Впервые ЦРУ вышло на контакт с Мило во время его поездки в Лондон в конце 1990-го, примерно за месяц до запланированного возвращения в Пенсильванию. Внедренный в студенческую среду агент МИ-5 — «Эбигейл» — пригласила его в клуб «Марки» на Чаринг-Кросс, где, улучив момент, познакомила с шефом лондонского филиала, проходившим в отчетах под кодовым именем «Стэн».
Судя по тому, что вторая встреча была назначена уже в Плимуте, Уивер произвел благоприятное впечатление. Мило забросил учебу, а так как срок его британской визы истек, ушел в подполье, присоединившись к друзьям-анархистам.
Вербовка прошла на удивление быстро, и Симмонс не преминула отметить данный факт в своем документе. Что касается первого задания, то никаких деталей в досье не было; имелась лишь отсылка к файлу WT-2569-A-91. Так или иначе, участие Мило в операции продолжалось недолго, потому что уже в марте его внесли в платежную ведомость ЦРУ и направили в округ Перкиманс, Северная Каролина, где он прошел четырехмесячные курсы в «Пойнте», тренировочной школе Компании, не столь известной, как знаменитая «Ферма», но имеющей столь же высокий статус.
Мило направили в Лондон, где он работал (судя по отчетам, дважды) с Энджелой Йейтс, еще одной скиталицей, принятой в большую семью Компании. Автор одного донесения предполагал, что они были любовниками, в другом отчете утверждалось, что Йейтс — лесбиянка.
В британской столице Мило Уивер начал внедряться в сообщество русских экспатриантов, и, хотя материалы оперативных дел хранились в каком-то другом месте, Симмонс смогла в общих чертах проследить его дальнейшую карьеру. Он общался с самыми разными людьми, от дипломатов до мелких уголовников, но задача перед ним, похоже, ставилась двойная: собирать информацию о набирающей силу русской мафии, боровшейся за свое место в криминальном мире Лондона, и раскрывать шпионов, которых Москва время от времени засылала в Великобританию.
Работа с уголовными элементами шла неплохо — в первый же год представленная им информация привела к двум крупным арестам, — но в чем Мило преуспел по-настоящему, так это в поимке шпионов. В его распоряжении было три источника из аппарата русской разведки: Денис, Франка и Тадеуш. Всего лишь за два года Мило раскрыл пятнадцать агентов-нелегалов и перетянул на свою сторону еще двенадцать, согласившихся вести двойную игру.
В январе 1994-го тон отчетов начал меняться, в них все чаще отмечалось его увлечение спиртным и женщинами (к Энджеле Йейтс это, по-видимому, не относилось), высказывалось подозрение, что Мило и сам стал двойным агентом и снабжает информацией своего же информатора Тадеуша. Через шесть месяцев его уволили, виза была аннулирована, а ему самому выписали билет домой.
Так завершилась первая стадия карьеры Мило Уивера. Вторая документально подтвержденная стадия началась семь лет спустя, в 2001-м, через месяц после падения башен-близнецов, когда Уивера официально приняли на работу в департамент Тома Грейнджера, теперь уже в должности «инспектора» с весьма туманно обозначенными функциями. Период в семь лет, с 1994-го по 2001-й, как будто выпал из жизни.
Джанет Симмонс, разумеется, знала, что это означает. Увольнение, как и все ему предшествовавшее, было игрой, и все эти годы Мило занимался нелегальными операциями под прикрытием, работал под началом Тома Грейнджера, возглавлявшего сверхсекретный отдел ЦРУ. Другими словами, Мило Уивер был Туристом.
Итак, прекрасная карьера. Оперативник — агент-нелегал — администратор. Возможно, она нашла бы ответы на свои вопросы в тех выпавших семи годах, но их покрывала непроницаемая завеса тайны. Надавить на Фицхью, намекнув, что ей известно о существовании отдела Туризма, Джанет не могла из-за опасения скомпрометировать Мэтью.
Она неуверенно закрыла досье. Что-то было не так. Что-то в прочитанном зацепило внимание. Что? Она торопливо пролистала страницы назад. Так. Детство в Роли. Отчет о годах, проведенных Мило в приюте Святого Кристофера в Оксфорде, Северная Каролина. Затем еще два года в весьма либеральном художественном колледже в Пенсильвании. А вот и отчет Эбигейл: «Он бойко говорит по-русски и отлично по-французски».
Джанет взяла сотовый, набрала номер и уже через секунду услышала ворчливый, недовольный голос Джорджа Орбака:
— Что еще?
Она взглянула на часы — почти одиннадцать.
— Ты дома?
Зевок.
— В офисе. Похоже, отключился.
— У меня для тебя кое-что есть.
— Помимо спокойной ночи?
— Записывай. — Она продиктовала данные из отчетов о детстве Мило Уивера. — Выясни, жив еще кто-то из Уиверов. Здесь говорится, что они все умерли, но всякое бывает. Я хочу поговорить хоть с кем-нибудь.
— Не слишком ли глубоко копаем?
— В досье говорится, что через пять лет после смерти родителей он бегло говорил по-русски. Скажи мне, Джордж, как сирота из Северной Каролины ухитрился так хорошо выучить чужой язык?
— Ну, посещал курсы…
— В общем, ты проверь, ладно? И заодно посмотри, нет ли у нас кого-то из приюта Святого Кристофера.
— Сделаю.
— Спасибо, — Симмонс дала отбой и тут же набрала другой номер.
Несмотря на позднее время, Тина Уивер, похоже, не спала, в комнате работал телевизор.
— Да?
— Здравствуйте, миссис Уивер. Это Джанет Симмонс.
Пауза. Затем:
— Добрый вечер.
— Послушайте, я понимаю, что у нас с вами не заладилось…
— Понимаете?
— Я знаю, что Роджер разговаривал с вами в Остине. Надеюсь, он вел себя корректно.
— Роджер просто душечка.
— Я хотела бы поговорить с вами кое о чем. Завтра вас устроит?
Снова пауза.
— Хотите, чтобы я помогла вам выследить мужа?
Не знает, подумала Симмонс.
— Я хочу, чтобы вы помогли мне установить истину.
— И что вас интересует?
— Вы ведь хорошо знаете прошлое Мило?
Ее «да» прозвучало не очень уверенно.
— Из его родственников кто-то еще жив?
— Если кто и жив, Мило о таких не знает, — ответила Тина и издала какой-то странный звук, как будто подавилась.
— Тина? Вы в порядке?
— Да, — выдохнула она. — Просто икота.
— Выпейте воды. Поговорим завтра, хорошо? Ничего, если утром? Где-то в десять, в половине одиннадцатого?
— Ладно, — сказала Тина и положила трубку.
Утром штатный водитель забрал Фицхью от отеля «Мансфилд» и высадил в половине десятого на авеню Америк. Расположившись за столом, он первым делом снял трубку и набрал номер.
— Джон?
— Так точно, сэр, — ответил бесстрастный голос.
— Будьте добры, спуститесь в пятую комнату и поработайте с нашим клиентом до моего прихода. Буду не позже чем через час.
— Лицо?
— Нет, лицо не трогать.
— Есть, сэр.
Фицхью положил трубку, проверил почту и, воспользовавшись логином и паролем Грейнджера, подключился к Некселу. Сообщение было одно, от Сэла, «крота» Компании в Министерстве безопасности.
Дж. Симмонс без предупреждения отправилась в ДТ.
— Спасибо, — сказал он компьютеру.
Толк от сообщения был бы, если бы оно пришло до вчерашнего, заставшего его врасплох, появления Симмонс. Если Сэл и дальше собирается работать так же, на рождественские бонусы ему лучше не рассчитывать.
На столе его внимания ждала настоящая почта. В стопке писем обнаружился адресованный Грейнджеру толстый конверт со штемпелем Денвера. Служба безопасности уже проверила марки, так что Фицхью вскрыл его без опасений. Внутри обнаружился паспорт цвета кирпича. Осторожно, ногтем Фицхью открыл документ — с фотографии на него смотрел Мило Уивер. Страдальческий взгляд и вытянутый подбородок придавали ему сходство с узником ГУЛАГа. Под фотографией стояло имя: Михаил Евгеньевич Власов.
— Чтоб меня… — прошептал Фицхью.
Он встал, подошел к двери, открыл и пальцем поманил одного из Турагентов. Когда Турагент закрыл за собой дверь, Фицхью, нахмурившись, пощелкал пальцами, как будто запамятовал его имя.
— Гарольд Линч, — подсказал аналитик, молодой человек лет двадцати пяти с влажными от пота блондинистыми волосами.
— Точно. Слушай меня, Гарри. У нас появился новый след. Похоже, Мило Уивер — русский «крот».
Лицо аналитика выразило полное недоверие, но Фицхью уже развивал тему.
— Нужно выяснить, когда он мог выйти на контакт с ФСБ. Проверить, не было ли связей с известными нам русскими шпионами. Возьми. — Он протянул конверт и паспорт. — Пусть этим займутся специалисты. Я хочу знать, кто это послал, какого он роста и какое у него любимое блюдо.
Линч озадаченно смотрел на паспорт — похоже, столь резкий поворот дела немало его озадачил.
— Все, ступай.
В любом случае, кто бы его ни послал, паспорт был настоящим подарком с небес. Еще до начала допроса Фицхью получил серьезное оружие. Убийство и государственная измена. От одного обвинения Мило еще мог отбиться, но от двух…
