— Ты куда сейчас? — спросил Сергея Владимир.
— Да тут, недалеко…
«Боится говорить, — догадался Владимир. — Думает: поймают меня — выдам»…
— А вы? — в свою очередь, спросил Сергей.
— А мы — подальше, — ответил Владимир.
— Нам хорошо бы по разным вагонам сесть, — сказал Сергей.
Но Николай живо возразил:
— Для чего? Если сцапают — всем вместе легче обороняться.
Ему явно не хотелось оставаться одному.
— Если провалится один, другим не надо ввязываться, — поучительно повторил Сергей слова инструктора Джона.
— Вот и поезжай один, — со злостью сказал Николай.
— Ладно. Вы — в этот вагон, а я — в соседний.
Николай и Владимир вошли в вагон.
— Давай здесь сядем, — сказал Владимир, указав на лавку поближе к двери.
— Здесь нельзя, — возразил Николай. — Надо в середине вагона.
Владимир вспомнил: в инструкциях оговаривалось и это. Если сидишь близко к двери, то всякий раз невольно оборачиваешься на ее стук, когда кто-нибудь входит в вагон. А это может вызвать подозрение. Да и в случае проверки документы внимательно проверяют только в начале, а ближе к центру вагона — уже не так тщательно. Кроме того, при той же проверке, пока проверяющие дойдут до середины вагона, всегда можно собраться с мыслями, чтобы не быть застигнутым врасплох.
— Пошли, пошли, — говорил Николай, подталкивая Владимира к скамьям в середине вагона.
Наконец выбрали место и уселись.
Вагон все больше и больше заполнялся пассажирами. Люди рассаживались с шумом, с громким говором. Беспрестанно хлопали двери. Наконец протяжно свистнул паровоз, вагон резко дернуло, и станционное здание медленно поползло навстречу. Потом с нарастающей быстротой замелькали пригородные сады, домики, водокачки, шлагбаумы.
Размеренный стук колес, картины родной природы вызывали в душе Владимира чувство грусти и едва уловимой тихой радости. «Как хорошо!.. Как хорошо!..» — постукивали колеса…
Вдруг почти одновременно открылись обе двери вагона, и с разных концов в вагон вошли двое мужчин — один в форме железнодорожной милиции, другой в штатском. Цепкий глаз Владимира тотчас же ухватил едва заметный кусочек ремня, наискось пересекавший рубашку под пиджаком, кончик кобуры под полой. «Проверка!..»
Николай вцепился пальцами в его рукав. Владимир почувствовал, как все тело сразу покрылось липкой испариной.
— Ваши документы… — обратились вошедшие к пассажирам, сидящим поблизости от двери. — Ваши… Ваши…
Они медленно продвигались к середине вагона. У некоторых пассажиров документов не оказалось.
— Да что я, на базар с собой паспорт, что ли, буду возить?! — возмущалась толстая рыхлая тетка.
— Миленькой, — плаксиво говорила старушка в застиранном платочке. — Уж, почитай, сорок лет все без документов ездию.
Но Владимир уже заметил, что документы старушки и толстой женщины проверяющих не интересуют. Внимательно они осматривали документы только у мужчин. Значит, ищут какое-то определенное лицо или лиц… «Не нас ли?» — тревожно промелькнуло в голове.
Шпионы быстро взглянули в окно. Нет, выпрыгнуть в окошко было невозможно. В узкую фрамугу не пролезть. Да и поезд идет слишком быстро… В крутящихся клубах белого дыма, то резко прогибаясь к самой земле, то стремительно поднимаясь вверх, бежала телеграфная проволока, проносились столбы, кусты, деревья…
— Предъявите документы! — обратился к Николаю мужчина в милицейской форме.
Побледнев, стараясь, чтобы не тряслись руки, Николай полез в карман, достал паспорт, молча протянул милиционеру и отвернулся к окну.
Высоко в небе тянулся к югу косяк журавлей. Птицы натруженно махали крыльями, словно старались не отстать от поезда.
Казалось, парень залюбовался природой. На самом же деле он напряженно следил по отражению в оконном стекле за контролером. Вот он и столкнулся лицом к лицу со смертью… Сейчас, еще мгновение, еще один миг — и последует энергичный приказ: «Гражданин, пройдемте со мной…» Не очень-то был уверен Николай в том, что его поддельный паспорт выдержит проверку.
Милиционер долго просматривал документ.
— В каком городе прописаны? — вдруг спросил он.
Николай вспотевшей ладонью крепче сжал рукоятку пистолета в кармане. Он был уже готов выхватить оружие, но тут Владимир крепко наступил под лавкой ему на ногу. И шпион понял, что спасти его может только выдержка.
— Там написано, — равнодушно ответил он. — Семеновск, улица Гоголя, двадцать шесть, квартира девять.
— По каким делам приехали?
— Приезжал… — поправил Николай. — Навестить тетку. В отпуску я.
— А работаете где?
— Да что вы все выпытываете? — нарочито рассерженно крикнул Николай. — Там же в паспорте штамп есть. На механическом заводе. Слесарь…
Проверяющий возвратил паспорт.
— Ваш документ, — обратился он к Владимиру.
— У него я уже проверил, — сказал его напарник в штатском.
Они пошли к выходу, протискиваясь между пассажирами, сидящими в проходе на вещах.
Николай и Владимир обрадованно переглянулись. Поезд замедлял ход.
— Я здесь сойду, — сказал внезапно Николай. Его испугала проверка.
— Счастливо, — сказал Владимир.
— Связь, как уговорились.
— Хорошо.
Поезд остановился, и Николай с толпой пассажиров вышел на платформу. Владимир остался один. Но, как только поезд тронулся, в вагон вошел Сергей. Протиснулся поближе к Владимиру.
Он стоял в тамбуре соседнего вагона и увидел проверяющих сквозь дверное стекло. Не дожидаясь, пока они войдут в тамбур, и пользуясь тем, что поезд замедлил ход, он спрыгнул на землю. А затем вошел в тот вагон, где ехали Николай и Владимир. Впрочем, новая проверка документов, если даже она будет, его уже не беспокоила — очевидно, их паспорта сделаны хорошо.
Глава девятая
МОЛОДОСТЬ ДОВЕРЧИВА
Паровоз, шумно дыша, остановился у крытой платформы. Порывистый ветер, налетая, подхватывал клубы пара, который моментально исчезал, растворяясь в воздухе. За окнами проплыла освещенная вывеска — название станции: «Петровск».
Сергей поднялся:
— Мне — здесь. Пересадка.
Владимир понял, что его сообщник врет.
— А я — на следующей пересяду, — сказал он, что тоже не было правдой.
В потоке пассажиров Сергей вышел на привокзальную площадь. Город еще спал. Уже скуповатое осеннее солнце неохотно проливало свои лучи на желтую листву деревцев в скверике у вокзала, на пестрые афиши, на маленькие квадратики пожелтевшей, словно тоже увядающей бумаги, расклеенные на стенах и телефонных столбах. «Сдается комната…» — прочитал Сергей на одном из таких листков. «А что, если не соваться в гостиницу? — подумал он. — Что если вот так — снять комнату, поселиться на время?..» И, приободрившись, он решил сначала позавтракать в вокзальном ресторане, а потом пойти по адресам, указанным в объявлениях.
Когда Сергей входил в распахнутую дверь ресторана, сзади раздался паровозный свисток. «Владимир уехал», — подумал он.
В ожидании завтрака он исподтишка рассматривал посетителей ресторана. Их было немного. В углу около стойки буфета примостились за столиком молодой мужчина в ватнике и женщина с ребенком. Прямо напротив сидел железнодорожник. На полу стоял его фонарь, а сам он дремал, облокотившись на стол. Сергей подозрительно покосился на него. Шпион в каждом человеке видел возможного врага — советского разведчика, приставленного следить за ним. Чувство настороженности не покидало его с того самого момента, когда ноги коснулись советской земли, а спутавшиеся стропы парашюта зашуршали, обламывая ветки деревьев, растущих на этой земле — опасной земле, бывшей когда-то его родиной.
Тоненько, с хрипотцой просвистел паровоз. Прямо напротив окна, в которое смотрел Сергей, остановился рабочий поезд. Железнодорожник, дремавший за столиком, встрепенулся, схватил фонарь и заспешил к выходу. Сергей облегченно вздохнул.
И теперь невольно он обратил внимание на официантку, которая обслуживала его. До сих пор он видел только ее руки, сначала подавшие прибор, потом поставившие перед ним тарелку с едой… Он поднял глаза и встретился с ее глазами — большими, серыми и отчего-то немного печальными. И новый замысел возник в его лихорадочно работающем мозгу.
— Подождите минуточку, не уходите, — сказал он проникновенно, чуть задержав руку девушки. — Я чувствую — у вас какое-то горе… Я, видите ли, немного психолог… Правда, пока еще студент. Только учусь…
Девушка отвернулась.
— Ну, вот видите, я уже и расстроил вас, — с грустью сказал Сергей. — Конечно, не полагается соваться со своим участием в чужое несчастье… Скажите, как вас зовут?
— Клава, — тихо ответила официантка.
— Чудесное имя… Клава… — повторил он задумчиво. — А меня зовут Виктором. Наши имена похожи.
