Ознакомительная версия.
Так она едет какое-то время.
В одной из горных деревушек, лежащих по пути у самой дороги, она останавливается перекусить. Пожилой, с седыми усами официант приносит сыр, хрустящие хлебцы, кофе. Еще она заказывает бокал красного вина. Она ест, наслаждаясь видом горной долины плавно спускающейся к морю, чистым хрустальным воздухом. Этим утром. С её места открывается хороший обзор.
Она пьет вино и не боится опьянеть. В это утро она может опьянеть только от горного воздуха, но никак не от вина. Она не боится еще и потому, что знает — полиции нет на дороге, её никто не остановит. В её мире она не может быть оштрафована за превышение скорости или езду в нетрезвом виде, она не может сорваться на большой скорости в пропасть, упасть на камни, разбиться. Это невозможно!
Потому она наслаждается жизнью и, вспоминая Горбоносого, невольно сожалеет, что тот не поехал с ней. Вера понимает: фантазии тоже несовершенны, ведь ничего идеального не бывает. Действительно, горбоносый охранник имеет изъяны, он не додуман, не дорисован в её голове и оттого получился слегка схематичным, контурным, как если бы был героем нарисованного комикса.
Однако… в Горбоносом, даже таком карикатурном, можно разглядеть человеческие черты и Вера вздыхает, но не огорченно, из-за своего легкомыслия, а с облегчением.
Вскоре она едет дальше.
Ей хочется найти своё особенное место, которое она облюбовала, когда путешествовала по взморью прошлым летом.
Среди высоких и низких гор, оживлявших прибрежный пейзаж, ей запомнился утес, стоявший особняком, но полностью не отрезанный от суши. Он был довольно большим и оказался соединён с другими горами хребтом, по которому можно проехать. Вера в прошлом году так и сделала и попала на самую макушку этой скалы, впрочем, имевшую удобную ровную площадку. Она тогда подошла к самому краю, огляделась. Скала вдавалась в море и обеспечивала прекрасный обзор с высоты: всё, что было нужно настоящему художнику-маринисту.
Именно туда, в этом место, она едет сегодня.
Её машина, скрипя покрышками, огибает несколько поворотов, проносится на скорости по коротким отрезкам серой дороги, чтобы вновь вписаться в крутой поворот. Она уже недалеко, уже рядом.
Вот и утес!
Вера медленно и осторожно проезжает на площадку, слыша, как трава, выросшая на перемычке между горами и утесом, шуршит и цепляется за днище машины. Трава не хочет её пускать! Или наоборот, поощрительно шепчет, подталкивая ехать дальше, к краю скалы.
Выбрав более или менее ровное место, Вера останавливает машину, достает с заднего сиденья мольберт, краски, готовится рисовать. В день, который она выбрала для поездки, море кажется спокойным, не совсем ровным — небольшая волна плещет в берега, но всё же тихим. Над головой кричат горластые чайки, поднимаясь и падая на воду.
Присмотревшись, девушка видит причину волнения морских птиц. Неподалеку, в стороне, плавают яхты, оставляя за собой пенный след, вызывавший к поверхности стайки рыб. За ними охотятся чайки.
Она начинает рисовать. Голубое небо, голубое море — всё в голубых тонах. Проплывавшие мимо яхты тоже были голубыми, и только яхтсмены, управлявшие своими корабликами, выглядевшими издалека игрушечными, оказались в оранжевых жилетах. Оранжевые капельки, почти точки, на белых квадратиках парусов посреди голубого моря и неба оживляли общий фон. Паруса казались окнами в другой мир, а оранжевые жилеты маленькими солнцами того мира.
У Веры захватывает дух.
Ей кажется, что незаконченная картина будет очень красивой, символичной, заставляющей думать и мечтать, потому что она воплотила в ней свои романтичные представления о жизни. Тугие паруса плывущих вдалеке кораблей как нельзя лучше соответствуют её настроению.
Вот она замечает, как от общего строя парусников отвалила одна яхта и пошла в её сторону. Яхта проплывает достаточно близко.
Вера рассматривает яхтсмена, видимого ей лишь по пояс и державшегося одной рукой за борт, а другой за канат паруса. Он тоже смотрит на неё или возможно, не именно на неё, а в её сторону. Отчего-то девушке хочется махнуть ему рукой, поприветствовать моряка. Но она думает, что он может не заметить её движения, он все-таки достаточно далеко.
Немного выждав, она пририсовывает на переднем плане яхту большего масштаба, чем остальные, проплывающую неподалеку от берега. Рисует и яхтсмена на ней. Она выписывает контуры его фигуры, одежду, но без лица. На её картине яхтсмен закрыл лицо рукой, спасаясь от брызг разрезанной пополам морской волны и обдававших яхту водяной пылью.
Пока она прорисовывает детали, яхта скрывается из виду.
«Интересно, куда она поплыла? — думает Вера, — что там, в той стороне?»
Она никогда не спрашивала себя, где находится город её фантазии, где, в какой стране она проводит свои дни. На каком языке разговаривает? Ей было достаточно того, что она всех понимает и все понимают её.
Сейчас эти вопросы её заинтересовали.
Закончив рисовать, она садится на раскладной стул и ставит корзинку с едой себе под ноги. Глядя на расстилавшееся под ней море и стоявшую на мольберте картину, она наливает в кружку горячий кофе, берет круассан и принимается механически жевать. Мысли её витают далеко. Она довольна собой, своей картиной, сегодняшним днем. Морской вид безупречно перенесен ею на холст и с ним не стыдно возвращаться домой.
Вера заулыбалась, представив изумление Горбоносого. Она его поразит своим умением, не мастерством, это слишком сильное слово для неё, а именно умением. Поразить непредвзятого человека всегда приятно.
Закончив трапезу, девушка неторопливо собирается и уезжает. Она возвращается домой по тому же серпантину, извивающемуся между гор, по которому ехала сюда. Солнце уже садится, темнеет, и она включает дальний свет фар.
Итак, она провела целый день на пленэре. Сейчас она не гонит на машине, не торопиться как утром. Колеса монотонно шуршат, а прохладный к вечеру воздух, смело треплет её волосы.
Машина преодолевает подъем, спускается под горку. Только тут она замечает, что находится в Италии, потому что ей встречаются надписи на итальянском языке. Поначалу её показалось, что город, в который она едет это Сан-Ремо — курортный городок, в котором проводятся знаменитые фестивали эстрадной песни.
Но нет, не туда. Как выяснилось она едет к границе с Францией. Впрочем, расстояние до границы небольшое. Вот она уже в другой стране, мчится по побережью лазурного берега. Но едет недалеко — её ждет любимый город русской аристократии Ницца. Однако этот город не совсем настоящий, он украшен её фантазией, в которой маленькие дома заменяются большими небоскребами, у причалов качаются огромные белоснежные яхты, а в ухоженных кварталах не заметишь туристов.
Как странно, что её смутные фантазии начинают обретать черты реальности, становятся четче. В свое первое посещение города-мечты Вера не имела понятия, что живет во Франции, в Ницце и только название отеля-небоскреба «Негреско» отдаленно напоминало о существовании настоящего города. Но отель «Le Negresco» там имеет всего шесть этажей. В Ницце вообще нет небоскребов.
Благодаря её фантазии теперь будут.
Она удовлетворенно улыбается, проезжая мимо гигантского отеля, и поворачивает к себе домой на бульвар Виктора Гюго.
Пока Ира думала, что делать и как бежать, со стороны улицы послышался непонятный шум. Девушка подскочила к окну и выглянула наружу. Окна как раз выходили на центральную дорогу, ведущую от ворот и будки с охраной к главному корпусу. Она увидела, что к администрации подъехало множество черных машин, по крайней мере, пять легковых и три микроавтобуса, из которых высыпала куча народа.
Как поняла Ира, в микроавтобусах ехали спецназовцы — высокие, здоровые парни в черных костюмах и касках, с автоматами. На каждом был бронежилет с надписями на груди и спине большими белыми буквами: «ФСБ». В легковых машинах приехали оперативники и следователи.
Один из них, одетый в черный костюм, плотный коренастый господин с седой головой, энергично размахивал руками, отдавая необходимые распоряжения. «Как они все любят черное», — невольно подумала Ира, глядя на руководителя операции.
Получив исчерпывающие указания, силовики без промедления двинулись по известным им маршрутам, и девушка заметила, как к их корпусу тоже пошел отряд спецназовцев с четырьмя людьми в штатских костюмах. Один из шедших отличался на общем фоне своей одеждой. Он был одет в джинсы и футболку с коротким рукавом, и чем-то смутно напомнил Ирине Петра. Тот же рост, та же походка, то же лицо азиатского типа. Но Петр не мог быть здесь, он офисный работник из их фирмы. Никак не силовик. Вероятно, ей показалось.
«Будут обыскивать!» — решила Ирина, обрадовавшись, что приезжие смогут ей помочь. Стоит выйти, пожаловаться на похищение и тогда Григорий Алексеевич, безусловно, будет спасен, а опасные и страшные похитители получат по заслугам. Она даже представила, как их бросят на пол, скрутят руки. Такое не раз показывали по телевизору.
Ознакомительная версия.
