Наконец показалась официанточка с подносом в руках; на подносе были установлены тарелка с пирожными и банка пива.
— Пиво японское, — язвительно прокомментировала она, — оно дешевле стоит.
— Благодарю. Вы очень любезны.
— Кстати о Японии, — сказала официанточка, — Вас там спрашивают. Какой-то мужчина... по виду — японец.
— Где? — удивился Митяй.
— А вон, за палаткой.
Поднявшись из-за стола и попыхивая сигаретой, Митяй двинулся в указанном направлении. Официанточка равнодушно глядела ему вслед.
За торговой палаткой никого не было, если не считать шелудивого пса, пристроившегося к углу строения справить малую нужду. Увидав Митяя, пес злобно ощетинился, однако вступать в схватку не стал и юркнул в кусты.
Удивленно оглядевшись, Митяй пожал плечами и вслух произнес:
— Дурацкая шутка!
— Это не сутка, — раздался за спиной высокий голосок.
Обернувшись, Митяй обнаружил перед собой махонького, вровень с грудью, человечка с лицом то ли корейца, то ли вправду японца. Человечек глядел на Митяя исподлобья, насупившись.
— Поедес со мной, — сказал человечек.
— Это еще что за обезьяна узкоглазая? — рассмеялся Козлов.
— Поедес со мной! — повторил человечек уже угрожающе.
— Да пошел ты в... — начал было Митяй, но в этот момент сзади раздался скрип снега под чьей-то ногой и следом — удар по темечку.
— Сам обезьяна, — раздался над ухом высокий злой голосок.
Все поплыло перед глазами, и Митяй плашмя рухнул наземь...
Валентин Демидович Савелов проснулся в это утро по старой армейской привычке, без будильника, ровно в шесть часов утра.
Стараясь не разбудить жену, которая все-таки проснулась, пробурчав: «Вот неймется тебе, Костя, спал бы», он принял душ, выпил чашку кофе и, надев тренировочный костюм, вышел на улицу...
Два года назад у Савелова прямо на улице схватило сердце. Какая-то старушка дала ему таблетку нитроглицерина, приступ прошел, и он снова забыл о том, что у него есть сердце. Через три месяца на очередном медосмотре Валентин Демидович был крайне удивлен, когда молодой врач, просмотрев его электрокардиограмму, заявил: «А ведь вы, товарищ полковник, микроинфарктик перенесли на ногах!» И посоветовал утренние пробежки.
Так и нашел Савелов, чем заполнить эти два с половиной утренних часа от пробуждения до выхода на работу, потому что здоровьем своим он дорожил.
А со сколькими новыми людьми он познакомился за эти утренние часы.
Вот и сегодня, не успел он сделать легкую разминку, как к нему присоединился старичок из соседнего подъезда, Кузьма Егорович. Всю жизнь Егорович прослужил в КГБ, но выше старшего лейтенанта подняться по служебной лестнице не смог.
— Слышь, Демидыч! — начал дедок, топчась на месте. Это топтание Кузьма Егорович называл «бегом от инфаркта». — Ты, эта! Ты вчерась телик смотрел вечером?
— Смотрел!
— Ну и как тебе?
— Слушай, Егорыч, ты успокойся, остановись и скажи конкретно — ты про что?.. Да не скачи ты, как козел, а то я боюсь, что ты развалишься. Так что ты в своем телевизоре узрел?
Ноги Егорыча остановились, а руки, наоборот, начали выделывать движения, которые можно было назвать физкультурными, только обладая очень большой фантазией.
—Про танкер "Луч", который затонул, слышал?
— Да так, краем уха.
— Ну ты знаешь, что он затонул, что команду спасли всю, кроме капитана.
— Это я знаю. А дальше что?
— А дальше-то самое интересное! Вчерась сказали, что капитан нашелся, но не живой, а его труп. И даже, может, не его труп, а какого-то белого европейца. Ты понял?
— Я ничего не понял! Говори ты толком. Чего ты все оглядываешься, как будто боишься чего-то.
— Испугаешься тут, Демидыч! Мне такое рассказали... Меня за эту информацию запросто могут того... — И Кузьма Егорович, проведя ребром ладони себя по горлу, пальцем показал на небо. — Ты понял?
— Да кому ты нужен, хрен старый! И интересно, что это за информация такая? Мне ты можешь сказать по старой дружбе? Или за меня боишься?
— Тебе скажу! Ты человек военный, секреты хранить умеешь. Слушай! Нам говорят, что танкер во время шторма затонул, а его япошки подбили, с подводной лодки. И капитан не пропал вовсе, а исполняет наше задание. Секретное!
Савелов внутренне сразу напрягся и подумал: «Неужели утечка информации? Откуда? Да нет, не может быть! Вся операция строго засекречена. Знают о ней всего несколько проверенных людей... Чушь, не может быть!»
А Кузьма Егорович, уже шепотом, закончил:
— Только ты никому ни слова! Уговор, Демидыч?
— Да объясни ты, дед, кто тебе все это рассказал? И что это за задание секретное у капитана, из-за которого весь сыр-бор затеяли?
— Ты мне обещаешь? Никому!
— Сказал же! — Савелов старался всем своим видом показать, что его мало интересует этот разговор.
— Ну слушай! Сказал мне про это мой бывший сослуживец по КГБ. Он и посейчас большой пост занимает. Фамилию и звание его, как ты сам понимаешь, я тебе раскрыть не могу. Но он человек серьезный и врать не будет. А задание такое!.. Бабку мою, Евдокию Никитичну, посадить в президенты Японии! — И, заржав как жеребец, впервые покрывший кобылу, очень довольный собой Кузьма Егорович побежал дальше, крича: — А ведь купил я тебя, Демидыч! Как мальчишку купил! Вот будет чего сегодня мужикам рассказать!
«А ведь сердечко-то у тебя дернулось, полковник! Нервишки надо подлечить. Во всякую фигню верить начинаешь, — думал про себя Савелов, направляясь к дому и ласково вспоминая Егоровича. — Пердун старый, как разыграл!»
Через час, позавтракав и переодевшись, Савелов вышел из подъезда, чтобы ехать - на службу. Посмотрев по сторонам, он с удивлением обнаружил, что черной служебной «Волги», которая заезжала за ним последние полтора года, у парадного нет.
Прождав минут пятнадцать, Савелов начал беспокоиться, уж больно не похоже на его шофера, пунктуальнейшего Олега, такое опоздание. Олег никогда никуда не опаздывал. А если опоздание просто могло случиться, он обязательно звонил и предупреждал об этом.
Полковник собрался вернуться домой, чтобы узнать, ждать ли ему машину или ехать своим ходом.
— Простите, вы — Савелов? — спросил какой-то лохматый парень из остановившегося рядом «жигуленка».
— Ну, допустим.
— Мне вас Олег так и обрисовал...
— А что с Олегом, где он?
— У него что-то там с карбюратором. Движок заглох, вот он и попросил меня, чтобы я вас подвез. Он говорит, что вы опаздывать не любите.
— А Олег позвонить не мог?
— Он звонил, но у вас все время занято было... Так поедем или нет?
«Что-то здесь не так! Не мог Олег так поступить. Что это за парень? — подумал Савелов с тревогой и тут же сам устыдился своих мыслей. — Ты, полковник, правда какой-то зашуганный стал. Думаешь, что тебя выкрасть хотят... Во-первых, кому ты нужен, а во-вторых, ты же сам знаешь, как бы все было, если бы они этого захотели. И вообще все идет нормально, никто ничего не заподозрил».
— Так едем или нет? Вы, похоже, чего-то испугались, господин полковник? — нагло улыбаясь, проговорил парень.
— Валентин Демидович! — Услышал Савелов и увидел, что к нему подбегает Олег. — Товарищ полковник, я уже все сделал, можно ехать. Только машина на той стороне дороги осталась. Я как увидел, что Витька еще не отъехал, сразу остановился и к вам. — Олег повернулся к парню. — Спасибо, Вить. Мы теперь сами доберемся.
Сидя в машине рядом с Олегом, Савелов посмотрел на свои продолжавшие дрожать руки и спросил:
— А этот парень, он кто?
- Сосед мой, Витек! Я когда встал, он как раз мимо проезжал. Ну я его и попросил к вам подъехать. Я же не знал, что так быстро управлюсь...
И Савелов во второй раз за этот день подумал: «Надо лечить нервы!»
На работе его ждало неприятное известие — вернувшаяся в Россию и поселенная, в закрытый пансионат команда снова исчезла...
Когда Козлов не вернулся к назначенному часу, Александр сразу понял — все, надо бежать из этого милого уютного местечка. Странно еще, что Митяя так просто выпустили, а впрочем, теперь получалось — ничего странного, его, видать, на выходе и взяли. А на Козлове теперь все замыкается, только он знает, у кого машина, только он знает, где в машине подавитель. Сначала из него выпытают самое главное, а потом уж и до них доберутся.
Одна надежда — Митяй выдержит, не скажет. Но ведь и они не знают, где искать аппарат.
Но это все, как говорится, лирика, сейчас главное — уйти.
А эта простая затея натыкалась в самом начале на почти непреодолимую преграду — команду переодели в больничные халаты, а вещи забрали и куда-то спрятали. Впрочем, если бы даже они и нашли свои штаны и рубахи, это не спасение. Во Владивостоке уже вовсю бушевала зима. Одеваться здесь, как в Японии, — дуба дашь через пять минут.
