Кирсанов хотел подать назад, но не тут-то было! В ту же секунду дверь справа распахнулась, и шофер Гульбенкяна сделал рывок к пистолету, лежавшему на пассажирском сиденье. Кирсанов едва успел выхватить его и направить на гээрушника.
— Убирайся или я пристрелю тебя. Быстро!
— Не пори горячку, Григорий Иванович! Мы тебе худа не желаем! — начал уговаривать Кирсанова младший офицер, схватив его за руку.
Чувствуя, что теряет голову, Григории бросил взгляд в окно. Анатолии Петров и его подручный спешили на выручку шоферу! Еще немного, и пути к бегству будут отрезаны. Ударом плеча Григорий открыл дверь со своей стороны, но шофер держал его, точно клещами, сдавив ему руку.
Не раздумывая. Григорий спустил курок. Прогремел оглушительный выстрел. Гээрушник сразу выпустил руку Кирсанова и, скривившись от боли, прижал ладонь к животу.
Григорий выскочил из «мазды», держа в левой руке дипломат, а в правой — пистолет, направляя его на Петрова с помощником. Те двое сразу остановились. Он кинулся бежать через туннель к входу в торговый центр. Вскочив на эскалатор, он оглянулся и увидел, как Никита Гульбенкян вел раненого, который плелся, шатаясь и согнувшись в три погибели.
Перепрыгивая через несколько ступенек сразу, Григорий добрался до подземного этажа магазина. Посетителей было немного. Он спросил у какой-то женщины, откуда можно позвонить. Она показала в сторону туалетов.
Он кинулся в ближайшую кабину, сунул в щель монетку в 10 песет и набрал тайный номер ЦРУ. Его ждало жестокое разочарование: механический голос объявил, что номер отключен. Значит, те уже начали сворачиваться... В ту самую секунду, когда он вешал трубку, к кабинке подбежали Петров, Мужикин и шофер. Никита Гульбенкян, по-видимому, остался с раненым. Троица обступила кабинку.
Место было малолюдное, так что дезертиру не приходилось рассчитывать на помощь редких покупателей. Григорий судорожно сорвал трубку и набрал 091 — номер полиции. Выбирать не приходилось. Схватившись правой рукой за ручку двери, Кирсанов смотрел сквозь стекло на искаженные злобой лица врагов. Полиция не отвечала. Анатолий Петров вцепился обеими руками в наружную ручку двери и тянул ее к себе. На подмогу ему пришел Иван Мужикин. Григорий уже не мог удерживать ручку. Дверь распахнулась. К Кирсанову протянулась рука, державшая шприц. Это был шофер Петрова. Григорий не успел схватить пистолет. Игла воткнулась ему в руку, причинив жгучую боль.
Оцепенев от ужаса, Кирсанов смотрел, как большой палец шофера готовится вдавить поршень шприца, наполненного желтоватой жидкостью.
Одним рывком Григорий откинулся к задней стенке кабины. От неожиданности шофер выпустил шприц, который остался торчать из руки Кирсанова. Выхватив из-за пояса пистолет, Григорий навел его на нападавших. По его глазам Анатолий Петров понял, что он будет стрелять.
— Назад! — крикнул Петров.
Нельзя было допустить перестрелку между офицерами КГБ в крупном магазине Мадрида, иначе он сам угодил бы на Лубянку. С безумными глазами Григорий выскочил из кабины, держа в правой руке пистолет, а в левой — дипломат. Петров обратился к нему, едва он сделал первый шаг:
— Послушай, Григорий Иванович!
Кирсанов остановился, поставил у ног дипломат, выдернул из руки шприц, сунул его в карман куртки, снова взял дипломат, не отводя дуло пистолета от толстого брюха Анатолия Петрова, и уставился в его бешеные поросячьи глазки.
— Если ты не посторонишься, Анатолий Сергеевич, — тихо промолвил он, — я застрелю тебя.
Офицер разведки шагнул в сторону, а за ним и его опричники.
Широко шагая, Григорий поспешил прочь. Отойдя немного, он оглянулся. Все трое следовали за ним. Успокаиваться было еще рано. Руку жгло, хотя он был уверен, что они хотели не убить его, а всего лишь усыпить, чтобы увезти без помех.
Он побежал, петляя между прилавками и толкая людей, но оторваться от преследователей не мог. Прыгая через несколько ступенек сразу, он взбежал по эскалатору и устремился к выходу. Теперь троица оставила попытки настигнуть его. Григорий без колебаний застрелил бы всех троих, лишь бы не попасть им в руки, и они это понимали. Он сам не заметил, как очутился у выхода. Он выскочил на залитую солнцем Калье Хорхе Абаскаль. Поодаль, на Пасео де Кастельяна, стояло старомодное здание, где размещалось ГИУО. Кирсанову достаточно было встать под защиту испанских спецслужб, и охота за ним сразу прекратилась бы, но тогда он бесповоротно потерял бы Исабель.
У магазина ждали клиентов несколько такси. Кирсанов прыгнул в ближайшее.
— Принсипе де Вергара, 185!
Одна Исабель могла выручить его. Она должна была вернуться еще час назад. Под ее кровом он выиграет время и найдет способ связаться со своими покровителями.
Оглянувшись, он увидел, как его соотечественники перебросились несколькими словами. Петров и Мужикин сели во второе такси. Пока не было видно конца его мучениям.
* * *
Едва Малко поставил на пол чемодан Исабель, как она потянулась к нему, прислонясь к чудному столику из розового мрамора, какие увидишь в одной Италии, украшавшему прихожую.
Требовательно прижимаясь к нему выпяченным животом, она надолго прильнула к его рту, потом подняла своп изумрудные глаза.
— Ты знаешь, муж всегда мечтал овладеть мной на этом столике. Я отыскала его в Париже, у Клода Даля, и была им совершенно очарована. Муж не решался купить его из-за цены. Я уговорила его, обещав исполнить его желание, но слова не сдержала.
Малко молчал. Тогда она медленно расстегнула последние пуговицы на платье, которое разошлось, обнажив ее живот.
— Нет, ты в самом деле распутница, каких свет не видывал! — воскликнул Малко. — Мужчины тебя никогда не били?
Зеленые глаза бестрепетно смотрели на него. Сплетя руки у него на затылке, Исабель спросила серьезным тоном:
— А ты? А тебе не хотелось бы бить меня так, чтобы я вопила от боли, а потом овладеть мной?
В голосе ее звучала такая искренность, что он ни на мгновение не усомнился в том, что она не шутит. Глаза сказали ему еще больше, чем слова.
Они долго смотрели друг другу в глаза. И вновь Исабель припала к его рту, сильно напирая животом. Малко захотелось увидеть, как далеко она была готова зайти в этой любовной игре.
Раздвинув полы платья, он обхватил ладонями ее груди и сильно сдавил. Она дернулась всем телом, точно от удара током. Закрыв глаза, она прошептала:
— Да, вот так. Ты делаешь мне больно.
Она запрокинулась назад, упершись спиной в край мраморного столика. Малко привалился к ней, продолжая терзать ее груди. Исабель начала свой неистовый танец. Протиснув руку между их тел, она с лихорадочной торопливостью раздела его.
С коротким криком она подняла ноги и сомкнула их на пояснице Малко.
По внезапно напрягшимся мышцам всего ее тела, по застывшему вдруг лицу он догадался, что она близка к финишу. Он сам собирался уже последовать ее примеру, как вдруг зазвонил телефон.
На третьем звонке он попытался оторваться от Исабель, но она сжала его руками и ногами, настойчиво простонав:
— Двигайся! Двигайся!
Он покорился. Между тем звонки не прекращались. Внезапно до Малко дошло, что звонили не по телефону, а по интерфону. Раздосадованная Исабель соскользнула со стола — платье нараспашку, под глазами лиловые тени, дыхание прерывистое — и подняла трубку. Малко явственно слышал мужской голос, — вероятно, говорил вахтер.
— Сеньора дель Рио! Тут один очень нервный кабальеро непременно желает видеть вас.
— Кто таков? — почти крикнула Исабель.
— Кто-то из ваших друзей, сеньора. Иностранец. Очень высокий.
И сабель прикрыла трубку ладонью и прыснула:
— Бугай!
Убрав руку, она решительно объявила:
— Скажите ему, что меня нет дома!
Она положила трубку и пошла назад к Малко, игра бедрами, с совсем уже кошачьим жеманством ступая легкими туфельками, выставив испещренные красными отметинами груди. Неверно истолковав озабоченное выражение лица Малко, она рассмеялась:
— Ты ревнуешь? Дурачок! Клянусь тебе, я не назначала ему свидания. Иди ко мне...
Она явно собиралась возобновить любовные забавы, будь то на столе или в другом месте. Но Малко уже окунулся в суровую действительность. Почему пришел Григорий Кирсанов?
Интерфон вновь зазвонил. Исабель досадливо подняла трубку.
— Они дерутся, сеньора! — голосил переполошенный вахтер. — Я вызову полицию! Их тут несколько человек, все иностранцы. Я не...
Все внутри Малко сжалось вдруг. Теперь он понял. За Григорием Кирсановым гнался КГБ. Первым делом нужно было вызволять его.
— Скажи ему, чтобы поднимался! — требовательно бросил он.
Исабель изумленно оглянулась:
— Ты с ума сошел! Да он нас сотрет в порошок!
— Делай, что я говорю! — стоял на своем Малко. — Это крайне важно. Потом объясню тебе.
