Легко было свалиться в яму, ибо стенка не превышала одного метра. Теперь, когда крокодилы вновь стали неподвижны, уже не чувствовалось опасности, и оттого атмосфера казалась еще более зловещей. Словно и не было этой птицы. Китаец с деньгами в руках посматривал на Малко. Он, видимо, был совершенно лишен какой-либо чувствительности. Малко вдруг представил себе, что с человеком могло бы произойти то же самое. Если свалиться в ров, то смерть наступит через несколько секунд. Это было бы все равно, что попасть в дробильную машину. Он повернулся к китайцу, скрывая свое отвращение.
– Здесь никогда не было несчастных случаев?
– Никогда, сэр.
Видя, что долларов больше не получить, китаец направился в сторону дубильного цеха.
Малко вышел с фермы и сел в свою машину. Зона, где нашли тело журналиста, начиналась здесь. Вдоль узкой дороги тянулись редкие джунгли, чередуясь с языками болота, переходящего в рисовое поле.
Малко приблизился к краю болота, проехал сотню метров и вышел из машины. Его поразила одна вещь. Берег был крутым, без травы. Крокодил не мог ждать на поверхности воды, ибо здесь было слишком глубоко. Пока он взбирался бы на берег, Тан Убин наверняка заметил бы его...
Трогаясь с места, Малко увидел, что китаец с крокодиловой фермы вышел на дорогу и наблюдает за ним. Он доехал до рисового поля, где крестьянин сажал рис.
– Скажите, здесь нет крокодилов? Китаец взглянул на него удивленно. Потом махнул рукой в сторону фермы.
– Крокодилы там...
Малко повторил свой вопрос:
– Здесь нет крокодилов? Не было несчастного случая?
Тот рассмеялся и вновь нагнулся к своему рису, даже не ответив. Задумавшись, Малко вернулся к машине.
Смерть Убина представлялась все более странной. Почему сингапурская полиция делает вид, что верит в несчастный случай?
Он направился в сторону города, полный решимости прояснить эту загадку. Ему вдруг неудержимо захотелось вновь заглянуть на Риддлей-парк.
* * *
Малко остановился возле двух автомобилей, стоящих у белого крыльца, и огляделся. Это были два «мерседеса». Свою машину он оставил на Тенглин-роуд и прошел пешком по пустынной аллее Риддлей-парка. «Роллс-ройса» Тонга Лима нигде не было видно. На втором этаже дома горел свет, внизу было темно.
Он прошел вдоль крыльца и завернул за угол. За домом было пусто, и Малко вернулся.
В тот момент, когда он поравнялся с двумя «мерседесами», позади него раздался легкий треск. Он мгновенно обернулся, и кровь застыла у него в жилах.
Широко раскрыв глаза, расставив ноги и нагнувшись вперед, Маргарет Лим навела на него парабеллум, который держала двумя руками. Сжав губы, опустив подбородок, она готова была выстрелить.
В течение каких-то долей секунды Малко не видел ничего, кроме черного отверстия в стволе наведенного на него пистолета, ощущая неприятную тяжесть под ложечкой и пустоту в мозгу. Он скорее чувствовал, чем видел, палец Маргарет Лим, согнутый на спусковой скобе. Заставив себя быть абсолютно спокойным, он сказал возможно более ровным тоном:
– Прошу меня извинить. Я искал вас.
Прошло несколько секунд, прежде чем осунувшаяся Маргарет Лим опустила оружие. Она была бледна от страха. Страха, который, как показалось Малко, был смешан с облегчением. Она сделала шаг вперед и спросила суровым тоном:
– Что вы делали за домом? Я видела вас.
Малко подумал, что лгать бесполезно. Маскируясь пол «журналиста», он мог позволить себе кое-какие вольности.
– Я хотел посмотреть, не находится ли там «роллс-ройс» вашего отца.
Глаза Маргарет гневно сверкнули. Она опять направила свой парабеллум в сторону Малко.
– Моего отца здесь нет! – пронзительно закричала она. – Оставьте его в покое! И убирайтесь!
Она была в таком состоянии, что могла выстрелить. Малко благоразумно отступил.
– Вы действительно не знаете, где ваш отец? – спросил он.
– Уходите, – повторила Маргарет Лим своим высоким голосом.
Она не тронулась с места, пока Малко не удалился. Шагая по темной аллее, он говорил себе, что Маргарет чем-то напугана. В противном случае она не прогуливалась бы по саду с пистолетом в руках.
Кого она боялась?
* * *
– Этот Фил Скотт – мифоман. Он хочет вас облапошить, вот и все.
Уже минут пять Джон Кэнон вертел в руке авторучку, не решаясь подписать чек на 10 тысяч долларов. Привычным жестом он проводил рукой по своим седоватым волосам, столь густым и жестким, что они казались наклеенными...
– У нас нет выбора, – сказал Малко. – Во всяком случае, это будет стоить дешевле, чем Вьетнам...
– Это авантюрист. У него хорошее происхождение, но человек он распущенный. В Куала-Лумпуре Фил Скотт был замешан в грязной истории с развращением малолетних. Он выпутался, заплатив семье. Опасно привлекать его к этому делу. Он сможет нас шантажировать.
– Послушайте, – сказал Малко, – если вы знаете кого-либо другого, кто может разыскать Тонга Лима, скажите мне. Но я не хотел бы поселиться в Сингапуре. Нам нужен информатор, а не образец добродетели.
Американец не ответил. Он с сожалением опустил ручку и, подписав чек, протянул его Малко.
– Держите, это со специального счета в Американском банке. Они не станут задавать вопросов. Будем надеяться, что деньги пойдут не на опиум и девочек для этого парня. Мне известно его финансовое положение. Он не может даже заплатить за жилье.
– Лим связан с делами, о которых мы не подозреваем, – сказал Малко. – Он боится за свою жизнь. И я полагаю, что обстоятельства смерти Тана Убина в высшей степени подозрительны.
Он положил чек в карман. Прежде чем выйти из кабинета, Малко обернулся к Джону Кэнону и полушутя сказал:
– Если вам доставят мои останки, потрепанные крокодилом, не верьте, что это несчастный случай...
Американец сдержанно улыбнулся. Им словно послышалось лязганье мощных челюстей. У Малко в ушах еще звучало щелканье тех, которым досталась птица на крокодиловой ферме.
* * *
Ослепительно-желтый купальник выделялся на смуглой коже так резко, что, казалось, светился фосфорическим блеском. Длинные покатые бедра Сани были обнажены. Открытые на три четверти груди, похожие на груши, облегала податливая ткань. На голове ее по-прежнему красовалась странная золотистая каска лакированных волос. Притягивая к себе восхищенные взгляды дюжины американцев в цветастых плавках, она читала иллюстрированный журнал, сидя на тумбе для прыжков в воду, свесив одну ногу, а другую поджав под себя. Это был единственный привлекательный объект на бетонной площадке, покрытой искусственной травой, возле бассейна на шестом этаже отеля «Мандарин».
Звук шагов Малко по цементной дорожке заставил ее поднять голову. Она изящно спрыгнула с тумбы, ее упругая грудь вздрогнула. Улыбаясь, Сани пошла навстречу Малко. Она казалась такой чистой и невинной.
– Гуд монинг, – сказала она. – Фила нет. Он в Джакарте.
Малко вытащил из внутреннего кармана своей легкой куртки запечатанный коричневый конверт.
– Это для него.
Сани взглянула на конверт. Маленькие капельки пота блестели над ее верхней губой.
– Вы не могли бы принести это мне домой сегодня вечером? Я боюсь, что здесь у меня его украдут.
Она стояла перед ним, неотразимо соблазнительная, слегка отставив ногу, словно ожидая чего-то.
– Хорошо, – ответил Малко.
– Я буду дома после шести часов, – сказала Сани. – Если хотите поужинать, скажите. Мне нужно будет сходить на рынок.
– Вы умеете готовить?
Она по-детски улыбнулась.
– Я люблю поесть. Я лакомка.
Позади Малко топтался полноватый американец, которому, видимо, не терпелось приобщиться к аудиовизуальным методам обучения плаванию. Как только Малко оставил Сани, американец устремился к ней. Та повела его с олимпийской грацией к малому бассейну. Малко обернулся, чтобы полюбоваться на нее. Ее длинные ноги, покатые бедра и цветущая грудь составляли великолепное целое. Малко с сожалением покинул бассейн.
Всего лишь в сотне метров отсюда находилось агентство «Чайнез эмпориом», где работала вдова Тана Убина. После поездки в Пунгол ему захотелось снова поговорить с ней.
* * *
На четырех этажах чучела крокодилов чередовались с японскими магнитофонами и китайскими шелками. В секции фирмы «Сони» он увидел сквозь стекло витрины силуэт пышноватой молодой вдовы, облаченной в белую блузку. Она объясняла клиенту устройство диктофона. Он подождал, когда тот удалится, и вошел. Сакра Убин лишь через несколько секунд узнала его. Она нахмурилась и сухо спросила:
– Откуда вы узнали, где я работаю?
У нее был разъяренный вид. Через вырез блузки Малко заметил выступающую грудь, не хуже, чем у Сани.
Малко посмотрел ей в глаза.
– Госпожа Убин, – сказал он, – я обнаружил новые факты, касающиеся смерти вашего мужа.
Молодая женщина вся напряглась. Ее лицо словно окаменело.
