Москве их поселили в большом общежитии, вместе с другими беженцами, а на следующий день вызвали в НКВД.
Похожий на немца рыжий худой энкавэдэшник с бесцветными рыбьими глазами, без эмоций на худом вытянутом лице, орал на Розу:
– Сознайся, что ты предательница! Из-за тебя погиб весь партизанский отряд.
Капельки его слюны долетали до ее лица, попадали в глаза, и девушка морщилась, пытаясь отвернуться. Но он упрямо заставлял ее смотреть на него:
– Признавайся!
Роза уверяла, что признаваться ей не в чем. И тогда энкавэдэшник больно бил ее по щекам, животу и спине. Она снова морщилась, но продолжала твердить свое:
– Я никого не выдавала. У вас есть возможность все узнать. Сделайте это.
– Если бы ты не была предательницей, то сейчас лежала бы во рву, – продолжал утверждать он. – Как тебе удалось спастись? Скольких односельчан ты выдала?
Ее бросили в камеру с холодным полом и голым топчаном. Мучения продолжались день за днем, и, казалось, им не будет конца. Роза приготовилась к самому страшному, дав себе слово не отдавать шкатулку. Может быть, потом, после, но как можно доверить документы этому ужасному человеку?
Но ей не было суждено умереть в застенках НКВД. Однажды другой энкавэдэшник, довольно плотный, со стальными глазами, зайдя к ней в камеру, торжественно объявил:
– Ты свободна. Мы получили нужные нам сведения. Ты действительно помогала партизанам.
– Где Мария? – прошептали побелевшие губы крымчачки.
– Ее выпустили раньше, – сказал мужчина. – Она каждый день приходит сюда и ждет тебя. Мы многое узнали благодаря ей.
Как сомнамбула Роза покинула здание. У входа Мария крепко схватила ее за руку.
– Что они с тобой сделали? – воскликнула она, увидев на лице подруги синяки и ссадины.
– Я не отдала им шкатулку, – девушка шла, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. – Я просто не могла этого сделать.
– Правильно, правильно, – кивала головой подруга. – Давай подумаем, что делать дальше. Крым пока не освобожден. Я предлагаю остаться в Москве и устроиться здесь на работу.
Они так и поступили. Стране требовались рабочие руки. Здесь же, в Москве, девушки встретили победу.
Крым, наши дни
Полозов сидел на переднем сиденье рядом с Анжелой и смотрел в окно. Пока пейзаж не радовал разнообразием. Справа зеленеющие поля близко подступали к холмам неопределенного цвета, а слева на горизонте голубели горы. По обеим сторонам дороги высились тополя. Иногда машина пересекала мосты через крымские речки, и учитель удивлялся, почему эти еле бегущие ручейки здесь называют речками. То ли дело у них в Краснодарском крае! Однако по мере приближения к Мангупу горы на горизонте становились все выше, а поля – все обширнее. Автомобиль свернул на проселочную дорогу, и Олег затаил дыхание от внезапно открывшейся панорамы. Белые скалы, оказавшиеся совсем близко, поразили его причудливыми очертаниями. В одном месте они напоминали пирог с отрезанным куском, в другом – толстые пальцы великана.
– Ну, есть ли такое же в Краснодарском крае? – ехидно поинтересовалась Анжела. – Можешь не отвечать. Сама знаю, что нет.
– Что это? – вырвалось у учителя. – Какая первозданная красота!
– Наверху – Эски-Кермен, пещерный город, – пояснила Анжела. – Если у нас будет время и возможности, мы обязательно посетим его. Я люблю лазать по горам. Ты не представляешь, сколько красивых мест в Крыму!
– Ты хочешь сказать, что вот здесь, среди этих скал, на горах жили люди? – продолжал спрашивать Олег.
– Разумеется, – кивнула девушка. – Здесь, как я уже сказала, находился город под названием Эски-Кермен. Его построили византийцы в шестом веке как скальную крепость, чтобы защищать подступы к Херсонесу. Природа создала удивительные по своим формам скалы, служившие людям защитой от неприятеля. Видишь эту гору? Из-за отвесных склонов и плато ее назвали Столовой.
Анжела притормозила у довольно большого озера. Путники вышли. Олег огляделся по сторонам и замер, восхищенный. Справа и слева от дороги высились неприступные горы, курчавые от покрывавшего их леса. Шоссейная дорога уходила в зеленый коридор из высоких деревьев, создавая тень усталым путешественникам. По озеру с зеленой, покрытой тиной водой плавали лодки и водные велосипеды. Весело шумела узкая горная речонка, трудясь без устали и наполняя водоем. Несколько рыбаков, сидевших на берегу, смотрели на поплавки.
– Это искусственное озеро, под водной гладью которого скрываются руины средневекового поселения и большого христианского храма-базилики. Когда в конце лета уровень воды понижается, руины храма появляются над поверхностью, – сказав это, Анжела подхватила сумку и зашагала к отелю «Мангуп», белому с желтым трехэтажному зданию прямо возле озера.
– В гостинице останавливаться опасно, – предостерег ее Андрей, и она небрежно кивнула:
– Знаю, здесь никто останавливаться не будет.
Они прошли мимо внедорожников. Водители, молодые ребята с накачанными бицепсами, зазывали на экскурсию.
– Они довольно дорого берут, – пояснила девушка. – До пещерного города можно дойти пешком минут за сорок. На машине это будет быстрее, но обойдется в тысяча шестьсот рублей.
Колосов махнул рукой:
– Ну их. Связываться с ними тоже опасно.
Узкая немощеная дорога вела вдоль горы, покрытой густым крымским лесом. Путники вышли на поляну, где, как ласточкины гнезда, прижимались друг к другу небольшие татарские кафе. Несколько лотков с товаром стояли у дороги. Молодые татары, доброжелательно улыбаясь, продавали овечьи шкуры, травяные чаи, мыло, сделанное на основе трав, мед, аджику, варенье и восточные национальные костюмы.
– Когда все закончится, куплю такой жене, – Колосов с восхищением провел по платью, расшитому золотыми нитями, и погладил острые носы у туфель. Олег с вожделением поглядывал на литровую банку с янтарным медом, вдыхая ароматы крымских трав.
– Пойдем, нам некогда, – Анжела потянула его за руку. – Нам надо спешить, хотя придется взбираться на высоту всего пятьсот метров. Через несколько часов стемнеет, и тогда мы ничего не успеем осмотреть.
Мужчины оторвались от товаров и от назойливых просьб молодой смуглой татарки купить что-нибудь на память и зашагали по дороге.
– Дорога в гору – в конце этого села, – сказала Анжела, не убавляя шаг.
На обширной поляне с немного примятой зеленой травкой вовсю отдыхал народ, и Олег с завистью посмотрел на беспечных людей. Они выглядели вполне счастливыми, им ничего не нужно было искать, за ними никто не гнался. Полный мужчина в желтой майке нанизывал на шампуры куски мяса, две женщины возле него резали овощи, а остальная компания играла в пляжный волейбол, громко смеясь от каждого пропущенного мяча. Дети от трех до пяти лет что-то строили из осколков камней, может быть, свой Мангуп, и лишь изредка отвлекались от своего занятия, подавая родителям мяч.
– Везет им! – невольно вырвалось у Олега, и
