– И что же произошло?
– Мы шли со скоростью 35 узлов. «ДС» сел за кормой «Корэл Си» и врезался в волну. Он потерял крылья и затонул за какие-то полминуты. Никто не спасся.
Тишина в этом удобном кабинете, расположенном в центре Сингапура, стала тяжелой. Малко спросил:
– А здесь жить лучше?
Джон Кэнон кивнул головой.
– Не на что жаловаться. Маленькая, чистенькая диктатура. Ли Куан Ю настроен проамерикански. Он заставил полицейских поменять их английскую форму на голубую, как у нас. Потихоньку ликвидировал сингапурскую компартию... У нас дружественные отношения, хотя сингапурцы очень щепетильны...
– А эта история с Тонгом Лимом?
Джон Кэнон запустил пальцы в свои седые жесткие волосы.
– Я получил телекс из отдела секретных операций о вашем приезде... Мы могли бы обойтись и своими силами, если бы у нас было больше людей. Но Мак-Карти болен, а Джон Берх в отпуске. Я послал проект операции в Лэнгли. Видимо, там решили, что это задачка для вас. Две недели назад мне предложили подробный материал о финансовой деятельности Тонга Лима. Поскольку цена документа была приемлемой, я согласился его взять. Но после этого журналист, который делал материал, погиб при странных обстоятельствах. Его загрыз крокодил...
Неделю спустя вечером мне позвонили. Это была какая-то девушка, говорившая с китайским акцентом. Она назвалась дочерью Тонга Лима и спросила, не хочу ли я тайно встретиться с ее отцом. Голос ее был тревожным. Разумеется, я не мог засветиться... Я стал ждать. Но затем последовало молчание. Я поручил расследовать это дело. Оказалось, что Тонга Лима невозможно найти. В городе говорили, что он исчез после того, как некто пытался его похитить. Возможно, тут была связь с его деловыми проблемами. Что касается дочери, то от нее тоже не было никаких вестей...
Малко вздохнул, сдерживая свое разочарование. Уехать из Таиланда ради столь странной истории!
– Действительно, данных маловато. Вы не догадываетесь, почему Тонг Лим хотел встретиться с вами?
– Не имею представления, – признался американец. – Вот что нам известно о нем. Тонг Лим контролирует одну из самых крупных холдинговых компаний в Сингапуре «Тонг Лим холдинг лимитед». В нес входит три десятка фирм. В прошлом году он увеличил капитал одной из них – «Соут Азиа ленд девлопмент», выбросив на рынок 20 миллионов акций по 8 сингапурских долларов каждая. Они были проданы за неделю одной сингапурской конторой, близкой к правительству.
– Он отнюдь не бедняк, – с усмешкой заметил Малко.
– И даже не богач, – в тон ему проговорил Джон Кэнон. – Это сверхбогач. Он создает сейчас Диснейленд на острове Сентоза, недалеко от Сингапура. Он приобрел банки, поверите ли, даже у нас, в США.
Кэнон протянул бумагу Малко, который быстро пробежал ее глазами. Это было сообщение из Калифорнии, где говорилось о покупке компанией «Соут Азиа ленд девлопмент» трех американских банков: «Тустин нешнл бэнк» – за 32 миллиона сингапурских долларов, «Вест пенинсула» – за 15 миллионов и «Санта-Барбара инвестмент бэнк» – за 24 миллиона... Источник средств был указан как «частные сингапурские инвесторы»...
Малко положил документ на стол.
– Часто бывает, что китайцы покупают банки в Калифорнии?
– О, здесь полно миллиардеров, которые сбежали из Гонконга и чувствуют себя спокойнее, если их деньги находятся по ту сторону Тихого океана. На западном побережье США полно выходцев из Азии.
– Если найду этого Тонга Лима, – сказал Малко, – то предложу ему Нью-Йорк – всего за один или два доллара...
– Он не согласится даже за 10 центов, – рассмеялся Кэнон. – Во всяком случае, попробуйте прояснить ситуацию. Я обратился к нашим «коллегам» из сингапурских спецслужб, но им, кажется, мало что известно. Возможно, речь идет об ошибке, провокации, бог знает, что может быть. Никогда нельзя сказать, чего можно ожидать от этих китайцев. Во всяком случае, просмотрите это досье. Оставляю его вам. Вы меня извините. Через десять минут у меня совещание по Сараваку. Приходите к нам поужинать в один из ближайших вечеров – как только жена поправится. Вьетнам тоже оставил на ней следы. У нее сейчас депрессия...
Было видно, что Джону Кэнону стоило больших усилий говорить о профессиональных проблемах.
Малко спрашивал себя, почему ЦРУ обратилось к нему по столь незначительному поводу? Может быть, там, в Лэнгли, уже не верили, что Джон Кэнон способен справиться с такими проблемами?
– Какая основная задача у вашей резидентуры? – спросил он.
Джон Кэнон печально улыбнулся.
– Мы оставили во Вьетнаме столько всякого добра, что можно вооружить 300 тысяч человек. Винтовки М-16, пулеметы, множество сложных технических средств. И все это способно свалиться нам на голову в скором времени. Мы пробуем угадать, где это может произойти...
Опять Вьетнам давал о себе знать...
– А журналист, который погиб? – спросил Малко. – Я хотел бы узнать о нем побольше...
Американец уже поднялся, чтобы идти на совещание.
– Это не трудно сделать, – сказал он. – Вы перейдете улицу и навестите моего друга Джуронга Сантори. Это индиец, который работает в «Ридерз дайджест». Он был информатором английской разведки, а мы его перевербовали. Это он вел переговоры.
– На него можно надеяться? – спросил Малко.
– Нет проблем, – убежденно ответил Джон Кэнон.
Такое непоколебимое доверие чуть не заставило Малко рассмеяться. Никогда нельзя быть уверенным в тех, кто предает, – даже в ваших интересах.
– Вы ему платите?
– Нет, но я помог ему сохранить его пятерых детей.
– Что вы хотите этим сказать?
Джон Кэнон усмехнулся.
– Вы видели рекламные плакаты, развешанные повсюду, – «Двое – это достаточно!» Тут проводится кампания за то, чтобы ограничиться двумя детьми на семью... Здесь, в Сингапуре, уже наступил будущий век – всеобщее планирование семьи. Если вы заводите троих детей, вас лишают семейного пособия. При четырех – прощай бесплатная школа.
– А при пятерых мать расстреливают? – иронически вставил Малко.
– Пока нет, но, возможно, так и будет, – в тон ответил Джон Кэнон. – Ли Куан Ю, как кошмара, боится безработицы. 55 процентов населения – молодежь до двадцати лет. Поэтому правительство заранее принимает меры предосторожности. Этот бедный Джуронг, как все индийцы, обожает ребятишек, а кроме того, он не сингапурец. Поэтому ему отказали в предоставлении вида на жительство. Он жил по другую сторону пролива – в Джохор-Бару, в Малайзии. Ежедневно он тратил на дорогу четыре часа. Раньше это было не так сложно. Но теперь полиция стала усердствовать на границе. Каждый раз они заставляли его заполнять анкету. Я узнал об этом и вмешался, попросив за него в одном месте. Он сразу же получил вид на жительство. Теперь он готов есть из моих рук.
– Чем он может мне помочь?
– Он многое знает, и у него много знакомых... Простите, мне нужно идти.
Кэнон проводил Малко до лифта, кивнув на прощанье.
– Завтра мы еще поговорим.
– Хорошо.
...Сингапур был совершенно спокойным местом для агента ЦРУ. Малко не опасался, что навлечет на себя неприятности контактами с местной резидентурой. Разумеется, «Компания» обеспечила ему прикрытие: агент страховой компании «Мони». Но это было сделано скорее для проформы. Он не ожидал, никакой враждебной реакции со стороны сингапурских «горилл». И потому на душе у него было спокойно.
После прохладного воздуха в помещении посольства Малко почти с облегчением ощутил сыроватую жару улицы. Оставив свой «датсун» на стоянке, он пешком пересек Хилл-стрит.
* * *
Рядом с бетонной громадой посольства США, облицованного золотистыми плитами и ощетинившегося антеннами на крыше, здание китайской торговой палаты с его керамическими разноцветными драконами производило странное впечатление.
Входя под его крышу в виде пагоды, Малко ожидал увидеть необычную обстановку. Увы, интерьер был банально современным и неряшливым.
После тишины таиландского курорта ему было трудно сразу привыкнуть к этому оживленному городу с его тяжелой и влажной жарой.
Малко не узнал того Сингапура, где бывал когда-то. Как грибы в джунглях, повсюду росли небоскребы. Это было неистовство бетона, охватившее все районы, даже китайский квартал, который не менялся на протяжении двух веков. Встречавшиеся ему китайцы выглядели странно. Они казались вялыми, подавленными, с пустыми глазами, словно роботы. На Хилл-стрит бульдозеры яростно штурмовали под унылыми взглядами стариков древние разноцветные домики. Уже в аэропорту приезжий окунался в странно строгую атмосферу города. Малко поразили огромные панно в зале аэровокзала, упрощенно изображавшие мужские головы с длинными волосами анфас, сзади и в профиль. Волосатым субъектам было запрещено пребывание на сингапурской земле. Если они отказывались постричься, их выдворяли из страны. Схематичные рисунки затылка, лба и висков показывали допустимый уровень стрижки. Это удручающе отдавало тоталитарными порядками и перекликалось с отношением к многодетным семьям...
