Если не считать характеристики, то против Змеева появилась новая улика — на его костюме обнаружены роговые пуговицы того же стандарта МП 157-54, который был найден в бетонной колонне. Впрочем, не исключено, что это всего лишь совпадение.
Есть, однако, детали и в пользу Змеева. Так, за несколько дней до похищения «Голубого Амура» Змеев в беседе с научным сотрудником Антоновым рассказал следующее. Проснувшись накануне утром, он обнаружил у себя в комнате явственный запах «Пачули». Из этого напрашивается следующий вывод — «Голубой Амур» похищен человеком, знающим биографию Змеева и сознательно толкающим нас на ложный путь; похищен человеком, который оставляет после себя запах «Пачули» и который похитил нить из костюма Змеева и, быть может, подобрал кусок его ногтя.
Но возможно и другое — вымыслом о «Пачули» Змеев допускает смелый маневр и отводит от себя подозрения. Но в то же время, как может Змеев знать, что у сейфа нами обнаружена нить из его костюма? Вот почему, несмотря на ряд серьезных улик в отношении Змеева, еще рано делать выводы.
Перехожу к убийству инженера Белова. С помощью Госохотинспекции едет проверка всех ружей. Но этим путем мы вряд ли обнаружим снайперскую винтовку. По вашему предложению зона вокруг копей разбита на квадраты, и уже вторую неделю идет тайный патруль каждого квадрата. Хорошую помощь мы получаем от местных охотников. Однако, враг в лесу пока не обнаружен. Пуля все еще не найдена. По расчетам баллистов, она должна была перелететь алмазный колодец и упасть в 20–30 метрах от края копей. Поиски продолжаются.
Теперь о змейке над копями.
На первом докладе мною сообщалось, что над Амаком был обнаружен прозрачный змеек. 30 июня он опять висел над копями. Возникло несколько возможностей изучить его с вертолета, перетереть его нить режущей нитью нашего змейка, вычислить кривую его полета и, найдя место пуска, произвести облаву. Но вертолет предупредил бы противника, что за ним следят. Наша сильная сторона: враг не подозревает о БОРе и о его поисках. Перерезанный змеек упал бы в тайгу с разбитой аппаратурой и вряд ли мы смогли бы найти его в густом лесу. Люди БОРа выбрали четвертое. Они подняли в воздух прозрачный воздушный шар и, действуя одними приборами, отыскали змеек врага и сфотографировали его вблизи.
Язин достал из папки большой черный конверт и передал его генералу. На снимках генерал увидел четырехугольный воздушный змей, весь покрытый каплями воды. От змея вниз треугольником шло две нити. На их пересечении висела короткая труба.
— Это фотоаппарат, — пояснил Язин. — Нацелен на землю. Змеек висел на высоте сто девяносто три метра. Его примерные размеры два на четыре метра.
Язин извлек из папки лист бумаги и сказал:
— Ориентировочная экспертиза по составу материала змейка предполагает, что это органическое стекло на основе метакриловой кислоты с необычными свойствами резины и стекла одновременно. Предполагается, что змеек складной, поднят на нити повышенной прочности. Эксперт утверждает, что змей таких размеров не может быть пущен в густом лесу одним человеком, даже в сильный ветер. Электронная счетная машина дала нам изгиб нити и примерное местонахождение ее прикрепления к земле. За указанным квадратом установлено усиленное наблюдение.
Одновременно возникает несколько вопросов. Какова связь между змейком и людьми, переписывающимися через тайник в кедре? Связаны ли люди, пускающие змей, и снайпер-убийца? Где база этих людей? В лесу? В Сверкальске? На копях?
Перехожу к серой шляпе. Вам уже известно, что капитан Шубин установил, что она принадлежит Касаткину: учителю математики сверкальской средней школы № 5. По предположению гардеробщицы, шляпу унес хорошо одетый светлоглазый мужчина среднего роста. Гардеробщица дала также очень важную для нас деталь — у похитителя туфли со скрипом. В поединке с незримым врагом каждый штрих действительной его внешности на вес золота. Вот почему надо так ценить показания Валунской и гардеробщицы. Они в известной степени сходятся между собой, и спрашивается — не Савич ли взял шляпу?
О колодце алмазного института. От капитана Демина вам уже известно, что 26 июня в подвал НИАЛа проник неизвестный. Он прошел в насосное помещение, где непостижимым образом скрылся. Кочегар Рогов, случайно видевший его, последовал за неизвестным, но ничего подозрительного найти не мог. Предполагается, что человек проник в колодец, заперев замок изнутри. Возможно, в колодце тайник или подземный ход. Необходимо осмотреть насосное помещение, его окна, трубы, мотор, и, прежде всего, колодец. Эта операция требует самой тщательной подготовки. Малейший промах, и враг будет предупрежден.
Проверка вахтеров, дежуривших в НИАЛе ночью 26 июня, ничего не дала. Живущий во дворе института Зотов был на охоте. Орлова не выходила из кабинета. Мы пока лишь не можем выяснить, где находился в эту ночь Змеев. Расследование продолжается.
Теперь, товарищ генерал, должен сообщить весьма неприятную вещь. Медицинский осмотр Рогова показал, что и он отравлен тем же криптоцидным ядом, что и Горина. Прибывший сегодня токсиколог начал лечение. В случае крайней необходимости кочегара следует освободить от работ и направить в санаторий. Из фактов отравления следует несколько выводов:
Первый — враг каким-то образом узнал об открытии Рогова в насосной.
Второй — решение уничтожить Рогова говорит о важном значении колодца для «Красной маски».
Третий — покушение на Рогова и фигура в насосном помещении лишний раз заставляют нас предположить, что база «Красной маски» скорее всего в НИАЛе.
С санкции прокурора над расходованием электричества в НИАЛе установлен негласный контроль. С помощью ваших людей мы ищем утечку тока в институте. Я исхожу из предположения, что враг вооружен наиболее современными приборами, которые без электричества мертвы. Стоит нам обнаружить секретную электропроводку или расхождение между действительным потреблением электроаппарата и показанием счетчика, и в наших руках важная указующая стрелка.
Мой доклад близится к концу. Но прежде чем сообщить самое неприятное, я хочу просить вашего ходатайства об усилении БОРа. Надо вызвать техническое подкрепление, без которого нам трудно бороться с «Красной маской». Тем более, что впереди очевидны опасные сюрпризы.
И, наконец, о самом неожиданном и неприятном. Изучение действий «Красной маски» родило вопрос — не происходит ли одновременно с исчезновением алмазов чего-нибудь другого, более опасного для нас? Таков закон войн, что противник пускает дымовую завесу на одном фронте, а атаку ведет на другом. Короче, я стал спрашивать, не похищает ли «Красная маска» секретных документов — движущих винтов алмазной промышленности? На эту мысль натолкнула меня Горина заявлением о следах под ее окном.
Генерал весь превратился в слух.
С санкции прокурора Строгого и с помощью товарищей Рублева, Урмалюка и Каменского, и руководителей интересующих нас учреждений, мы осмотрели места хранения ценностей и бумаг в Главалмазе, НИАЛе и Рудоуправлении. Ничего, однако, обнаружено не было. Тогда мы стали интересоваться мелочами.
Язин достал из папки лист голубой бумаги.
— Вот, например, что заявил Рублев: «Принимая из Спецчасти совершенно секретную геокарту месторождения алмазов номер одиннадцать, я обнаружил, что она была сложена иначе, чем я сложил ее при сдаче в хранение».
Этому обстоятельству Рублев не придал серьезного значения.
Начальник Главалмаза Каменский сообщил, что полугодовой отчет о работе главка, засекреченный на страховой волосок, при последующем чтении оказался без волоска. Каменский считает, что это случайность, и что контрольный волосок, соединявший края двух обложек и незаметный для постороннего глаза, отсоединился случайно. Но качество волосков не таково, чтобы отпадать от защищаемых объектов.
Лицо генерала стало очень серьезным.
— Думаю, алмазам Сверкальска угрожает большая опасность. Необходима мобилизация всех наших сил, — продолжал Язин. — И хотя сказанное о секретных документах достоверно не более чем на половину, нельзя не считаться с каждым, даже самым незначительным фактом.
Здесь Язин сложил свою папку.
— И все же враг допустил три ошибки, которыми мы должны немедленно воспользоваться. Его первая ошибка, — подкинув нам чужую шляпу, он оставил нам примерное описание своей подлинной внешности. Его вторая ошибка — он дал нам в руки свой почерк и часть дактилолинии с большого пальца правой руки. Его третья ошибка — отравив Рогова, он указал, что НИАЛ его возможная база, — с этими словами Язин передал генералу собранные БОРом бумаги.
Прошло несколько дней с тех пор, как Дьяков встретился с Лапиным у дверей его комнаты. Но машинист все не мог забыть глаз охранника, казалось, пронзивших его насквозь. Чтобы не вспугнуть сторожа, Дьяков сделал вид, что оставил его в покое. Он приобрел себе театральный бинокль и тщательно вымыл окна лебедочной; отныне место его работы должно стать обсерваторией наблюдения за Лапиным.
