– Как вас зовут? – спросила Милена у молодой женщины.
– Марина, – чуть поколебавшись, ответила Чернышева. Из рассказов Аврутина она знала о некоторых предыдущих заданиях госпожи Минич, вот уже четверть века работающей на советскую разведку.
– Какое красивое имя, – восхищенно сказала Милена, – это ведь греческое имя. У меня в Белграде была подруга Марина. Она была дочерью русского офицера, бежавшего от революции. У вас есть родители?
Все-таки по-русски она говорила с заметным акцентом.
– Только мама. Папа у меня был раньше дипломатом. Недавно я узнала, что и разведчиком тоже.
– Значит, вы прирожденный разведчик, – засмеялась Милена. – Это ваша первая командировка?
– Раньше я бывала за рубежом, – честно призналась Марина, – но с разными конкретными заданиями.
Она не стала добавлять, что впервые выехала за рубеж в качестве нелегала и впервые получила такое ответственное задание.
– Вы, наверно, учились? – поняла Милена.
Марина кивнула.
– Можете не беспокоиться, – махнула рукой Милена, – тут нас вряд ли прослушивают. Да и по-русски здесь не каждый понимает. Кажется, мы проехали Вустер. Утром будем в Кимберли. Нужно будет позвонить оттуда в Буэнос-Айрес, пусть нам дадут справку, кто такой этот Гвидо Алтьери. Не забудьте позвонить. Я вам дам телефон. Я уже послала запрос, чтобы все выяснили. К тому же это так удачно вписывается в нашу легенду. Может ведь эксцентричная синьора позволить себе узнать новости из своего города.
– Хорошо, – кивнула Марина.
– Вы говорите по-испански? – внезапно вспомнила Милена. – Английский у вас безупречен.
– Я неплохо знаю испанский, – перешла на этот язык Марина, – в детстве некоторое время мы жили в Латинской Америке, и я выучила испанский язык.
– Господи, боже ты мой, – заохала Милена, – у вас блестящее произношение. Где вы научились такой кастильской речи? Просто великолепно. Никогда бы не поверила. Ну, моя милочка, вы себя просто недооцениваете. А какие еще языки вы знаете?
– Сейчас овладеваю французским.
– Это правильно. Французский язык создан для любви. Эти слова с придыханием словно помогают человеку объясняться с любимой. У вас есть муж?
Она так и спросила, вместо слов «вы замужем».
– Нет.
– Ну и правильно. Никогда не нужно спешить с этим делом. Успеется еще. Вы молодая и красивая женщина. Да и, честно говоря, в нашем деле нельзя связывать себя семьей. Родить, конечно, нужно, но вот иметь рядом мужчину – это не совсем обязательно. И потом, любящий супруг вряд ли согласится на ваши постоянные отъезды. Поэтому придется выбирать. А никакой мужчина не стоит нашей интересной жизни. Поверьте мне, девочка, у меня было много мужчин.
– Вы не любите мужчин? – улыбнулась Марина.
– Как это не люблю? – расхохоталась Милена, тряхнув своими рыжими волосами. – Я их просто обожаю. Но я люблю их слишком сильно, чтобы остановиться на ком-то конкретно. Понимаешь?
Марина кивнула.
– А вообще это лотерея, – сказала вдруг очень серьезно Милена. – В жизни редко выпадает счастливый билет, но если найдешь мужчину, который будет настоящим мужчиной, тогда держись за него крепко. И люби его больше всего на свете. Даже если ты встретишься с ним всего один только раз и всего на полчаса, то и тогда свет этого чувства будет греть тебя всю твою жизнь.
Она замолчала.
– Это был отец вашего ребенка? – спросила Марина.
Милена посмотрела в зеркало, поправила прическу.
– Нет, конечно. Это был редкий идиот, обладавший смазливой внешностью и характером страуса. При малейшем скандале он сбегал из дому. Нет, это был не он.
Она не стала более ничего рассказывать, а Марина не стала расспрашивать.
В купе осторожно постучали.
– Войдите, – разрешила Милена, оправляя роскошный японский шелковый халат, в котором сидела в кресле.
Быстро вошел Аврутин.
– Он в соседнем вагоне, – стал докладывать, – едет один. Заперся и не выходит. Билет у него до Йоханнесбурга. Вечером пойдет на ужин, попросил проводника разбудить в одиннадцать часов.
– Он испортит себе цвет лица, – недовольно проворчала Милена. – Я уже хотела сделать себе маску и спать. А теперь придется ждать одиннадцати часов. Распорядитесь, чтобы нам заказали столик на десять тридцать. Пусть подадут что-нибудь легкое.
– Устриц, – улыбнулся Аврутин.
– Господи, Костя, – она взмахнула руками, – вы никак не хотите забыть Сингапур. Хорошо еще, нет нашего друга. Иначе он бы опять начал меня высмеивать.
– Он будет ждать нас в Солсбери, – кивнул Аврутин, очевидно, имея в виду Чернова.
– Очень хорошо. Я не виделась с ним целый год. Хотя, если он опять заставит меня ночью есть устриц… Я потом голодала целых три месяца. В общем, закажите легкий ужин. Бутылку вина. И, ради бога, пусть приготовят мне их специальный салат. С маринованными грибами. Они знают какой. Вы просто передайте им мой заказ.
– Хорошо. – Аврутин постоял немного, потом сказал: – С нами в вагоне едут еще несколько человек. И все до Йоханнесбурга. Может, среди них будет и наш «подопечный»?
– Не исключено, – кивнула Милена, – в любом случае мы этого пока не узнаем. Но за этим Гвидо нужно следить. Возможно, он в поезде не один. Чем больше мы узнаем, тем лучше. Идите, мой дорогой, в ресторан.
Когда он вышел, Милена обратилась к Марине:
– Хороший парень, но такой робкий. Он был единственным из моих партнеров, кто не попытался ухаживать за мной в первый же вечер нашего знакомства. Вы еще не спали с ним?
Марина чуть покраснела.
– Нет.
– О времена, о нравы, – притворно возмутилась Милена. – Он просто кретин, – она перешла на испанский, – видеть такую синьору рядом с собой! Или вы ему отказали?
– Он даже не предлагал. А я и не думала об этом.
– Вообще-то для зарядки это неплохо, – вздохнула Милена. – С кем попало, конечно, тоже ложиться не следует, мы все-таки не такие законченные стервы, но для проверки собственной устойчивости нужно иногда позволять себе немного расслабиться.
– Это обязательно?
– Для такой красивой женщины, как вы, это обязательно. Слушай, я буду называть тебя на «ты»! – решила вдруг Милена. – Понимаешь, мы ведь обладаем по сравнению с мужчинами еще одним неотразимым оружием – своим телом. И когда нужно, можно пользоваться им с максимальной выгодой. То, чего никогда не получит мужчина, может получить женщина. А если ты будешь строить из себя монахиню, то должна просто распрощаться с этой работой. Здесь нужно быть немного аристократкой, но немного и проституткой.
– Мне об этом говорили.
– Конечно, говорили. Насколько я помню, у нашего друга Виктора всегда были очень красивые женщины. А ты знаешь, что он не женат?
– Не знаю, – изумилась Марина, – с чего вы взяли?
– Поверь мне, – загадочно улыбнулась Милена, – у него несколько смещенная сексуальная ориентация. Мне кажется, работа заменяет ему секс. Нет, он не импотент, это точно. Но и не совсем мужчина в том смысле, в каком мы себе представляем. Вся его энергия отдана работе, его группе. Может, поэтому он такой умный. Как считаешь?
– Наверно, – улыбнулась Марина и, вспомнив про Чернова, вдруг спросила: – А его заместитель?
– Ох, – махнула рукой Милена, – этот просто сексуальный маньяк. Причем еще и садист. Он страшный человек, Марина. Ты с ним спала?
– С ним тоже нет.
– И он это позволил? – удивилась Милена. – Значит, ты ему действительно нравишься. Обычно он делает предложение уже на второй день знакомства.
– Наверно, я исключение, – сухо ответила Марина.
– Не нужно так глупо реагировать. Чиновник знает обо всем лучше других. Он настоящий мастер не только в своем ремесле, но и в постели.
– Кто? – не поняла Марина.
– Чиновник – это Чернов. Это его кличка, – объяснила Милена, – мы знакомы с ним уже много лет. Ничего, ты еще увидишь, как он будет действовать в Солсбери. Можешь считать этого убийцу-француза уже мертвым. Если Чиновник его обнаружит, у того не будет ни одного шанса, ни единого, какой бы убийца он ни был.
– Чернов работал и ликвидатором?
– Еще каким. Он умеет убивать человека тысячью разных способов. Я иногда поражаюсь его фантазии. Ты с ним познакомься поближе. И увидишь, какой он интересный человек. Хотя, судя по твоему лицу, особого восторга это у тебя не вызывает.
– Он мне неприятен.
– Это совсем глупо. Таких слов у нас не бывает. Наши свидания с мужчинами – это работа. Понимаешь, важная и нужная работа. А если ты будешь морщить свой красивый носик и каждый раз выбирать, с кем именно тебе встречаться, то тебе лучше уйти из разведки уже сейчас. Долго не продержишься. Или не сумеешь работать. У нас просто такая специфика. Поняла?
– Постараюсь, – улыбнулась Марина.
– Умница. А теперь иди к себе, я немного посплю. Это так тяжело – сразу пересаживаться с корабля на поезд. По-русски, кажется, говорят «с корабля на бал». Правильно?
