Они еще год пытались завести ребенка, и когда они все-таки зачали, счастье Аззамов было недолгим. Врачи подтвердили, что она беременна девочкой, и вскоре после этого беременность была прервана.
Ахмеду было всего пятьдесят два, поэтому Шакира чувствовала, что они останутся во дворце на десятилетия вперед. Они вдвоем решили, что тринадцатилетний племянник Ахмеда, сын его младшей сестры, когда-нибудь продолжит династию Аззам, но ни мальчик, ни родители предполагаемого наследника не имели об этом ни малейшего представления.
Шакира была важным коллегой Ахмеда во дворце, если не настоящим эмоциональным партнером, и она была костяком суннитской коалиции, которая сражалась от имени режима во время войны, поэтому Шакира чувствовала себя в безопасности на своем месте там. Но вся уверенность, которую она чувствовала, испарилась, когда Шакира узнала, что женщина, с которой ее муж спал здесь, в Дамаске, тайно произвела на свет потомство мужского пола, и он дал мальчику имя Джамаль, имя собственного отца Ахмеда, бывшего лидера Сирии.
Шакира не завидовала Ахмеду за сам роман. Она спала с офицером швейцарской разведки, который работал во дворце, вскоре после того, как они встретились. Но гнев, охвативший ее в тот момент, когда она узнала, что у Ахмеда есть сын от Бьянки Медины, только усилился за последние несколько месяцев, и все это время она обдумывала свой следующий шаг. Шакира ни на секунду не думала, что ее холодный и расчетливый муж позволил бы своей любовнице забеременеть, а тем более выносить ребенка, если только у него не было планов на женщину и ребенка. Дети были неудобны, особенно когда рождались вне брака у национальных лидеров на Ближнем Востоке, и Шакира знала, что ее муж приказал бы убить Бьянку в ту же секунду, как узнал, что она беременна, если бы его целью не было заменить свою жену и сделать своего собственного ребенка третьим поколением Аззама, чтобы править нацией.
Шакира не могла позволить этому случиться, и единственным способом, которым она могла это остановить, чтобы спасти себя и своих детей от отстранения от власти, было убить Бьянку Медину. Она не верила, что Ахмед вышвырнул бы свою жену из дворца, если бы не было матери и ребенка, которых можно было бы привести во дворец, чтобы заменить ее, так что со смертью Бьянки ребенок перестал бы представлять угрозу для Шакиры.
Затем Шакира почувствовала, что может заявить о себе, напомнив Ахмеду, кто действительно правил президентским дворцом.
* * *
Себастьян Дрекслер вернулся в свой офис и размышлял о своем опасном затруднительном положении в восемь утра, когда зазвонил его спутниковый телефон. Он схватил трубку, надеясь, что звонивший был кем-то из его команды, работающей в Париже, и, кроме того, надеясь, что у звонившего были для него какие-то полезные сведения.
«Да?»
«Это Соваж».
«Что ты узнал?»
«Позавчера мы задержали человека, который вел наблюдение за Мединой».
«Есть сопротивление?»
«Он появился. Парня зовут Али Сафра. Как я уже говорил вам ранее, он сирийский иммигрант, член Союза изгнанников Свободной Сирии».
«Где он сейчас?»
«Он в багажнике машины Клемента. Он подтверждает, что следил за Бьянкой Мединой в городе, но он ничего не знает о более масштабной миссии, кроме наблюдения и отчетности. Он сказал, что вчера утром на кладбище Пер-Лашез была встреча, где глава Союза изгнанников Свободной Сирии встретился с иностранным активом, но Сафра говорит, что его и близко не было на этой встрече. Я думаю, он говорит правду; он не производит на меня впечатления человека, которого вы бы вовлекли в центр своих планов».
«Он идиот?»
«Просто иммигрант с черной работой. Никаких связей ни с кем, кроме сотрудников FSEU».
«Кто является лидером Союза изгнанников Свободной Сирии?»
«По словам парня, этим заправляют муж и жена. Они хирурги здесь, в Париже. Тарек и Рима Халаби. Тебе что-нибудь говорит?»
«Никогда о них не слышал. Вы сталкивались с ними там, наверху?»
«Отрицательный результат, но мы извлекли их записи из базы данных ЕС по преступности. У них обоих по одному аресту в Турции за незаконный въезд. Кажется, их поймали при пересечении границы из Сирии около трех лет назад».
Дрекслер подумал об этом. «Итак, они пробрались в Сирию, чтобы помочь повстанцам, и были схвачены, когда возвращались в Турцию».
«Похоже на то. Что ты хочешь, чтобы я сделал?»
«Выясни, где они».
«У нас уже есть адрес. Здесь, в Париже, на Левом берегу.»
«Как вы думаете, Медину могут удерживать в их квартире?»
«Сомневаюсь в этом», - сказал Соваж. «Это милое местечко, прямо в центре города. И это их домашний адрес. Они могут быть вооружены, у них может быть охрана, но это не то место, где можно держать пленника».
Дрекслер сделал паузу. Он собирался повысить ставку в своих отношениях со своими агентами в парижской полиции. «Сделай это».
Теперь со стороны Соважа пауза. Затем: «Что это значит? «Попал в цель»?»
«Совершите налет на место, будьте готовы к насилию».
«Это то, о чем вы нас никогда не просили».
«Ты полицейский. Разве копы не этим занимаются каждый день?»
Соваж не торопился, затем сказал: «Мы можем найти уловку, чтобы проникнуть в какую-нибудь другую квартиру. Пригласите нескольких патрульных, чтобы они стояли снаружи; сделайте так, чтобы это выглядело законно».
«Пришлите двух своих людей. Не ходите сами. И это не может быть обычной полицейской операцией. Нам нужно знать, где находится Медина, и мы не узнаем, находятся ли Галаби под стражей, где мы не можем до них добраться».
«Pas problem, Monsieur.Я пришлю Алларда и Фосса; они допросят Хэлаби на месте. Другие копы не будут знать, что они задумали». После паузы Соваж сказал: «Мы не обсуждали компенсацию».
Дрекслер ответил: «Вам всем четверым будет выплачено вдвое больше оговоренной суммы».
«Tres bien, за налет на Халаби. Но что насчет ребенка в багажнике?»
Дрекслер решил испытать свою удачу, чтобы посмотреть, как далеко эти люди зайдут в этой операции. «Сделай так, чтобы тот, кто его ищет, никогда его не нашел». После паузы он сказал: «Я утрою твою компенсацию».
«Мы не убийцы».
Дрекслер решил, что не будет давить сильнее. Пока нет. Глаза и уши Анри Соважа в Париже были слишком важны для этой операции в свете катастрофы прошлой ночи. Он сказал: «У вас есть место, где вы могли бы спрятать его с глаз долой на пару дней?»
«У меня есть недвижимость за городом. Я могу попросить Клемента отвезти его туда и присмотреть за ним». И затем: «Но я все равно требую тройную плату за операцию. Я не дурак. Я знаю, что вы пошлете кого-нибудь, чтобы устранить его».
