Многие из них сопровождались отторжением чужих территорий и порабощением народов. В таких событиях отразилась захватническая политика империалистических хищников.
Но излагая факты агрессии против того или иного народа, Сет не называет вещи своими именами, не вскрывает грабительский характер действий захватчиков. На исторические события он смотрит глазами западных колонизаторов, которые декларациями о своей якобы цивилизаторской роли в восточных странах прикрывали самые грубые акты агрессии против них.
Естественно, что в книге о японском шпионаже автор уделил значительное внимание фактам из новой и новейшей истории Японии. Но при этом Р. Сет умолчал о главном историческом уроке. Захватнические войны, которые беспрерывно вели японские империалисты, все их агрессивные действия против других народов могли иметь место только при условии поддержки и помощи со стороны империалистических государств.
Помощь и поддержка со стороны западных держав — вот основная причина временных успехов милитаристской Японии в агрессивных войнах, которые она вела до 1945 года, когда Япония была вынуждена возвратить грабительски захваченные ею чужие территории.
Однако Р. Сет умалчивает об этой помощи и совершенно необоснованно выдвигает на первый план в качестве причины, определившей временные успехи Японии в прошлых войнах, деятельность японской разведки.
Книга Сета — это очерки о деятельности японских шпионов. Но поскольку исторические экскурсы автора занимают в ней немало места, следует предупредить читателя о необходимости критического подхода к работе Р. Сета в целом и к ее исторической части в особенности.
* * *
Американские империалисты и их партнеры по военным союзам страшатся мирного экономического соревнования со странами социалистического лагеря, препятствуют смягчению международной напряженности, а наиболее агрессивные из них делают ставку на ракетно-ядерную войну, как на средство решения внешнеполитических проблем.
Разведки империалистических стран прилагают неимоверные усилия, чтобы проникнуть в государственные и военные секреты СССР.
Забрасываемые в СССР иностранные агенты имеют задачу — завладеть нашими государственными секретами. Выполняя свою грязную работу, они стараются использовать слабости и недостатки отдельных граждан: беспечность, ротозейство, болтливость, хвастливость, склонность к выпивке и т. п.
Но в конечном итоге шпионы терпят неудачу, ибо сталкиваются с высокими морально-политическими качествами советских людей, патриотизмом и преданностью социалистической Родине, Коммунистической партии, Советскому правительству, великому делу коммунизма.
Терпя неудачу за неудачей, провал за провалом на советской земле и в советском небе, империалистические разведки, тем не менее, продолжают попытки вести разведку в нашей стране.
В борьбе с подрывной деятельностью иностранных шпионов сильнейшим оружием советских людей всегда являлась и является высокая революционная бдительность.
Быть бдительным — означает постоянную готовность разоблачать все хитросплетения, намерения и замыслы иностранных агентов, умение распознавать шпионов, в какую бы одежду они ни рядились.
Быть бдительным — это всегда быть начеку, на страже интересов Советского государства.
Бдительность — важнейшее качество советского человека, воспитанное годами борьбы с заклятыми врагами нашей Родины, пытавшимися явно и тайно, войной и подрывными действиями повернуть историю вспять и снова надеть на нас ярмо капиталистического рабства.
С возрождением милитаризма в Японии японский шпионаж вновь представляет опасность для народов. Надо помнить о коварных, грязных методах, которые он применял в прошлом.
О необходимости быть бдительным предупреждает и рассказанная в настоящей книге история черных дел тайных слуг японского империализма — шпионов.
Г. Г л е г о р е в
Когда я собирал материал для задуманной мною краткой истории о мировом шпионаже — «Шпионы за работой», меня удивило почти полное отсутствие данных о японском шпионаже. В меру своих способностей я решил восполнить этот пробел и обратился за помощью в японское посольство в Лондоне. Оно направило мою просьбу в Токио. Министерство иностранных дел Японии с сожалением ответило, что те архивы японской разведки, которые уцелели во время бомбардировок авиацией союзников, по-видимому, безнадежно утеряны.
Я уже был готов отказаться от своего намерения, как вдруг японское посольство в Лондоне сообщило мне, что в Вашингтоне в распоряжении американского правительства находится большое количество документов японского министерства иностранных дел и что библиотека конгресса опубликовала их перечень.
Тогда я переключил свою активность на американское посольство в Лондоне и благодаря энергичным и настойчивым усилиям моего хорошего друга доктора Боуэна Эванса из информационной службы США, которому очень, признателен за это, смог ознакомиться с перечнем японских документов, опубликованным библиотекой конгресса. Ознакомление с перечнем подсказало, что визит в Вашингтон может оказаться весьма полезным для моей работы.
Поездка состоялась, и я выражаю благодарность директору библиотеки конгресса и многочисленным ее сотрудникам, в особенности доктору Эдвину Билю из отдела востоковедения, за оказанную мне любезную и бескорыстную помощь.
В такой же мере я признателен сотрудникам государственного департамента США и английского министерства иностранных дел.
Большая часть сведений, освещающих ранний период деятельности разведки Японии, почерпнута из японских документов, на которые я ссылался выше. Материалами для освещения более позднего периода ее истории послужили многочисленные печатные источники.
Я позволил себе некоторую вольность в драматизации отдельных событий, но в основе каждого из них лежат подлинные факты.
Р. С е т
Воскресенье 7 декабря 1941 года, 7 часов 55 минут утра.
Мансарда небольшого дома, откуда видна гавань Пирл-Харбор, крупнейшая тихоокеанская база американского военно-морского флота. Руфь Кюн разговаривает со своим отцом, наблюдая в бинокль за 86 военными кораблями Соединенных Штатов, безмятежно расположившимися на рейде этой одной из самых больших естественных якорных стоянок мира.
— Самолеты приближаются! — сказала Руфь.
Доктор Бернард Юлиус Отто Кюн почувствовал легкую дрожь.
— Единственное, о чем я молюсь, так это чтобы японцам удалось провести подводную лодку через заграждения, — проговорил он. — А если нет?..
— Они сделают это, — резко прервала его девушка. — Самолеты! Приготовься!
С северо-востока внезапно, словно свалившись из глубины небес, появились первые японские самолеты[4]. Сначала это были черные точки на озаренном солнцем темно-голубом безоблачном небе. Гул моторов нарастал, и точки увеличивались в размерах.
Сквозь великолепные стекла цейссовского бинокля девушка вскоре увидела, как самолеты разбились на группы, каждая из которых взяла свой курс: одна повернула к аэродромам сухопутных войск в Уилер и Хихэм Филд, другая направилась в сторону гидроаэродрома военно-морских сил в бухте Канэохэ, третья устремилась к находящимся внизу кораблям.
Шум моторов самолетов нарушил тишину, царившую в Пирл-Харборе. В этот ранний час военные и гражданское население базы на кораблях и на суше только просыпались. Из окна мансарды Руфь Кюн видела одинокие фигуры ранних путников: какого-нибудь армейского повара, который спешил на свою кухню, чтобы успеть приготовить завтрак, или солдата, только что сменившегося с ночного дежурства.
В комнату вошла мать Руфи.
— Что нужно! — не поворачиваясь от окна, выкрикнула девушка.
— Ты уверена, что нам не следует брать одежду? — спросила фрау Кюн.
— Ничего, кроме денег. Возвращайся к Гансу, сейчас начнется!
Едва она произнесла эти слова, как в их маленьком доме задребезжали оконные стекла. Через какую-то долю секунды раздался зловещий рев пикирующих бомбардировщиков, сопровождаемый грохотом первых взрывов авиационных торпед и бомб. 105 самолетов японского императорского воздушного флота атаковали корабли Тихоокеанского флота США в гавани Пирл-Харбор, авиацию на аэродроме Уилер и гидроаэродроме в бухте Канэохэ.
Руфь Кюн бросала своему отцу короткие фразы. Он четко повторял ее слова и тотчас переводил их на язык световых сигналов, которые посылал из окна дома. «Прямое попадание в линейный корабль... Один миноносец в огне», — сигналил Отто Кюн фонарем.
А на другом конце города служащий японского консульства под диктовку вице-консула Отодзиро Окудо, смотревшего в бинокль на окно мансарды Кюнов, по радио передавал эти сведения командующему японским флотом.
