Просматривая позитивы, они обнаружили характерную деталь: в поле зрения объектива камеры попадали не только конвейер с лежащими на нем блоками прицела, но и операционный стол, кассы с мелкими деталями и даже руки работающих людей.
После тщательного изучения всех шестисот двадцати фотографий они убедились в том, что левый конвейер, сборки оптических блоков, и правый, сборки электронных узлов, снимались с двух точек каждый, заключительный монтаж прицелов фотографировался с одной точки. Они потратили несколько часов на то, чтобы рассортировать все фотографии по объектам съемки, пересчитали каждую пачку в отдельности и обнаружили, что с каждой точки было сфотографировано по сто двадцать четыре кадра, ни больше ни меньше — сто двадцать четыре!
В блокноте Никитина против первого вопроса появилась запись: «Фотосъемка главного конвейера производилась с пяти постоянных точек. Необходимо на месте найти и зафиксировать точки фотосъемки».
Изучая каждую пачку в отдельности, они сделали новое открытие: на одних фотоснимках был заснят конвейер без блоков прицела, на других объектах съемки попадали в кадр не полностью. На четырнадцати снимках блоки прицела были закрыты руками операторов.
— А ведь это обстоятельство, Николай Алексеевич, позволяет нам сделать, любопытный вывод, — оживился Никитин. — Фотосъемка производилась механически, без участия человека!
— Если судить по этим позитивам, миниатюрная фотокамера была укреплена где-то сверху, параллельно конвейеру, и затвор камеры срабатывал механически, через равные интервалы времени, независимо от того, находились в поле зрения объектива блоки прицела или нет, — высказал свое предположение Гаев.
— Видишь ли, Николай Алексеевич, когда ты побываешь на месте в цехе, ты сам откажешься от этой мысли. Если камера находилась, как ты говоришь, сверху параллельно конвейеру, тогда почему в кадр не попадали плафоны электроарматуры? Стало быть, фотокамера находилась где-то между источником света и конвейером?
Никитин посмотрел на часы и удивился — было три часа дня, а цех заканчивал работу в пять часов.
Они наскоро пообедали на фабрике-кухне и за пятнадцать минут до окончания работ успели добраться до семнадцатого цеха.
Помимо них и директора завода, был приглашенный Никитиным для консультации инженер-конструктор из ЦКБ завода Белозеров, маленький, очень подвижной человек с насмешливыми глазами. Белозерову, видимо, нравилась вся эта, как он говорил, «детективная история», хотя в своем участии он не видел практического смысла.
Установив без труда пять объектов съемки, Никитин положил на каждое рабочее место по одной фотографии.
— Вот, — сказал он, обращаясь к инженеру, — перед вами пять фотографий, сделанных с верхних точек съемки. Нас интересует, Владимир Николаевич, направление и расстояние, с которого производилась фотосъемка этих объектов.
Белозеров взял одну фотографию, надев очки с толстыми стеклами, внимательно рассмотрел ее, развел руками и нерешительно сказал:
— Мне кажется, что фотосъемка производилась строго вертикально по отношению к объекту. Это можно заключить по тому, что на фотографии прямоугольная коробка счетно-решающего блока имеет точную проекцию сверху, на снимке отсутствуют изображения боковых стенок.
— У меня есть, Федор Степанович, одно предложение, — сказал Гаев и, сняв со станка зеркало для отражения копира, положил его на место, где на фотографии лежала коробка блока.
— Я понимаю вашу мысль, но в зеркале вы не увидите отражения вертикального объекта. Только в одном случае, если точка зрения будет расположена по центру зеркала, — возразил инженер, — но и тогда вы закроете собой объект, который вам хочется увидеть.
— А знаете, отталкиваясь от этой идеи, мне кажется, можно решить эту задачу, если кому-нибудь из нас лечь на конвейер так, чтобы зрительная точка находилась на месте коробки блока. — Заметив улыбку на лице Белозерова, майор добавил: — Конечно, это не научно, но знаете, Владимир Николаевич, падение на землю яблока дало возможность Ньютону сделать научное открытие.
Капитан Гаев лег на конвейер. Определив по фотоснимку место, где лежала коробка блока, Никитин помог ему найти зрительную точку.
— Я вижу, — сказал Гаев, — кессонный потолок, окрашенный белой масляной краской. Хромированная дюймовая трубка на потолке крепится к металлической штампованной розетке. Проводка скрытого типа. На нижнем конце трубка заканчивается круглой, плоской с боков коробкой, из которой в стороны и вниз идут два металлических рожка с белыми стеклянными плафонами.
— И больше ничего? — спросил Никитин.
— Ничего, Федор Степанович, — ответил Гаев и спустился с конвейера.
— Скажите, — обратился Никитин к инженеру, — можно определить, с какого расстояния сделаны эти снимки?
— Мне никогда не приходилось сталкиваться с подобным вопросом, но… — Белозеров зачем-то надел очки, снова снял их и так же нерешительно сказал: — Если бы мы имели негатив и знали главное фокусное расстояние объектива…
— Ну, а приблизительно, по фотографии, нельзя определить фокусное расстояние объектива? — настаивал Никитин.
— Если судить по величине угла, — подумав, сказал Белозеров, — объектив широкоугольный, приблизительно двадцать восемь миллиметров…
— Вот вам контактный отпечаток с негатива, а вот лупа, — сказал Никитин, — попробуйте высчитать это расстояние.
Заинтересованный задачей, инженер достал из кармана счетную линейку и тщательно вымерил изображение коробки на негативе.
— Пять миллиметров в длину, — сказал он. — Длина коробки в натуральную величину триста миллиметров, следовательно, изображение коробки на негативе уменьшено в шестьдесят раз. Нет ли у вас листа бумаги? — спросил он Никитина.
Майор вырвал из блокнота несколько листков и подал их инженеру.
Белозеров сел за операционный стол.
— Таким образом, объект съемки находился от объектива на расстоянии, равном шестидесяти фокусным расстояниям плюс одно. — Перо его авторучки быстро бежало по бумаге. — Если предположить, что фокусное расстояние объектива, которым производились фотосъемки, двадцать восемь миллиметров, то расстояние от коробки блока до объектива будет равняться двадцати восьми, умноженным на шестьдесят один.
Быстро сделав вычисление, Белозеров передал Никитину листок с записью.
— Одна тысяча шестьсот шестьдесят восемь миллиметров, или метр шестьдесят шесть сантиметров и восемь миллиметров. Конечно, фокусное расстояние объектива предположительное…
Развернув стальную двухметровую рулетку, Никитин поставил ее плотно вертикально над объектом съемки. На высоте метра шестидесяти сантиметров находилась круглая распределительная коробка электрической арматуры.
— Товарищи, у кого-нибудь есть отвертка? — спросил Никитин.
Белозеров достал из кармана отвертку.
Никитин отвернул два винта, скрепляющие распределительную коробку арматуры, и медленно, сдерживая все нарастающее волнение, отверткой приподнял крышку. Все следили за ним затаив дыхание. Вот, глухо звякнув, крышка упала на конвейер…
Верхнюю часть распределительной коробки занимали три гайки и контргайки: центральные — закрепляли коробку на дюймовой трубке, боковые — крепили металлические рожки плафонов. Из центральной трубки входил в коробку электрический гуперовский провод и разветвлялся на оба рожка плафонов. Тонкий двухжильный провод в красной хлорвиниловой изоляции шел к восьмигранной коробочке из черной пластмассы, похожей на дамскую пудреницу, посредине нее находилась шляпка винта с крестовым шлицем. Снизу к нижней грани примыкала коническая трубка, склеенная из черной бумаги. Зажатый двумя деревянными шашками враспор, восьмигранник прочно держался в распределительной коробке.
— Кажется, Владимир Николаевич, это по вашей части, — сказал Никитин, — разбирайтесь, что к чему. Только одно условие: не оставляйте никаких следов осмотра, прошу вас. Это очень важно.
Белозеров был мал ростом, пришлось на конвейер поставить стул.
— Начнем по порядку, — сказал инженер, вынимая из коробки черный конус. — Обыкновенная бленда, предохраняющая камеру от попадания в объектив лучей света. В данном случае излишняя предосторожность. В корпусе коробки снизу отверстие диаметром в три миллиметра. Держу пари, что в тех распределительных коробках, где нет фотокамер, нет и отверстий!
Гаев быстро пошел вдоль обоих рядов конвейера и сосчитал коробки с отверстиями, их оказалось действительно пять.
— Разрешите отвертку, — попросил Белозеров.
Вставив зуб отвертки в крестовый шлиц среднего винта, он сделал попытку повернуть его вправо. Винт подался на пол-оборота, затем вернулся в исходное положение.
