и будет. — Андрей замолчал, погрузившись в размышления, потом задумчиво кивнул сам себе и пробормотал негромко: — Ну вот, можно считать, что дело закрыто и мир временно спасен.
— Ты в этом уверен?
— Стопроцентно.
— Ну, в таком случае с богом.
о. ХОККАЙДО, САППОРО
Сун Сина и Гю Бо похоронили на том же частном кладбище, где лежал владелец «Желтого лотоса», и все то время, пока шло прощание с погибшими, Му Хён думал о том, что гибель трех ближайших помощников, на которых он мог положиться в любой ситуации, является лишь одним из звеньев цепи, и цепь эта, судя по всему, еще не закончилась. Это же подтверждали слова Акиры Нуамо, которые занозой застряли у него в памяти:
«А теперь слушайте меня внимательно и постарайтесь сделать правильный вывод. Из этого же “вальтера”, который принадлежал Гю Бо, были подло убиты не только несчастные кореянки, обслуживавшие “Желтый лотос”, но также был убит генеральный директор “Дальросы” господин Ложников. А это уже международный скандал, за который придется отвечать лично вам. И подтверждение тому — протоколы экспертиз, проведенных в Вакканае и в Саппоро. Но пожалуй, что самое неприятное для вас лично, так это то, что убийство Ложникова вы пытались повесить на Ямомоту, и когда он узнает об этом…»
Именно этого он больше всего и боялся.
Этого, да еще того, что Ямомота предъявит ему счет за срыв налаженной связки семьи Танаки с таможней, и это не могло не отразиться на финансовом состоянии клана. И о том, каким будет счет, можно было лишь догадываться.
Вернувшись после похорон домой, Му Хён приказал принести ему слегка подогретое саке и, сидя в глубоком кресле, задумался о том, что может ждать его лично и всю его семью, если Ямомото примет кардинальное решение.
Смерть? Позор и бесчестие?
Допив остатки саке, он взял с журнального столика смартфон, какое-то время еще размышлял, боясь сделать звонок, наконец все-таки решился, и когда услышал каркающий клекот, произнес покаянно:
— Господин Ямомото? Простите, что потревожил вас, но… — не в силах произнести страшные слова покаяния, он пробубнил еще что-то маловразумительное, и вдруг его словно прорвало: — Господин Ямомото, я и мои помощники хотели бы покаяться перед вами, и если вы готовы принять меня…
Му Хён смолк, пытаясь подыскать наиболее правильные слова, молчал и его собеседник, видимо, не ожидавший подобного поворота событий, и только когда пауза стала критической, он прокаркал, откашлявшись:
— Приезжайте, я буду в центральном офисе.
В комнату, где под гербом клана якудзы за столом из красного дерева восседал на высоком массивном стуле хозяин дома, а по бокам от него ближайшие соратники, вошел Му Хён в сопровождении двух якудза, которые прошли с ним взлет и падение корейской семьи в Отару, и, поклонившись председателю, остановились в метре от него. Ямомото молчал, какое-то время молчал и кореец, собираясь с духом. Наконец все трое посетителей опустились на колени, и Му Хён громко произнес, стараясь в то же время хоть как-то смягчить свою речь:
— Господин председатель, уважаемый господин Ямомото, я и мои ближайшие соратники пришли в твой дом, чтобы покаяться перед тобой и перед твоей семьей, пообещав при этом стать твоими верными слугами. А в знак нашего полного раскаяния…
Он поднялся с колен, достал из кармана огромный белоснежный платок, расстелил его на столе, после чего один из корейцев подал ему массивный тесак, и Му Хён, положив руку, резким ударом отрубил фалангу мизинца, завернул ее в платок и подал Ямомото, не обращая внимания на брызжущую из раны кровь.
То же самое проделали и его соратники, молча и даже глазом не моргнув при этом.
Похожий на каменное изваяние Будды, Ямомото все три покаяния принял как должное, после чего подал знак стоявшему в дверях боевику, и в комнату вошел якудза с подносом в руках, на котором возвышался токури, керамический кувшин с подогретым саке и крохотные керамические чашечки на два-три глотка, чоко. Му Хён и его семья прощались окончательно и бесповоротно.
ЮЖНО-САХАЛИНСК
Прежде чем приступить к допросу Сергея Кунки, которого Глеб Юрлин задержал сразу же, как только пограничники сообщили о том, что сняли с борта СРТ-12 Тетерина, а с борта «Надежды» — ее капитана, старпома и старшего механика, Родионов позвонил вдове Ложникова.
— Ой, — обрадовалась Японочка, — а я только что сама хотела звонить вам. Помощь ваша нужна, точнее сказать, совет.
— Рад буду помочь.
— Спасибо. В общем, ко мне вчера подъехала Надежда Петровна и предложила мне совместить бизнес «Дальросы» с бизнесом Торгового дома «Алексий и Компания», оттого и хотела посоветоваться с вами, стоит ли идти на этот шаг.
— Даже так?! — удивился следователь. — А что, этот самый торговый дом приносит серьезный доход?
— Более чем серьезный, к тому же Алексей умудрился создать целую сеть магазинов и торговых точек чуть ли не до Урала, и этот факт, как вы сами догадываетесь, весьма положительно отозвался бы на сбыте моей продукции.
— Что ж, предложение интересное, но эту тему мы с вами обмусолим чуток попозже. А сейчас скажите мне: «Альбатрос» был действующим звеном «Дальросы» или же это вполне самостоятельное предприятие?
— Полностью самостоятельное, созданное руками Мессера, которое он затем передал Гамазину, и уже этот хорек рулил кадрами ЧОПа. Он, кстати, подбирал и контрактников, исходя, как я догадываюсь, из своих собственных интересов.
— То есть тех мужиков, которые согласны были на любые его условия, лишь бы деньги платили? А если более конкретно, то — бывших военнослужащих и тех силовиков, которых в свое время уволили из органов?
— Думаю, что да. По крайней мере, об этом как-то проболтался Мессер, весьма недовольный тем, что Гамазин почти полностью перешерстил контрактников и пытается подмять «Альбатрос» под себя.
— Та-ак, это уже более чем занятно. А что «Дальроса»? Ведь поначалу, насколько мне известно, этот ЧОП задумывался как охранное предприятие «Дальросы».
— Да, так оно и было, но когда Александр Борисович увидел, в чьи руки перешел «Альбатрос», и стал догадываться о теневой стороне его деятельности, он разругался с Мессером, заявив, что не желает участвовать в криминальных разборках, и практически уже не пользовался услугами «Альбатроса» как охранного предприятия.
— Прекрасно, и я весьма благодарен вам за эту информацию. На этом позвольте с вами распрощаться, но не позже чем сегодня вечером мы обсудим не только ваши проблемы, но и заманчивое предложение Надежды Петровны.
Положив смартфон, Родионов задумался и с силой потер виски; теперь он знал, с чего начать допрос.
…Кивнув арестованному на стул, что стоял по другую сторону
