Ей нравилась мечтать о богатстве. Как о прекрасном принце.
Но Холмен на всю жизнь останется выродком и преступником. Он угонял машины, обчищал склады и ограбил девять банков — вряд ли бы он задумался, прежде чем украсть деньги.
Зазвонил телефон. Не сотовый, домашний.
Внутри у Поллард все сжалось: она не сомневалась, что это мать. Наверное, мальчишки отказались остаться, и теперь мать звонит, чтобы высказать все, что она думает по этому поводу.
Поллард вернулась на кухню. Она не хотела говорить с матерью, она и так чувствовала себя кругом виноватой. И все-таки пришлось взять трубку.
— Ты действительно помогаешь «благородному разбойнику»? — спросила Эйприл Сандерс.
Поллард закрыла глаза. Теперь ей было стыдно перед подругой.
— Мне очень жать, Эйприл. У тебя неприятности?
— Чертов Лидс! Так это правда?
— Да, — вздохнула Поллард.
— Ты что, спишь с ним?
— Нет! Как ты могла такое подумать?
— А я бы его трахнула.
— Эйприл, заткнись!
— Замуж за него, конечно, не вышла бы, но трахнула бы точно.
— Эйприл…
— Я нашла Элисон Уитт.
— Ты собираешься и дальше помогать мне?
— Конечно собираюсь. Уж поверь сестренке.
Поллард потянулась за ручкой.
— О'кей, Эйприл. Я у тебя в долгу. Где она?
— В морге.
Поллард так и застыла с занесенной в воздухе ручкой. Тон у Эйприл стал деловитый и строгий.
— Во что ты позволила втянуть себя, Поллард? Зачем тебе мертвая девушка?
— Она была подружкой Марченко.
— У Марченко не было подружки.
— Он много раз виделся с ней. Мать Марченко упоминала о ней по крайней мере дважды.
— Мы с Биллом подняли все его телефонные счета, Кэт. Если бы нам удалось идентифицировать звонки предполагаемой подружки, мы бы выследили ее.
— Даже не знаю, что тебе ответить. Может, он никогда не звонил ей домой или звонил только от матери.
Сандерс засомневалась, и Поллард поняла, что она обдумывает эту версию.
— Как бы то ни было, девушка попадала в несколько полицейских облав: проституция, мелкое воровство, наркотики — стандартный набор. Она была совсем молоденькая — двадцать два года, — и вот теперь ее убили.
Поллард снова ощутила «зуд в крови».
— Убили?
— Тело нашли на свалке Юкки, в Голливуде. Следы на шее показывают, что ее душили, но настоящая причина смерти — остановка сердца в связи с большой кровопотерей. Ей нанесли двенадцать ножевых ранений в область груди и живота. Лично я назвала бы это убийством.
— Кого-нибудь арестовали?
— Нет.
— Когда ее убили?
— В ту же ночь, что и сына Холмена.
Обе на минуту замолчали. Поллард думала о Марии Хуарес и о том, не обнаружат ли в ближайшее время и ее труп тоже.
— Кэт, — наконец спросила Сандерс, — ты знаешь, что случилось с этой девушкой?
— Нет.
— Скажешь мне, если узнаешь?
— Да, конечно. Обязательно скажу.
— Ладно.
— Время смерти?
— Между одиннадцатью и половиной двенадцатого ночи.
Поллард засомневалась. Она не была уверена, стоит ли ей раскрывать карты, но врать Эйприл она не могла.
— Майк Фаулер знал Элисон Уитт или хотя бы знал о ее существовании. Вспоминаешь такое имя?
— Нет, кто это?
— Один из тех, кого убили вместе с Ричардом Холменом. Он был старшим офицером.
Поллард знала, что Сандерс записывает ее слова. Все, что она сейчас скажет, войдет в отчет Сандерс.
— Фаулер приставал к матери Марченко с вопросом о девушке по имени Элли. Он знал, что Элли и Антон Марченко как-то связаны, поэтому и расспрашивал миссис Марченко.
— И что ответила ему миссис Марченко?
— Что слыхом не слыхивала о такой девушке.
— А что она сказала тебе?
— Сообщила нам ее имя и позволила взглянуть на телефонные счета, чтобы вычислить ее номер.
— Нам — это тебе и «благородному разбойнику»?
Поллард снова прикрыла глаза.
— Да, мне и Холмену.
— Ух ты!
— Прекрати.
— А когда погибли те четверо?
Поллард знала, куда клонит Сандерс, и уже успела обдумать эту возможность.
— В час тридцать две. Пуля разбила часы на руке у Мэллона, поэтому смогли установить точное время смерти.
— Фаулер с компанией могли убить девушку. У них оставалось достаточно времени, чтобы доехать до реки.
— Возможно, кто-то убил Элли, а потом выдвинулся к реке, чтобы расправиться с офицерами.
— А где был в ту ночь «разбойник»?
Поллард и об этом успела подумать.
— У него, между прочим, есть имя, Эйприл. Холмен тогда еще сидел в тюрьме. Его выпустили только на следующий день.
— Повезло ему.
— Послушай, Эйприл, ты не могла бы достать личное дело Элисон Уитт?
— Уже достала. Отправлю тебе копию по факсу, когда вернусь домой. Не хочу ничего посылать из офиса.
— Спасибо, крошка.
— Ты и «разбойник». От одной мысли в дрожь бросает.
Поллард повесила трубку и вернулась в гостиную. В доме, казалось, уже не царила прежняя тишина. Ее нарушало биение сердца. Поллард пробежалась взглядом по кипе бумаг на кушетке, подумав, что скоро их станет еще больше. Папка Холмена постепенно разбухала. Перед его освобождением была убита девушка, кроме того, Холмен удостоверился, что полиция лжет насчет Марии Хуарес. Поллард снова задумалась, не обнаружится ли труп Марии Хуарес и какое отношение имеет ко всему этому загадочный пятый.
