Существует следующая аксиома: если правительство государства, где проводится операция, обладает боеспособной и в целом дисциплинированной армией, и если вам не удалось ее нейтрализовать, то восстание по определению обречено на провал. Нужно определенно заявить, что повстанцам не удастся одержать победу в открытом столкновении с регулярными воинскими и полицейскими частями.
Таким образом, вопрос должен стоять так: каким способом можно добиться того, чтобы вы избежали военного столкновения с регулярными воинскими частями?
— Добиться поддержки армии другого государства…
— Да, это самый простой путь. Есть еще и второй: проведение серьезной работы по моральному разложению армии и полиции и перетягиванию части этих сил на свою сторону или получение гарантий их нейтралитета. Это, как вы сами понимаете, идеальный вариант. И методика его осуществления, кстати сказать, изучена достаточно хорошо. Нужно лишь применить на практике уже имеющийся опыт, сделав соответствующие поправки, исходя из объективной реальности… Однако, этот способ имеет один очевидный недостаток. Какой же? Кто имеет что сказать?
— А че тут думать? Чтобы организовать такую работу и добиться результата, нужны годы. Большевики, вон, лет пятнадцать армию разлагали, прежде чем результат получили…
— Да, Тридцать седьмой, это так. Далеко не всегда мы можем позволить себе такую роскошь как время…
Но запомнить и уяснить раз и навсегда вы должны одно: все попытки создать из повстанцев силу, способную противостоять армии, обречены на провал даже в том случае, если им будет обеспечено бесперебойное снабжение всем необходимым.
— Почему же это? А чеченцы?
— Да просто потому, что у вас по любому просто не будет времени для того, чтобы сформировать из повстанцев части, которые по своим боевым качествам будут хотя бы отдаленно напоминать армейские. Любая попытка противопоставить их регулярной армии, имея в виду их победу в стратегическом отношении, есть не что иное, как авантюра, которая заранее обречена на провал. А чеченцы, милый мой, да будет тебе известно, свою армию два года создавали, прежде чем ее в бой послать…
Вы всегда должны помнить о том, что даже при отличной подготовке ваших людей им не удастся одержать победу своими силами. Они будут держаться ровно столько времени, сколько потребуется врагу для переброски на ваш участок армейских и полицейских карательных частей.
Из этого — вывод, господа курсанты… Рассматриваемый нами сейчас вопрос является ключевым. И только при его решении возможен успех всего дела…
07.03.2009. 16:41
— Здравствуй, Аякс.
— Здравствуй, Учитель.
— Рассказывай, как дела.
— Работаем потихонечку. Видимых проблем пока нет.
— А невидимых?
— А о невидимых я тебе сообщу, когда они станут видны.
— Все шутишь…
— Я чего мне… Как там у ребят дела на других участках.
— Никто не жалуется пока. Привет Вам передавали.
— Спасибо. Их тоже от нас поприветствуй. Кстати, я окончательно определился с кандидатом на должность руководителя нашей дружины.
— Так. Интересно послушать.
— Котов Павел Игоревич, восемьдесят четвертого года рождения. Холост. Русский. Проживает один в однокомнатной квартире. Окончил местный пединститут. Филолог. Работает в мелкой фирме по продаже оргтехники. Член "Партии территорий". Трудится в кировогорском отделении партии на общественных началах. Мечтает сделать карьеру в политике, но перспектив почти нет.
— Что еще?
— Думаю, я собрал по нему достаточно информации, чтобы с большой долей вероятности утверждать, что он нам подойдет. Был у него дома. Как и предполагал, вся литература — пророссийского содержания. Его научный руководитель настроен крайне прорусски. Я тебе завтра вышлю все материалы по электронной почте. Мне требуется заключение психологов и их рекомендации.
— Давай, шли. Только имей в виду: психологи могут потребовать дополнительную информацию. До их заключения вербовку запрещаю.
— Да я и так знаю, что без твоей санкции — не имею права…
— Я просто напоминаю. Без самодеятельности. Как твои ребята?
— В порядке. Работают здорово. Я тебе уже говорил, что мне повезло с кадрами…
— Ну и хорошо. У тебя еще что-то?
— Хотел узнать, как твое здоровье?
— Как у Рабиновича. "Не дождетесь"…
07.03.2009. Россия, г. Анапа. Пляж санатория "Золотой берег". 16:56
— Не дождешься. — Денис показал Толику неприличный жест. — Имей ты совесть. Ты и так свою "тридцатку" рубишь. И это в Анапе-то! И это — каждый месяц.
— Да чего мне эта "тридцатка". — Толик с силой и даже как-то обижено зашвырнул камешек в море. — Моя Анька на косметику только "пятишку" вбухивает.
— Надо было себе даму покрасивее искать, — вставил шпильку директор, внимая, силясь открывая бутылку пива зажигалкой. — Не пришлось бы так раскошеливаться.
— Ха-ха-ха, — скривился Толик. — Твой юмор сегодня особенно изыскан…
Погодка сегодня была удивительно хороша. Ветер лениво, будто бы просто для порядка, теребил верхушки высоких, еще не успевших одеться в вечно модные зеленые легкие плащи, тополей. Мелкие волны мерно накатывали на песчаный пляж. Пара бакланов гордо прохаживалась возле воды, будто ища что-то.
Друзья сидели лицом друг к другу, оседлав деревянную лавку длинного металлического навеса, стоящего здесь с незапамятных времен. Краска с железных полых внутри труб давно слезла, ветер посрывал с крыши большинство шиферных листов, а каркас так и стоял тут, никому не нужный.
— Как на металлолом не растащили… — пробурчал себе под нос Андрей.
— Чего? — переспросил друг.
— Говорю, как на металлолом не растащили? — повторил громче директор, оглядев конструкцию.
— А как ты его растащишь? — сплюнул на песок Толик. — Он же сваренный. Его пилить надо, тащить потом. А тут — место открытое. Зачем рисковать? Другие места есть…
— Помнишь, как мы тут лазили малые? — улыбнулся Андрей. — Ты еще сорвался и на песок плашмя грохнулся. А потом встал такой — и вдохнуть не можешь.
— Да, перепугался я тогда здорово, — хохотнул тот. — А помнишь — с "пионерами" тут бились.
— Ага!
— Помнишь, Жека еще тому длинному такой подкат "зафигачил" — тот так и растянулся.
— Мы тогда отхватили вообще-то… — напомнил директор.
— Ну да, — немного погрустнел Толик. — Но мы же отомстили?
— Когда?
— Да тебя не было уже…
— А где я был?
— Уехал ты, где же еще…
— А-а-а…
Минута воспоминаний как-то сама собой закончилась. Толик расправил плечи и откинулся назад, неудобно облокотившись на тонкую трубу. Андрей смотрел на волны. Это занятие всегда помогало ему почти полностью отрешиться от реальности и набраться жизненных сил. Он как будто черпал их из воды, их песка, их ветра. В Москве ему этого очень не хватало.
Из открытой решетчатой калитки "Золотого берега" высыпала ватага детворы лет десяти-двенадцати. Издавая разнообразные шумовые эффекты, которые, впрочем, благополучно глушились морскими волнами и ветром, дети рассыпались по пляжу. Мальчишки, одетые в основном в спортивные костюмы и весенние куртки, тут же начали древнюю как мир игру "убеги от волны". Девочки, довольно тепло одетые, разбились на группки и прохаживались по пляжу, что-то эмоционально обсуждая.
— А чего это, дети в "Берег" заехали что ли? — удивился Андрей. — Я не заметил что-то…
— Так неделю уже. — Толик носком кроссовка сосредоточенно пытался нарисовать на песке какой-то узор. — Северные. Кто-то им там путевки организовал. "Невтескважинск" какой-то…
— А чего среди учебного года-то?
— Да я че — доктор?
— А ты чего, до сих пор сюда захаживаешь? — Андрей улыбался, наблюдая, как пацаны играли в "сифу" каким-то рваным грязным черным пакетом. — В шею не гонят?
— А чего им меня гнать? — хмыкнул друг. — Им-то я чего сделал? Пацаны, казаки-то, охранники которые, побесились первое время. Им ведь тогда тоже влетело, за то, что не уследили. А потом — нормально. Водки вместе выпили и помирились. Ха! Слышь, когда с ними бухали, прикол какой был! Эй, ты меня слушаешь вообще?
Андрей не слушал. Он, не отрываясь, смотрел на высокую девушку с развевающимися на ветру длинными рыжими волосами. Кутаясь в тонкую курточку, она стояла, съежившись и обхватив плечи руками, и зорко, словно многодетная мать, следила за бегавшими туда-сюда детишками. Светлое платье, доходившее ей до колен, не могло скрыть стройных длинных ног. Лицо ее нельзя было назвать идеально красивым, но он определенно было милым. Так Андрей для себя решил. Особенно ему нравился аккуратный слегка вздернутый носик, придававший выражению ее лица какую-то детскую задорность. А редкие веснушки только усиливали этот эффект.
