— Вопрос сложный, — усмехнулся Апаликов.
По-моему, наш разговор его немного забавлял, потому что на Челябинском кузнечно-прессовом заводе, руководствуясь постановлением ЦК КПСС от 1970 года о дальнейшем совершенствовании социалистического соревнования, уж сумели поставить это важное дело так, чтобы соревнование стало одним из главных методов управления производством и как самое действенное средство воспитания людей, развития у них коммунистического отношения к труду.
Далеко не сразу, конечно, здесь вышли на свой путь дальнейшего развития социалистического соревнования и выбрались из многих противоречий.
Необходимо вернуться в прошлое, к тому времени, когда Челябинский кузнечно-прессовый завод прочно значился в отстающих. Сложное, разношерстное, крайне капризное хозяйство его часто и само плохо поддавалось серьезному учету с точки зрения научной организации труда, а о вопросах социалистического соревнования и говорить нечего. Оно выдохлось и превратилось в формальность. Тогда тоже выпускались стенгазеты и «молнии», где отмечались передовики производства. Но получалось подчас так, что если посмотреть на такого передовика внимательно, то сразу и выявится другая сторона. Представьте такое: человек выполнял норму выработки на 140—150 процентов… Начинается новый год. Встает такой «передовик» на собрании и торжественно берет обязательство выполнять норму на 110—120 процентов. Сколько он выполнял раньше, все уже забыли, а новое обязательство звучит внушительно. Его хвалят. Ему аплодируют. Он может выполнить и выше, но производительность его труда, увы, почему-то не повышается, остается прежней, а иногда и снижается.
В самом начале девятой пятилетки на одном из заседаний партийного комитета, где как раз все это горячо обсуждалось, выступил Николай Петрович Богданов.
— Такое понятие, как личные планы рабочих, существует, наверное, лет тридцать, — сказал он. — В свое время они дали много, но с годами характер производства менялся, а эта форма социалистического соревнования остается прежней. Она, прямо скажем, себя исчерпала, стала вносить много путаницы. Проще сказать: личные планы рабочих стали пустой формальностью, и меня, как руководителя производством, давно все это прямо-таки бесит. Все это плохо поддается серьезному анализу, идет бесконтрольно… И все же я предлагаю возродить личные планы, прибавив к ним только одно слово — «государственные».
Подождав, пока не утихнет охватившее всех оживление, директор с увлечением принялся развивать свою мысль:
— Допустим условно, что по итогам прошлого года заводу на будущий год рост объема производства запланирован на десять процентов. Чтобы оказаться на уровне современных заводов, нам этот рост надо обеспечить так: два процента за счет притока новой рабочей силы и восемь процентов за счет повышения производительности труда. Эту плановую цифру мы доводим до сведения всех, и каждый рабочий берет на себя личный государственный план по повышению производительности труда, причем уже исходя из достигнутой в прошлом и прибавкой планового роста на текущий год. Тогда в каждом году будет четко видно движение вперед каждого рабочего. Если теперь рабочий-сдельщик сверх своего личного государственного плана возьмет социалистическое обязательство повысить производительность труда даже и ненамного, то и тогда мы скажем ему спасибо, потому что это уже явится большим шагом вперед по сравнению с прошлыми достижениями.
После того заседания парткома и стали впервые внедрять личные государственные планы среди рабочих-сдельщиков, сохранив личные планы по старому образцу среди инженерно-технических работников.
Но все-таки: что это такое?
Согласно принятой методологии личный государственный план является плановым объемом производства продукции рабочего, начисляемой в часах нормируемой трудоемкости. Он рассчитывается в нормо-часах путем определения базовой выработки продукции, фактически достигнутой в предшествующем году пятилетки и исчисленной в нормо-часах, или в процентах выполнения норм выработки, увеличенной на планируемый коллективу рост производительности труда.
Проще все выглядит так: в прошлом году рабочий выполнял норму выработки, скажем, на 120, 130… 150 процентов. Но если на новый год он принимает личный государственный план, то его прежняя выработка принимается за 100 процентов с прибавкой роста производительности. Нет, в заработной плате он не теряет, потому что за перевыполнение норм ему платят по-прежнему, зато за выполнение и перевыполнение этого плана он получает особо.
А как быть с теми, кто впервые пришел на завод? После начала самостоятельной работы новичку дается три месяца: за это время он полностью осваивает свое рабочее место, добивается определенной нормы выработки, а потом, исходя из нее, тоже принимает личный государственный план, но не ниже 100 процентов нормы.
Все вроде бы просто. Но простой на первый взгляд вопрос оказался очень даже сложным и поначалу вызвал большую путаницу.
По-новому надо было решать буквально все, в том числе и возможности разработки таких планов для каждого рабочего и вопросы материального поощрения. Еще на первом этапе развития соцсоревнования в новых условиях в кабинете директора состоялось бурное собрание, памятное до сих пор. Тогда вынесли решение: при распределении премии избегать уравниловку, нужна связь между отношением к труду каждого работника и его показателями. После собрания премию за перевыполнение нормы выработки решили снизить на одну треть, а остаток использовать при поощрении за ежемесячное выполнение личного государственного плана.
Появилась необходимость высветить все производство: до самых глубин, до последнего рабочего места, до глухих уголков. Высветить, все обобщить и свести воедино, чтобы новая форма социалистического соревнования была действенной, отвечала задачам сегодняшнего дня и была достаточно гибкой для дальнейшего совершенствования.
Партийная организация завода и общественные организации в период внедрения личных государственных планов проделали такую большую работу, что рассказ о ней занял бы не одну страницу. Приведу выдержку из статьи Александра Матвеевича Яшина, опубликованной в одном из номеров газеты «Челябинский рабочий»:
«Начали мы с совещания с начальниками бюро труда и заработной платы и планово-экономических бюро. Затем провели работу с начальниками цехов, с секретарями партийных организаций, председателями цеховых комитетов профсоюза. Особое внимание уделили мастерам: ведь им непосредственно предстояло внедрять эти планы, контролировать их выполнение. Во всех цехах прошли рабочие собрания, на которых выступали работники заводоуправления, цехов. Была проведена кропотливая индивидуальная работа. И, принимая личный план на 1972 год, каждый рабочий уже изыскивал новые резервы, стремился уплотнить свой рабочий день, беречь каждую минуту.
Как и всякое новое дело, личные планы рабочих внедрялись трудно, и потребовалось немало усилий со стороны дирекции, партийных и общественных организаций, чтобы это хорошее начинание не заглохло, а по-настоящему набрало силу».
На заводе появилась необходимость в таком человеке, который стал бы обобщать накапливающийся опыт социалистического соревнования в новых условиях. Тогда партком и обратил внимание директора на Гурия Алексеевича Петрова. Он более двадцати лет проработал на заводе редактором многотиражной газеты, а теперь находился на пенсии.
Один из самых памятных эпизодов в жизни нового инженера по соцсоревнованию: его поездка за опытом на прославленный московский завод «Динамо».
Из поездки Гурий Алексеевич вернулся прямо-таки переполненным впечатлениями. Но главное, что он уяснил и чем особенно гордился, было ясное сознание того, что коллектив кузнечно-прессового завода самостоятельно, хотя и с ошибками, наметил правильный путь дальнейшего совершенствования соцсоревнования: опыт московского завода только подтвердил это.
Сам Гурий Алексеевич развитие соцсоревнования на заводе разбивает на несколько периодов.
— Первый период, — усмехаясь, рассказывал он, — это когда всем надо было все разжевать и в рот положить. Сложный, к слову сказать, был период. Коллектив завода, чего греха таить, находился в довольно-таки инертном состоянии, и новое у нас не очень-то воспринималось. Куда ни приду, везде слышу такое: «Ну, что ты все ходишь, время у нас отрываешь?» На парткоме, на завкоме стали на меня жаловаться: везде суется со своими советами… Тогда директор завода издал приказ, где было ясно сказано: указания инженера по соцсоревнованию обязательны для всех.
Нет смысла, конечно, рассказывать о всех периодах развития социалистического соревнования, но кое о чем вспомнить интересно… Большой бой, например, пришлось выдержать инженеру по соцсоревнованию в колесном цехе. Старший мастер Юрий Федорович Шестаков встречал его на правах старого знакомого буквально так:
