- Девушка, простите меня, пожалуйста, но я просто хотел сказать, что вы прекрасно выглядите.
- Спасибо, - сказала я и повернулась к тому, кто посмел меня потревожить.
Голос принадлежал красивому молодому человеку с длинными волосами, стянутыми сзади в аккуратный хвостик. Его черные, как ночь, глаза притягивали и внушали доверие. Я улыбнулась и, сославшись на усталость, отвернулась, оставив попутчика в недоумении. Очевидно, этот мужчина привык, что женщины не могут оставаться спокойными к его вниманию. Но мне было все равно. Закрыв глаза, я обдумывала нелегкий план, составленный бабой Галей и ее братом. Сложность заключалась в том, чтобы, переломив себя, перешагнув через свое собственное самолюбие, общаться с человеком, который, возможно, будет мне даже неприятен. Хорошо если просто общаться. Представить себя в объятиях старого хрыча казалось просто невозможным.
За этими размышлениями я не заметила, как самолет начал снижать высоту и на стене загорелась лампочка с надписью «Пристегнуть ремни». Вскоре я увидела внизу море и песчаную полосу пляжа. А еще через несколько минут я покидала самолет, спускаясь по новенькому белому трапу, сразу ощутив жаркий душный воздух курортного города. Такси быстро домчало меня до высотного здания со множеством окон бирюзового цвета. Оно возвышалось среди густого леса акаций, магнолий и каштанов. Услужливый швейцар открыл дверь, а носильщик внес за мной чемодан. Забрав у стойки администратора ключ, я поднялась на лифте на третий этаж и, открыв дверь номера, забрала у носильщика чемодан. Оставшись одна в тишине гостиничного номера, я огляделась: шикарные двухместные апартаменты с душем и широченной кроватью, огромные окна с видом на море. Распахнув окно, я впустила в комнату влажный солоноватый морской воздух и, скинув жесткие туфли на высоких каблуках, расстегнула белую шелковую блузку. Затем, выгнув спину, стянула короткую кожаную юбку. Встав под струю прохладного душа, я почувствовала ласковые прикосновения воды, стекающей по спине, по упругой груди и плоскому животу. Я гладила кончиками пальцев свою нежную, вздрагивающую от прикосновений кожу и ловила себя на мысли о том, как давно не была с мужчиной. А потом вспомнила, каким был опыт общения с противоположным полом, и меня передернуло от отвращения. Я резко завернула душевой кран и закуталась в огромное махровое полотенце.
Отдохнув с дороги на бескрайней мягкой кровати, я решила приступить к делу сегодня же. Надев облегающее платье из белой джинсовой материи, я специально сдвинула собачку молнии чуть вниз, чтобы в смелом разрезе платья было видно, что я без нижнего белья. Умело нанеся легкий вечерний макияж и уложив пышные локоны в прическу, я втиснула ножки в узкие туфли и, достав дорогие французские духи, подарок бабы Гали, нанесла легкие мазки на запястьях и шее. Оставшись довольна собой, я еще раз повернулась перед зеркалом и вышла из номера.
Красивая молодая женщина вошла в зал ресторана, приковав к себе взгляды большей половины представителей сильного пола, находившихся здесь в данный момент. Эта синеглазая блондинка в белом платье медленно проследовала мимо рядов столиков, овеяв сидящих за ними мужчин запахом дорогих духов и заставив их сердца стучать быстрее. Негодующие взгляды женщин стрелами летели ей в спину, но ее это мало тревожило. Заняв место за столиком у самой террасы, выходящей к берегу моря, она изящным жестом подозвала официанта. Вышколенный халдей положил перед ней на столик папку меню и застыл в ожидании заказа.
- Салат «морской прибой» и чашечку кофе, пожалуйста.
- Позвольте посоветовать вам наше фирменное блюдо «Розовое золото». Это форель, приготовленная особенным образом. Также одними из самых изысканных блюд нашего ресторана «Морской Бриз» являются эскалоп из осетрины «Нисуаз» и тигровые креветки по-провансальски. Возьму на себя смелость предложить вам ванильное пирожное «Тысяча лепестков». У нас отличный шеф-повар Эрик Мопен из Франции.
- Нет, спасибо. Впрочем, от ванильного пирожного я не откажусь, - сказала она, улыбаясь.
Официант, отправившись выполнять мой заказ, позволил мне насладиться тягучими звуками медленного фьюжн, доносящимися из зала. На сцене стоял тот самый мужчина, который пытался познакомиться со мной в самолете. В его руках был блестящий саксофон. Мелодия лилась из-под тонких длинных пальцев, то переходя на игривые альты, то спускаясь до бархатистых баритонов. Я откровенно любовалась его фигурой в белом фраке с черной бабочкой. Внезапно мое внимание привлекла вошедшая в зал женщина. Она была не одна, ее сопровождали несколько мужчин, и в одном из них я узнала старого знакомого… Самошина! Мое сердце бешено забилось, и чувство ненависти мгновенно заполнило зияющую пустоту в душе. Второй спутник, его я тоже признала сразу, был тем, за чьей жизнью я сюда прилетела. Последним вошел огромный негр, очевидно, телохранитель. Вся эта компания уселась за соседний столик. Вернее, негр расположился в кресле чуть поодаль. Шумно о чем-то споря, мужчины подозвали официанта и сделали заказ. Самошин, почувствовав на себе мой взгляд, обернулся. Страх быть узнанной вдруг сковал меня. Я отвернулась и, попросив счет у официанта, расплатилась и покинула ресторан в полном замешательстве. Уходя быстрым шагом, я спиной ощутила его обжигающий взгляд. «А вдруг он меня узнал?» - промелькнула мысль. - «Тогда все пропало! Он может помешать мне. Как же я не учла его возможное присутствие здесь. Ведь видела же в газете его фотографию рядом с этой кошкой - дочкой Остенбаха». Я почувствовала себя в безопасности, лишь войдя в свой номер и захлопнув дверь.
И все-таки мне нужно было убедиться, что он не узнал меня. Набравшись смелости, я снова вышла из номера и вернулась в ресторан. Подойдя к своему столику, я незаметно швырнула под стол сережку и, сделав вид, будто что-то уронила, присела на корточки.
- Вы что-нибудь потеряли? - услышала я над самым ухом голос Самошина.
- Да… - ответила я, стараясь скрыть волнение. - Серьгу. Вот такую, - я вытащила из уха вторую и протянула ему.
Самошин наклонился и полез под стол. Через минуту он, протягивая мне обе сережки, воскликнул:
- Вот она! Закатилась за ножку стола.
- Спасибо. Вы меня так выручили, - стараясь не смотреть на него, чтобы не выдать себя глазами, произнесла я.
- Володя, что там у вас? - раздался недовольный голос Полины Остенбах.
- Нам будет очень приятно, если вы к нам присоединитесь, - пролепетал Володя, обращаясь ко мне.
- Нет, спасибо, в другой раз, - ответила я и поспешила покинуть зал.
Питер Остенбах был уже в том возрасте, когда мужчина, лишенный женского внимания, не впадает по этому поводу в депрессию. Ему уже не нужны были дикие безумные ночи и длинноногие страстные красавицы. Ему хотелось спокойствия и тепла домашнего очага, любви и понимания со стороны милой жены.
Когда-то он был счастлив. Счастлив простым человеческим счастьем. Его семья, состоящая из любимой жены русского происхождения и маленькой веселой дочурки, жила в небольшом домике на окраине Мюнхена. Своим благополучием Остенбахи были обязаны собственным аптекам, раскинувшимся по городу целой сетью. Но внезапно беда постучалась в их дом. Его жена, возвращаясь домой дождливой ночью, не справилась с управлением, и ее маленький «Пежо» скатился с моста. После смерти жены смысл жизни для Питера сосредоточился в его дочери. Он вложил в нее всю свою любовь, дал ей хорошее образование, научил всему, что знал сам. И с каждым годом замечал, как она становится все больше похожей на мать.
Дочь стала взрослой. А дети, как птицы, рано или поздно улетают из семейного гнезда. Вот и Полина теперь живет своей жизнью. А он один. Всегда один. Нет, выбор, конечно, был, но женщины, охотившиеся за состоянием и положением в обществе, его не интересовали. Он мечтал найти такое же одинокое сердце, с которым можно было бы создать крепкую семью и спокойно коротать оставшиеся десять-пятнадцать лет жизни.
Возвращаясь в гостиничный номер, Самошин думал о прекрасной незнакомке, которую он встретил сегодня в ресторане. Кого-то она ему напомнила… А, вот в чем дело! Она похожа на Анжелику, но… Нет, это исключено… Лика находится в местах не столь отдаленных, и отдыхать там ей еще как минимум лет пять, даже если скостят срок за примерное поведение». Совершенно отбросив мысли о сходстве незнакомки с Ликой, Самошин успокоился и решил, что все же надо держаться от этой женщины подальше.
Я вернулась в свой номер. Размышляя об иронии судьбы, столь неожиданно вновь столкнувшей меня с Володей, я подошла к открытому окну и вдохнула свежий ночной воздух. Спать мне не хотелось. Я решила прогуляться по берегу моря и покинула номер. Возле лифта столкнулась с Питером Остенбахом, которого сопровождал негр-великан. У меня уже не было сомнений в том, что этот черный является его главным телохранителем. Пропустив меня вперед, Остенбах поймал мой взгляд и неожиданно улыбнулся, заставив и меня улыбнуться в ответ. Я вышла из отеля и пошла по дорожке вдоль каменистого берега, наслаждаясь теплой южной ночью. Море шелестело прибоем. Волны накатывались на берег одна за другой, шлифуя гальку. Я свернула на причал и подошла к самой воде, подставив лицо порывам свежего, чуть солоноватого ветра.
