— Две тысячи убитых! — Люк почувствовал прилив ярости.
— Это война? — спросила Вилли.
— Конечно, война, — со злостью ответил Люк. Он по-прежнему держал ее за руку.
— Я не хочу, чтобы ты уходил на войну. — У нее в глазах стояли слезы.
Ему казалось, сердце вот-вот разорвется.
— Если бы ты знала, как я счастлив это слышать. — Люк печально улыбнулся. — Мир разваливается, а я счастлив. — Он взглянул на часы. — Боюсь, нам пора к декану. Хоть Америка и вступила в войну… — Неожиданно пришедшая ему в голову мысль не дала ему продолжить.
— Что с тобой? — встревожилась Вилли.
— Мне кажется, я придумал, как сделать, чтобы вас с Энтони не отчислили.
Когда они вчетвером собрались у дверей кабинета декана, Элспет нервничала, хотя и убеждала себя, что ей нечего бояться. Конечно, она вчера нарушила комендантский час, но ее ведь не застукали. Вот Энтони с Вилли действительно ждут неприятности.
Декан пригласил их войти. Питер Райдер был уже старик и славился своей педантичностью. Сегодня на нем был черный пиджак, черный жилет и серые брюки, галстук-бабочка идеально повязан, а блестящие от бриолина волосы казались нарисованными черной краской на гладком, как яйцо, черепе. Кроме него в кабинете была Айрис Рейфорд, седовласая старая дева, в обязанности которой входило следить за моральным обликом студенток Рэдклиффа.
Они расселись на расставленных полукругом стульях, как на консультации. Райдер закурил сигарету.
— Итак, молодые люди, что вчера вечером случилось у вас в комнате?
— А где Дженкинс? — спросил Энтони. — Это ведь он наябедничал? Человек имеет право встретиться со своим обвинителем лицом к лицу.
— Мы не в суде, мистер Кэрролл, — сказал декан. — Нам с мисс Рейфорд поручено разобраться с фактами. Вопрос о дисциплинарной ответственности, если это потребуется, будет рассмотрен своим чередом.
— Хватит. — Люк нетерпеливо поднял руку. — Вчера вечером я привел в Кембридж-Хаус женщину.
Элспет разинула рот от удивления. Что он такое говорит?
Райдер недовольно насупил брови:
— Мне известно, что это были не вы, а мистер Кэрролл.
— Боюсь, вас ввели в заблуждение.
Энтони ничего не понимал, но попытался остановить товарища:
— Не знаю, что на тебя нашло, Люк, но…
— Позвольте мне рассказать все по порядку, — перебил его Люк. — Я познакомился с этой девушкой в баре «Капля росы». Она там официантка. Ее зовут Анжела Карлотти.
— Но мне сказали, что вчера в вашем общежитии видели присутствующую здесь мисс Валлу Джозефсон, — возразил декан.
— Нет, сэр. Мы дружим с мисс Джозефсон, но вчера она ночевала у своей родственницы в Ньюпорте.
— Ваша родственница сможет это подтвердить? — спросила мисс Рейфорд, обращаясь к Вилли.
Кинув недоуменный взгляд на Люка, Вилли ответила:
— Да.
— А вы, мистер Лукас, — декан повернулся к Люку, — вы можете представить нам эту… официантку?
— Могу, сэр, но я не намерен втягивать ее в это дело.
— В таком случае вам будет трудно заставить меня поверить в ваш рассказ.
— Я думаю, показания мисс Карлотти не понадобятся.
— Позволю себе не согласиться, мистер Лукас.
И тут их словно громом поразило.
— Я сегодня же ухожу из университета. Я решил пойти добровольцем в армию.
— Нет! — вскрикнула Элспет.
Декан смотрел на Люка, открыв рот. Пробормотал что-то насчет того, что он составит отчет и передаст его на рассмотрение начальству. Мисс Рейфорд записала адрес двоюродной сестры Вилли. Но все это была лишь маскировка. Они понимали, что их перехитрили. Наконец студентов отпустили.
Едва выйдя за дверь, Вилли расплакалась:
— Люк, не уходи на войну.
Энтони обнял друга:
— Ты спас мне жизнь. Я этого никогда не забуду.
Когда Люк повернулся к Элспет, та со всей силы влепила ему пощечину.
— Негодяй! — сказала она. Потом повернулась и ушла.
13.00.
Люк искал какую-нибудь тихую улицу. От Юнион-стейшн он направился на запад, переехал через реку и вскоре оказался в уютном пригороде с узкими, обсаженными деревьями улочками. На одном из зданий он заметил вывеску «Джорджтаунская психоневрологическая клиника». В конце концов он остановился в тупике, развернув машину так, чтобы в случае чего можно было быстро уехать.
Теперь ему были нужны отвертка и молоток. Может, в багажнике есть инструменты? Багажник оказался запертым, но Люк за полминуты справился с замком. Инструменты лежали в ящике рядом с домкратом. Он выбрал самую большую отвертку. Молотка в ящике не было, зато нашелся тяжелый гаечный ключ, который мог его заменить. Люк сунул отвертку и ключ в карман плаща.
Достав из машины чемодан, он свернул за угол. Он понимал, что в таком приличном районе грязный бродяга должен вызывать подозрение. Если кто-нибудь его увидит и позвонит в полицию, уже через несколько минут его арестуют. С другой стороны, если его план удастся, через полчаса он будет чистым, побритым и одетым как добропорядочный гражданин.
Люк пересек дворик перед первым домом на улице и постучал в дверь.
Розмари Симс обратила внимание на синий с белым автомобиль, медленно проехавший мимо ее дома. Вроде ни у кого из соседей такого нет. Несмотря на возраст, миссис Симс не жаловалась на зрение. Из окна на втором этаже, возле которого она любила сидеть, ей была видна почти вся улица. Поэтому она не могла не заметить вышедшего из-за угла незнакомца. Выглядел он по меньшей мере странно — без шляпы, в рваном плаще, ботинки подвязаны бечевкой.
Он подошел к дому миссис Бритски и постучал. После смерти мужа миссис Бритски жила одна. Выглянув в окно, она замахала рукой, прогоняя бродягу прочь.
Когда он постучался к миссис Лоу, хозяйка, внушительного вида черноволосая женщина, обменялась с ним несколькими репликами, а потом захлопнула дверь перед его носом.
Мужчина направился к третьему дому. Джинни Эванс открыла дверь, держа на руках маленькую Риту. Порывшись в кармане фартука, Джинни что-то сунула ему в руку, видимо, пару монет. Значит, это просто попрошайка.
Старик Кларк вышел к двери в халате и шлепанцах. От него этот нищий ушел ни с чем.
Хозяин следующего дома, мистер Бонетти, был на работе, а его беременная жена минут пять как ушла в магазин. Мужчина осмотрел дверь, потом окинул взглядом улицу.
Миссис Симс отвернулась от окна и, сняв трубку, неторопливо набрала номер ближайшего полицейского участка.
Люку не везло: лишь пятый дом из тех, в которые он постучался, оказался пустым. Теперь надо действовать быстро. Он вставил отвертку между дверью и косяком на уровне замка и ударил по рукоятке гаечным ключом, стараясь загнать ребро отвертки в паз. Первая попытка оказалась безуспешной. Немного сдвинув отвертку, он ударил еще раз. Ничего не выходило. Люк повторял про себя, что надо сохранять спокойствие. Он уже проделывал подобное, хотя и не помнил когда. Но сейчас это не важно. Главное, он уверен — этот прием должен сработать.
Он снова со всей силы ударил по рукоятке. Отвертка углубилась на пару сантиметров. Он надавил на ручку. К его великому облегчению, дверь открылась.
Люк быстро вошел в дом и прикрыл за собой дверь.
Набрав номер полиции, Розмари Симс опять посмотрела в окно, но незнакомец исчез.
Какой резвый, подумала она.
Услышав голос дежурного, миссис Симс растерялась и, ничего не сказав, повесила трубку.
Судя по всему, в доме жила молодая супружеская пара, лишь недавно переехавшая сюда. Гостиную украшали новый диван и большой телевизор, а на кухне стояли заполненные вещами ящики из-под апельсинов. На батарее в прихожей он нашел письмо, адресованное мистеру Д. Бонетти.
Люк поднялся на второй этаж. Только в одной из трех спален была мебель. Он бросил чемодан на кровать. В нем лежали аккуратно сложенный синий костюм в тонкую полоску, белая рубашка, строгий галстук. Кроме того, он обнаружил там темные носки, чистое белье и пару черных ботинок, которые были ему чуть-чуть великоваты.
Скинув грязную одежду, он ногой отшвырнул ее в угол. Ему было немного неловко, что он разоблачился догола в чужом доме. Сначала он решил, что на душ нет времени, но потом передумал — от него слишком сильно пахло.
Он блаженствовал, намыливаясь под горячими струями, смывая с себя грязь и вонь. Выйдя из душа, он вытерся большим розовым полотенцем и надел трусы, брюки, носки и ботинки из украденного чемодана.
В шкафчике в ванной он нашел несессер с безопасной бритвой и помазком. Намылив щеки и подбородок, быстро побрился. Кроме туалетных принадлежностей в несессере оказались аккуратно сложенные купюры — сто долларов, видимо отложенные на черный день. Люк положил деньги в карман, дав себе слово когда-нибудь вернуть и этот долг.
