По-моему, я всегда ценил тебя, капитан.
Верно. Не уволил. А не уволил потому, что ребятки мои стеной встали! Вот ты и попер на попятный... Я тебе, Сергей Иваныч, Ваню Крюкова, Валю Кононова, Мишу Прахова, девчушку ту, судью Настеньку, вовек не прощу.
Это уже слишком! — пристукнул кулаком по столу Зарецкий. — Вы головой-то думаете, что говорите, Юрий Дмитриевич?! Грязнов! Ты-то понимаешь, что это произвол?! Дело же подсудное!
Время покажет, — ответил Слава.
Хорошо, сейчас вечер, ночь переждут, но завтра... Завтра, Грязнов, весь город поднимут! И найдут!
Труп, — ухмыльнулся Голованов.
Зарецкий глянул на майора и потянулся за водкой. Грязнов отставил бутылку в сторону.
Пить ты больше не будешь, Сергей. Отдыхай.
Не найдут тебя, полковник, — сказал Мильков. — Ребятки из розыска ко мне не придут, ежели только за советом, а преступнички твои, «качки» эти поганые, меня уважают. Очень даже уважают. Так что и вправду ложись и отдыхай. Туалет в углу, в закутке. Жратвы навалом, а водочку, уж извини, приказано убрать.
Зарецкий, оставшись один, прошелся по помещению, толкнул закрытую внутреннюю дверь, откинул цветастый полог, увидел кованые двери, присел и закрыл лицо руками. Нет, сдаваться он не собирался, по крайней мере, сейчас, немедленно, он пока подождет. План по изъятию наркотических средств был ему известен в тех пределах, какие позволяла должность. Адреса, откуда выходили наркотики в мелких дозах, фамилии отправителей, получателей, далеко не всех, разумеется, но описание внешности и даже фотографии у сотрудников розыска были. Но если туда нагрянут фээсбэшники, то они ничего не обнаружат, а если и обнаружат, то лишь незначительное количество наркоты найдут у тех, кто уже засветился. Предупрежденный Зарецким, крестный отец Ленька Палец принял меры, основная часть наркотиков была переправлена в другое надежное место, хотя бывшее помещение, где когда-то лежали целлофановые мешочки с «герой», охранялось так же тщательно, как и раньше. Подлетят собровцы или еще кто-то, охранники и пригласить могут: пожалуйста, гости дорогие, не желаете ли апельсинчиков на закусь под водочку, которыми был заполнен склад. Новое место, куда перевезли наркоту, Зарецкий не знал, но догадывался. Если уж сильно прижмут, он поделится своими мыслями, и это будет плюсом в его дальнейшей судьбе. Но на это он пойдет в крайнем случае, когда деваться будет некуда. Правда, припомнив Голованова, полковник несколько приуныл, однако отчаиваться не стал и принялся за еду.
Молодому следователю из группы Турецкого Николаю Афанасьевичу Чижову до сих пор не приходилось бывать в казино, и теперь он с видимым любопытством переходил от одного игорного стола к другому, одновременно отмечая в памяти посетителей. Играли по-крупному! Везло одному мужчине, ставившему постоянно на красное и всегда на все. Вокруг него начали собираться любопытствующие. Игрок снова поставил на красное и снова выиграл. На столике возле него стопкой лежали пачки долларов.
Сколько же он выиграл? — спросил Чижов у соседа.
Не меньше полутора миллионов. Ему надо уходить. Зарвался.
И будто накаркал. Мужчина поставил на красное, но выпало черное.
Что я говорил? — усмехнулся сосед.
Обидно.
Он будет играть.
Упрямый?
Игрок, — покосился на Чижова сосед.
Было пять минут первого, и Николай направился в небольшой ресторанчик при казино, где, по его предположениям, должен был уже находиться Павлов, фотографии которого показывал Турецкий. Но Павлова в ресторане не оказалось, зато Чижов увидел Крота, сидящего за столиком вместе с Петей Грачом. И их фотографии он тоже видел. Чижов подошел к буфетной стойке и заказал кофе с коньяком.
Появился полковник Павлов и присел за столик возле окна. Тут же подбежали два официанта и начали сервировку.
Я вроде ничего не заказывал, — сказал Павлов.
Мы вас ждали, — вежливо ответил официант.
Но вот скользнули в помещение двое парней, быстренько оглядели посетителей, вернулись к дверям, и тут же вошел Ваня Бурят.
Привет, — протянул он руку полковнику.
Привет.
Официант вскрыл бутылку шампанского, разлил по бокалам и отошел в сторону.
Давно не виделись, — улыбнулся Бурят, поднимая бокал.
Давно, Ваня, давно...
Слышал, в генеральском кабинете сидишь?
Мы люди подневольные, приказали — сижу.
И где же сидит генерал Пестов? — пронзительно посмотрел на собеседника Бурят.
Почему сидит? — как бы не понял Павлов. — Мне доложили, что он в командировке.
Ты, видно, давно не встречался с госпожой Стрельниковой...
Павлову стало ясно, что Буряту известно об аресте генерала и, вероятно, еще многое, чего не знает он, полковник Павлов.
С госпожой Стрельниковой встречается теперь другой человек...
Это всем давно известно, — перебил Бурят.
Уже и то хорошо, что она не забывает тебя, — намекнул полковник.
Не забывает, — подтвердил Ваня. — Мы общались почти сразу же после посещения Турецкого.
Турецкий имел встречу с вице-премьером?
Ну не со мной же! — ухмыльнулся Бурят.
Ты знаешь его в лицо?
Не знал и не хочу знать.
Видишь господина, сидящего в баре спиной? — указал глазами на Николая Павлов.
Ну.
Это следователь из его группы. Чижов — фамилия.
А что он потерял в казино? — насмешливо спросил Ваня, глядя в глаза Павлову. — Доись, полковник, доись, а то сами подоим.
Я на крюке, — признался Павлов, и у него сразу отлегло от сердца, когда решился сказать главное.
Ты меня не удивил.
Но и ты на крюке, Ваня. Тебя ожидают крупные неприятности. Не могу сказать точно когда, но со всеми злачными местами тебе придется расстаться.
Знаешь ты все, — твердо заявил Бурят.
Павлов, конечно, знал время начала операции, но
решил в этом Буряту не сознаваться. Поэтому как можно искреннее сказал:
Не знаю.
Хорошо, — не стал настаивать Бурят. — Что ты сейчас хочешь от меня лично?
Помоги уйти за кордон. Плачу пять «лимонов».
Я помогу тебе, — помолчав, ответил Бурят, повернул голову, и к нему тут же подскочил один из охранников. — Позови, — Ваня кивнул на Грача.
Павлова внезапно охватило волнение. Он явно сделал промашку, указав на Чижова, что наверняка вызвало подозрение у Бурята, это во-первых, а во-вто- рых, Ваня слишком уж быстро «поверил» в то, что он не знает о сроках операции, и самое главное — Бурят не задал ни единого вопроса, почему он на крюке и почему у него должны быть неприятности, словно сам знал заранее, что Павлов с ним играет. «А почему бы ему и не знать?! — мелькнуло в голове Павлова. — Лариса?!»
Иван, — решительно сказал он, — нам надо уходить немедленно. Осталось шесть минут.
И снова Бурят не обратил внимания на слова полковника, повернулся к подошедшему Грачу.
Петро, выведешь Анатолия Сергеевича из этого бедлама. Путь тебе известен, —вставая из-за стола, приказал Бурят, глянул на часы. — Шесть минут, говоришь? Осталось пять. Успеем.
Он двинулся к выходу, и его сразу плотным кольцом окружили телохранители, неизвестно откуда взявшиеся.
Хряпнем на посошок? — оглядываясь по сторонам, предложил Грач.
В это время поднялся из-за своего столика и Крот, тщательно вытер губы бумажной салфеткой и, не сводя глаз с Грача, неслышно начал приближаться к его столику.
Хорошо продумал все Ваня Бурят, уже сидевший в машине, да одного не учел: чекистской выучки полковника.
Хряпнем, — легко согласился Павлов, поднимая рюмку.
Грач выдернул руку, которую держал в кармане пиджака, и это было последнее движение в его жизни: профессионально падая, Павлов выпустил пулю из своего вальтера точно между глаз Грача. Стремительно метнувшийся к Павлову Крот взял его руку на излом.
Не надо, Алексей Петрович, — поморщился Павлов, посмотрел на окровавленное лицо Грача и усмехнулся: — Лучше действительно хряпнем. За упокой души.
Всем оставаться на своих местах! — разнесся громкий голос капитана госбезопасности Захарчука, сотрудника павловского отдела.
Подошел Чижов, поздоровался с капитаном и знаком приказал сотрудникам убрать тело убитого, присел за столик, где уже устроились Павлов и Кротов.
Финита ля комедия, — проговорил Павлов, опрокидывая в горло фужер водки.
Бурят из машины услышал выстрел, посмотрел на водителя.
Гони! — приказал он.
Сотрудники ФСБ и оперативники МУРа проводили машину сожалеющими взглядами, они могли бы свободно задержать вора в законе, но были людьми законопослушными, приказа не поступило, да и до часа «ч» оставалось еще целых три минуты. Но и сожалеть было некогда, заслышав выстрел, сотрудники, на ходу выхватывая оружие, бросились на точки, заранее обговоренные с начальством. В считанные секунды все ходы, выходы, закутки, где торговали героином, а также каморка швейцара, откуда когда-то вышел Роберт Вест с «дипломатом», набитым гранатами, были перекрыты, и люди Бурята уже корчились в крепких руках сотрудников.
