В реальность его вернул встревоженный голос Гали:
— Анатолий Иванович, с вами все в порядке? Мне почему-то кажется, что вы меня не слышите.
Барков вышел из транса и вернулся в реальность.
Легкую насмешливую нотку в ее тоне он предпочел не заметить.
— Нет! То есть, да, все в порядке. Слушаю тебя очень внимательно, рассказывай, — сказал он, отгоняя от себя видение. Для этого потребовалось немалое усилие воли.
Пожив немного в Париже и успев в некоторой степени пресытиться им, Гали с упоением отдалась путешествиям.
Еще в детстве Галя Бережковская просто «глотала» книги. Толстого и Достоевского, Чехова и Тургенева, русскую и зарубежную поэзию и даже дореволюционные, основательно потрепанные, бульварные романы. Галя читала быстро, и ничто не испарялось из ее памяти.
Она частенько сражала собеседников точностью приводимых цитат.
Особенно любила маленькая Галя приключенческую литературу. Уютно устроившись с очередным томиком Жюля Верна или Александра Беляева, она ныряла в мир приключений так разительно отличавшийся от ее собственного.
Из убогой коммуналки она переносилась в мечту: погружалась вместе с капитаном Немо в темные глубины Индийского океана, с нестареющим Дорианом Греем бродила по лондонским притонам, с инженером Гариным жгла заводы и фабрики адским гиперболоидом.
На стене, в отведенном ей уголке Галя повесила копию карты Острова Сокровищ, не поленившись сделать ее «по всем правилам». Листок, стилизованный старательными девчоночьими руками под кусок старого пергамента, завораживал Гали. Нередко она часами сидела, устремив на него затуманенный взгляд, и о чем-то мечтала…
Давно миновали годы коммуналки. Жизнь Гали, насыщенная и бурлящая, как стремительный поток, уносила ее из безвозвратного прошлого в неизвестное будущее. Но в блистательной мадам Легаре все еще была жива та маленькая девочка, которой так мечталось о дальних странах, о неведомых морях, о захватывающих дух приключениях.
Чтобы познать страну, характер людей ее населяющих, культуру, богов, которым они покланяются — одной туристической поездки явно недостаточно. И даже продолжительное пребывание в столице или крупных городах, позволяют иностранцу только чуть-чуть приоткрыть завесу, скрывающую от любопытных глаз вековые традиции народа, передаваемые из поколения в поколение.
Каждый город, в котором ей доводилось побывать, отпечатывался в памяти четким и емким образом, будь то провинциальная Упсала или каменно-свинцовый Ленинград, солнечная Барселона или средиземноморские сосны Неаполя.
Словно компьютер, с необъятной базой данных, мозг Гали хранил информацию обо всем, что она когда-либо видела и слышала. По памяти она без труда могла воспроизвести карту районов Лондона или Иерусалима, порекомендовать заведение с отменной кухней, вспомнить пару-другую местных знакомств, которые могут оказаться полезными.
Европа, вожделенная для всех «бывших советских», быстро стала для нее привычной. Красивые и уютные, но словно стерильные города уже не таили в себе той запретной прелести, которую, казалось раньше, не исчерпать никогда. Но вот — наскучило. Теперь Гали манил Восток.
Хотелось острых ощущений, может быть, даже связанных с риском… Хотелось бодрящей кровь экзотики.
Мадам Легаре умела дарить себе сказку. На этот раз она летела в таинственный Таиланд. Впереди у нее была неделя загадочной незнакомой жизни, воплотившейся в экзотических красотах, в мелодии незнакомой речи, в дурманящих запахах Востока.
Сквозь толстое стекло иллюминатора Гали любовалась Бангкоком, проступающим в лучах утреннего солнца. Один из самых противоречивых и пестрых городов мира, эта «Венеция Востока», рассекаемая множеством каналов, сейчас предстала перед Гали в образе игрушечного макета. Через какие-то двадцать-тридцать минут она ступит на эту землю.
Гали забронировала номер в «Бангкок Хилтон Отель». От апартаментов отказалась и остановилась на одноместном. Отели цепочки Хилтон все равно хороши! Просторный номер, весь набор стандартных услуг, 24-х часовое обслуживание из ресторана.
Не распаковывая чемоданы, услужливо доставленные в номер портье, Гали, быстро приняв душ, отправилась в город.
В легких черных брюках, белой блузке, широкополой шляпе и темных очках, скрывающих ее от палящего солнца, Гали шествовала по Бангкоку, возвышаясь над представителями местного населения, по крайней мере, на голову.
Подобно главному символу восточной философии «инь-янь», в тесной неразрывной связи тут сосуществовали абсолютные противоположности.
Улицы «красных фонарей» и вызывающие мистический восторг храмы. Тайцы, ростом не превышавшие полутора метров, но обладавшие при этом безудержной энергией, сокрытой в каждом их движении. Энергии, которой хватило бы на десяток европейцев. Подобострастие местного населения, от коего становилось несколько не по себе, и маячившее где-то в глубине раскосых глаз тайное знание, которое никогда не будет постигнуто «белыми дьяволами».
Разнузданность и безнравственность Бангкока поразила даже видавшую виды Гали, а мадам Легаре никогда не отличалась пуританством.
В Патпонге — районе, наводненном различными стрип-барами, гоу-гоу и пип-шоу, за гроши можно было купить десятилетнюю девочку или мальчика, вам могли предложить участие в сексуальных игрищах на самый извращенный вкус. За деньги тут было дозволено все, и даже больше…
Через пару дней Гали основательно пообвыклась в новом городе, и у нее сложился стандартный распорядок дня и ночи.
Утром она отправлялась осматривать достопримечательности города — Королевский дворец, Храм Изумрудного Будды, змеиную ферму, Сад роз, Статую лежащего Будды… Бангкок был наводнен изваяниями Будды больше, чем Москва памятниками вождю мирового пролетариата.
К полудню, когда воздух начинал плавиться, и дышать становилось невозможно, Гали возвращалась в отель и долго стояла под душем, охлаждаясь, смывая с себя уличную банкогкскую пыль и эмоциональную усталость.
Легко пообедав, она дремала в ожидании вечера, когда город просыпался по-настоящему, расцвечиваясь неоновыми арабесками реклам, магазинчиков и развлекательных заведений.
Окончательно избавившись от остатков дневной дремы, Гали выходила из отеля, и еще не имея четкого плана действий, отправлялась в ночь за новыми ощущениями.
На этот раз маршрут ей подсказала реклама, вывешенная в холле отеля на стенде для туристических групп — «Показательные выступления по кикбоксингу». Ощутимая цена — 20 батт — обещала нечто интересное.
«Pourqoi pas..?» [4] — пожала плечами Гали, и, переодевшись в легкое платье, выскользнула в манящую ночь Бангкока.
До места проведения выступлений она добралась на одной из джонок, заменяющих городской транспорт из-за обилия каналов.
Бои проходили в прокуренном ангарном помещении, под завязку забитом орущими тайцами. В центре располагался ринг, на котором и разворачивалось основное действо. Юркие низкорослые мужчины, похожие на карманных тигров, скакали друг перед другом, нанося множественные и явно болезненные удары противнику.
Это было как раз то, чего так жаждала Гали — взывающее к животным инстинктам зрелище.
Не цивилизованный, разделенный на двенадцать раундов бокс, не вызывающий стыд за нацию американский реслинг, не бездарная драка в подъезде, а хищная и безжалостная борьба двух профессионалов.
Оглушенная и немного испуганная шумом и пронзительными свистками болельщиков, Гали жадно вдыхала разгоряченный воздух боев, следя за каждым движением кикбоксеров — нырок, удар, разворот, подсечка, серия коротких ударов по корпусу и, наконец, мощный хук в челюсть, пошатывание, кровавый пот, заливающий глаза побежденному бойцу, предательски подрагивающие колени и — падение.
Как ураган, над толпой прокатывается оглушительный рев: кто-то посылает проклятия проигравшему, на которого была поставлена недельная выручка. Кто-то, кому эти деньги достанутся, радостно вопя, вскидывает руки над головой.
Пьянящий адреналин захлестнул Гали, которая вскоре начала орать вместе со всеми, забыв о приличиях.
На арене появляются очередные бойцы — поджарые молодые азиаты, неистово молотящие друг друга, и все начинается сначала.
Гали, для которой все население Таиланда было на одно лицо, могла различать соперников лишь по цвету набедренных повязок.
Но чем бы ни была увлечена Гали, ее внимание всегда фиксировало малейшие детали происходящего вокруг.
В перерыве между матчами она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Боковым зрением увидела человека, проявившего к ней столь нескрываемый интерес.
Абсолютно не стесняясь, на нее открыто смотрел улыбающийся европеец среднего роста с короткой стрижкой crew-cut. Мадам Легаре окинула взглядом одежду незнакомца — яркий клетчатый пиджак и джинсы.
