Он скорее походил на мастера по ремонту часов, настройщика пианино, или архивариуса… В общем, человека, который часами сидит, согнувшись, за рабочим столом и что-то скрупулезно мастерит. Он был, как говорят — «никакой», без куража, без завода, без всего того, что и определяет личность, как неповторимую.
Выпив два раза по 100, решили притормозить, чтобы утром быть в полной боевой готовности.
— Ты не дрейфь! Что мы иностранцев не видали — обнадеживающее изрек начальник. Анатолий был рад быстрому окончанию ужина и с легким сердцем пожелал начальнику спокойной ночи.
Расставшись наконец с хлебосольным шефом, Анатолий взглянул на циферблат командирских часов: без четверти одиннадцать. В Москве сейчас еще без четверти семь.
Анатолий решил пройтись по ближайшим улицам, осмотреться, и прояснить оперативную обстановку. Заодно он хотел заглянуть в магазинчики, чтобы присмотреть подарки жене и сыну.
Подумав о подарках, Анатолий вспомнил, как он брал зимой санки и шел с сыном кататься на Поклонную гору. В то время, это было пустое пространство, покрытое сверкающим снегом. Однажды, во время таких прогулок, отец и сын случайно наткнулись на дот, сверху заросший деревьями. Амбразура точно указывала направление на запад. С этого высокого места хорошо просматривалось пол-Москвы. В сумерках, когда в домах москвичей загорались тысячи огней, город походил на огромный драгоценный камень, переливающийся всеми цветами радуги…
Как-то Анатолий с Аркашей вышел на асфальтовую дорогу, идущую слева, параллельно Кутузовскому проспекту. Санки легко скользили по только что выпавшему снегу. Анатолий перешел на легкий бег, сын радостно кричал, «Быстрее, еще быстрее!».
Минут через 40 таких скачек они оказались около высокого забора, выкрашенного в зеленый цвет. За забором, за покрытыми снегом деревьями, прятался неприметный двухэтажный особняк.
— Пап, а кто там живет? И почему не горят в окнах огни?
— Здесь, сынок, в свое время жил человек, который сделал нашу Родину великой Державой.
— А где он сейчас и как его зовут?
— Зовут его Сталин. А где он сейчас?
— Подрастешь — узнаешь…
Весной на Поклонной горе расцветал роскошный яблоневый сад. Даже не верилось, что такое может быть в тридцати минутах езды от площади Дзержинского. Раньше здесь были колхозные фруктовые сады, которые постепенно погибли под нашествием разрастающейся столицы.
Духота азиатского мегаполиса вернула Баркова из воспоминаний о зимней заснеженной Москве в реалии происходящих событий.
Анатолий зашагал по заполненным туристами улицам Бангкока. Несмотря на постоянно идущий дождь, город жил своей обычной жизнью. В мокром асфальте отражались хаотичные, на взгляд европейца, нагромождения неоновых иероглифов.
Вдоль тротуаров юркие продавцы готовили на жаровнях мясо. Пряный запах восточных приправ, щекотал ноздри на каждом шагу.
Привлеченные ароматом, проголодавшиеся туристы собирались у жаровен и заинтересованно наблюдали за таинством приготовления восточных яств.
После недолгих раздумий, они решались — уж очень хотелось попробовать чего-нибудь экзотического. Получив в обмен на мизерную сумму пластмассовую тарелочку, выложенную листьями, с порцией чего-то ароматного и дымящегося, они отходили в сторонку и пробовали местную экзотику.
Запивать мясо предлагалось каким-то кисло-сладким соком в высоких бамбуковых стаканах. Из какого неведомого фрукта или овоща получали местные жители этот сок, оставалось совершенно неясным.
Анатолий тоже взял себе порцию жареного мяса. Спрятавшись под большим зонтом от дождя, он попробовал. Понравилось.
От сока Анатолий отказался. Завернув в ближайший магазинчик, он купил банку «Баварского». Еще немного пофланировав по улицам, вернулся к зданию «Ориентл».
Прогулочного времени хватило для того, чтобы убедиться, что наружного наблюдения за ним нет. Да, и потом, кому он здесь нужен? Но, бдительность терять не стоит, как говорил его наставник — лучше перебдеть, чем недобдеть.
Напоследок Барков обошел гостиницу по периметру. Ничего интересного он не обнаружил. Пора возвращаться в номер.
Он посмотрел на часы. До встречи с «Хоупом» оставалась совсем немного.
— Ну, ни пуха ни пера! К черту! — ответил Анатолий сам себе.
* * *
В это время мадам Гали, легкой походкой постукивая по мраморным плитам холла тонкими каблучками, подошла к стойке администратора. Служащий, которого учили улыбаться всем и каждому, на этот раз улыбнулся ей еще шире, чем того требовала обыкновенная вежливость.
Гали слегка склонилась на стойкой, было заметно, как администратор последними усилиями воли сдерживается, чтобы не скользнуть глазами в вырез ее платья.
— Простите, вы не подскажете мне, где остановился господин Гриф…
Договорить она не успела — в этот момент уверенные мускулистые мужские руки обхватили ее сзади за талию. Слегка вздрогнув от неожиданности, Гали обернулась и оказалась в объятиях Стива.
— Ой, как ты меня напугал!
— Прости дорогая… Я не смог удержаться.
— Как я рада тебя видеть. Ну, признавайся, успел уже меня забыть?
Стив укоризненно посмотрел на нее — спрашивать было излишне. Гриффит, крепко обнимая Гали, не сводил с нее влюбленных глаз. Конечно, он скучал. Гали привыкла к обожанию мужчин, но, все-таки, каждый раз, когда она чувствовала на себе восторженные взгляды, это ее сильно заводило.
Стив счастливо выдохнул:
— Ты… ты стала еще неотразимее! Ты даже представить не можешь, как я соскучился!
— Я тоже… — Гали прильнула к его губам. — Да и ты сегодня ОК. Эта форма…
Подтянутый, в форме летчика ВВС США, которая очень шла ему, Стив Гриффит выглядел настоящим красавцем с обложки глянцевого журнала.
Тайские девушки из обслуживающего персонала поглядывали на него с не скрываемым восхищением. Чуть смущенно, но в то же время и горделиво улыбаясь, Стив объяснил:
— Я только из аэропорта. Не успел переодеться. Сейчас брошу сумку в номере, приму душ и… Сначала в постель, а потом все остальное!
Получив ключи, он стремительно увлек Гали к лифту. Едва за ними закрылась дверь, Стив прижал ее к стене и стал жадно целовать грудь.
— Ты что! Потерпи немного, нас могут увидеть, ну хватит! Гали игриво отбивалась от атак обалдевшего янки.
— Пойдем ко мне в номер, закажем хорошего вина…
— Нет, нет, лучше у меня в номере. Я жду тебя…и поспеши ковбой.
Открылась дверь лифта и она выскользнула из его горячих рук.
— Конечно, через несколько минут я буду у тебя.
Гали вышла из лифта на своем этаже. Из окон ее номера открывался великолепный вид на вечерний город. Она подошла к широкому окну, пытаясь собраться с мыслями.
Сейчас наступает момент, когда ей нельзя допустить ни малейшего прокола. Абсолютная искренность в выражении чувств, открытость и в то же время недоступность. Непрерывная смена образа от роли набоковской нимфетки до Мата Хари. Отдаться и подчиниться, раствориться в нем, чтобы затем управлять безраздельно. Ее размышления прервал стук в дверь.
— Входи, дверь не заперта.
Стив успел переодеться в легкий костюм. В руках он держал букет цветов и маленькую коробочку.
— Это тебе, от всего сердца.
— А, что это?
— Подарок от одного любящего тебя ковбоя.
Гали открыла подношение и ахнула — на дне лежала нитка крупного жемчуга!
— Это мне?
— Примерь. Пока я закажу стейк с кровью, овощей и фруктов. Я чертовски проголодался!
Гали отдернула занавеску на окне, подошла к зеркалу и примерила жемчуг.
— Боже, какая красота! У мамы есть нитка жемчуга от ее бабушки. Когда я была маленькая, я ее часто, в отсутствие мамы, одевала и мечтала иметь такую же. И вот теперь моя мечта превратилась в быль! Самое главное, что это от тебя, любимый.
Сильными руками Гриффит обнял Гали и прижал к себе.
— М-м-м — похоже, ты, на самом деле, соскучился.
Она нежно сжала пальцами Стива-«младшего».
— Что же ты его держишь взаперти, да еще вдвое сложенным? Ему же больно — укоризненно шептала Гали, расстегивая брюки любовника.
Гали прижалась к нему еще сильнее.
Стив, тяжело дыша, подхватил ее на руки и сделал шаг в сторону спальни.
— Нет, — прошептала она и обвилась ногами вокруг бедер Стива, — Я хочу тебя здесь, стоя…
Обняв шею любовника руками, она откинулась назад и коротко вскрикнула, почувствовав, как он резким и сильным толчком вошел в нее…
Схватка была короткой и страстной. Тяжело дыша, как после спринтерской дистанции, Стив отнес Гали в спальню и рухнул рядом с ней на кровать. Довольные собой, они радостно рассмеялись. «А я и правда соскучилась по нему», — промелькнуло в голове Гали.
В дверь номера постучали.
