В это время Высоченко и его спутники уже, перегрузили груз в машину Миленкина, на которой подъехал Артем. Он не поверил своим глазам, когда вместо четвертого боевика из фургона вылезла беременная женщина.
— А где Вася? — спросил убитым голосом Артем.
— Решил остаться в банке, — зло пробормотал Высоченко, снимая форму и надевая сначала джемпер, а потом теплую куртку. — Перебирайтесь все трое на заднее сиденье. Мы с дамой поедем на переднем. Ей нельзя сидеть сзади. Да и в интересах конспирации лучше, если беременная женщина будет сидеть впереди, а не такой мордоворот, как ты, Артем.
— Ты для этого ее забрал? — спросил изумленный Артем.
— Быстрее, — толкнул его Высоченко, — я сам знаю для чего.
Мешки были уложены в багажник. Трое боевиков разместились на заднем сиденье, женщина села впереди, Высоченко уселся за руль, и машина тронулась.
«Вольво» осталась в переулке. Ровно через три минуты, когда их автомобиль был уже далеко, машина взорвалась, переполошив жителей соседних домов и выбив стекла сразу в нескольких квартирах. Взрыв услышали все пятеро. Правда, вздрогнула только женщина.
Они ехали довольно долго — минут двадцать. Наконец Высоченко остановил машину и тихо сказал:
— Все. Завтра с деньгами будьте в аэропорту. Сколько там было денег?
— Я не считал, — сказал Миленкин, — может, миллион, может, два. Я брал только пачки со стодолларовыми купюрами.
— Один миллион семьсот тысяч, — вдруг сказала женщина.
— Сколько? — повернулся к ней полковник. — Ваш друг сказал, что брал только в крупных купюрах.
— Там было сто семьдесят пачек стодолларовых купюр. Я готовила отчет.
Сегодня же пятница, нужно было знать, сколько денег в хранилище.
— Спасибо, — кивнул Высоченко. — Нам здесь выходить.
Он вышел из машины и подозвал Артема.
— Мне деньги не нужны, — сказал он, — раздай их ребятам. Ровно по сто тысяч каждому. Остальные привезете в аэропорт. Положите их в чемодан с книгами.
Только чтобы книги были в мягкой обложке. Лучше «покетбуки», — такие небольшие книги в мягких обложках. Понятно?
— Сделаем, — кивнул Артем, — все сделаем, как нужно.
— Увидимся завтра в аэропорту, — сказал на прощание Высоченко.
— Оставишь ее с нами? — спросил Артем.
— Нет, конечно. Она поедет со мной. Будьте осторожны. Не выходите из дома. Завтра в аэропорту может быть проверка. Чтобы никаких глупостей. Ни оружия, ни денег. Ты меня понял? Все деньги в багаж. На внутренних рейсах проверяют только на наличие оружия. Не забывайте об этом.
— До свидания. — Артем сел за руль и отъехал. Высоченко остался с женщиной. Она зябко поежилась.
— Мне холодно, — сказала она, и только тут он понял, что она без пальто. Он вынес ее из банка в одном платье.
— Извините, — сказал он, снимая свою куртку и отдавая ее женщине. Потом поманил ее за собой. У него была порвана рубашка. Он порвал ее, когда дрался с охранником, но джемпер скрывал это. Он взял женщину за руку и повел на другую улицу. Уже сильно стемнело. Он остановил первую же машину и назвал адрес подмосковного поселка. Водитель недовольно обернулся, посмотрев на его джемпер.
— Уже поздно, — сказал он, — я не поеду туда. Далеко.
— Сто долларов, — пообещал полковник. — Ты же видишь, в каком положении женщина.
— Хорошо, — сразу согласился водитель. На него скорее подействовали не сто долларов, а большой живот женщины. Он сообразил, что ночные грабители таксистов не бывают в таком состоянии. Когда машина тронулась, Высоченко наклонился к женщине.
— Не беспокойтесь, — сказал он, — у меня есть мобильный телефон, позвоните своему мужу, чтобы он не волновался.
Она несколько удивленно взглянула на Высоченко, потом спросила:
— А что я ему скажу?
— Чтобы он не волновался.
— По-моему, он будет волноваться еще больше, если я ему позвоню, — рассудительно заметила женщина. — Мне будет трудно объяснить ему, что захватившие меня бан… — она запнулась и подыскала другое слово:
— захватившие меня неизвестные позволили мне позвонить по их телефону домой. Вам не кажется, что это выглядит немного наивно?
— Я хотел как лучше.
— Спасибо. Но я позвоню своей маме, так будет лучше. И… не беспокойтесь, я ей ничего не скажу.
Она взяла телефон, быстро набрала номер Потом громко сказала:
— Здравствуй, мама, это я. Нет. Не нужно плакать. У меня все в порядке.
Нет, Виктору я не смогла дозвониться. Передай ему, что все в порядке. Я скоро буду дома. Да, все нормально. До свидания.
Она вернула телефон полковнику.
— Спасибо, — поблагодарила женщина.
— Не за что, — буркнул он, — только напрасно вы сказали, что скоро вернетесь.
— Вы же обещали отпустить меня через два часа.
— Боюсь, что я не смогу выполнить своего обещания, — очень серьезно сказал Высоченко. Она снова вздрогнула.
— Почему?
— Нам довольно долго добираться до нужного места. Часа полтора. Потом еще часа полтора обратно. Значит, итого три, а не два часа.
— Вы все-таки меня отпустите?
— Да, если вы дадите слово, что сразу же поедете домой и до десяти утра не будете звонить в милицию.
Она покачала головой.
— Не дам, — сказала она.
— Вы храбрая, — задумчиво произнес Высоченко.
— Была бы трусихой, давно бы орала, — призналась женщина, — но я сразу поняла, что вы меня не убьете. Как только я увидела ваши глаза. У вас были в этот момент какие-то раненые глаза. Вы не убийца, — убежденно сказала она.
В салоне играла веселая музыка, и водитель не слышал их тихого разговора.
— За секунду до того, как вы вошли, я убил человека, — без всяких эмоций признался Высоченко.
— Я видела, — вздохнула она, — и, видимо, не только его одного. Когда вы меня несли, я заметила еще несколько убитых. Зачем вы это делаете?
— Не знаю, — сказал Высоченко, — не знаю.
— У вас есть дети?
— Была дочь.
— Она… с ней что-то случилось? Почему была?
— Жена не разрешает нам видеться. Она считает, что я плохо воздействую на дочь.
— Вы разведены?
— Да. Она бросила меня, когда я лежал в больнице.
— Вы болели?
— Я был ранен в Чечне.
Она закусила губу. Помолчала. Потом наконец сказала:
— У меня муж был там.
— Где? — на этот раз вздрогнул Высоченко.
— В Чечне.
— Он военный?
— Нет, связист. Руководитель отдела Министерства связи.
— Ясно. — Высоченко нагнулся и дотронулся До плеча водителя. — Поворачивай обратно. — Он назвал свой московский адрес.
— С ума сошел, — разозлился водитель, — мы уже столько проехали.
— Ничего, я тебе заплачу, поворачивай, говорю, — гневно потребовал Высоченко.
— Совсем ненормальный, — зло сказал водитель, поворачивая машину.
Женщина молчала. Она никак не прокомментировала неожиданное решение захватившего ее незнакомца. Всю оставшуюся часть дороги они молчали. Когда наконец машина доехала до его дома, он открыл дверь, приглашая женщину выйти, и заплатил водителю. Он сам удивлялся своему поступку. Никогда до этого он не разрешал никому появляться в его квартире. И никто из киллеров не знал московского адреса полковника Высоченко.
Он не понимал, что с ним происходит. Конечно, он не испытывал физического влечения к этой женщине, понимая и ее состояние, и ее испуг. Но между ними возникла какая-то напряженная духовная связь, которая была в тысячу раз более эротична и интересна, чем обычная встреча мужчины и женщины. Может быть, он просто соскучился по нормальному человеческому общению. Может быть, ему была необходима эта встреча, именно после того, как в течение одного дня он видел столько крови и был убийцей стольких людей. У каждого человека, очевидно, существует некий предел, переходя который он либо становится животным, либо ужасается содеянному. Высоченко не ужаснулся, но ему нужен был исповедник.
Убитые рано утром трое бандитов, убитые охранники в банке — все это превысило предел его выносливости.
Он привык к молчанию, привык постоянно скрывать свои мысли, свои чувства от собеседников. Постоянное общение с подонками и рецидивистами, вынужденные встречи с убийцами, редкие встречи с проститутками не могли заменить полноценного человеческого общения. Он уже несколько лет не испытывал такой потребности в общении. Но именно сегодня он по неизвестной причине вдруг захотел еще немного продлить свое пребывание рядом с этой необычной женщиной.
— Пойдемте, — сказал он, приглашая ее. И она покорно пошла за ним.
— Почему вы не сказали мне, что спускались два раза? — настаивал Дронго, глядя на стоявшего перед ним Колышева.
— Действительно, два раза, — вспомнил Колышев. — Нет, я не хотел ничего скрывать. Просто один раз я спустился предупредить о том, что мне привезут пакет, а во второй раз спустился, чтобы забрать этот пакет. Но его не привезли.
— У вас же есть телефон, — настаивал Дронго. — Почему вы не позвонили вниз?
