Он пробежал фонариком по стенам. Две минуты, как он внутри. Ему уже хотелось наружу: проклятые таблетки бунтовали против осторожного движения, из-за этого, черт возьми, всегда с ними хлопоты!
Три минуты... В одной нише стеллажи с бутылками вина, в углу мешок с щепками для растопки, изолированные, трубы, кожух генератора. Теперь его гудение раздражало. Отыскал на стене щиток с предохранителями, осмотрел его. Никаких указателей. Двинулся дальше, нашел ступени, ведущие к двери, из-под которой пробивалась узкая горизонтальная полоска света. Вернулся к щитку с предохранителями.
Одну за одной быстро вытащил все пробки. Полоска света под дверью исчезла, следом откуда-то сверху послышался встревоженный голос, потом кто-то наткнулся на тяжелый предмет, сдвинув его с места. Брань. Легко различимый, хотя и приглушенный, голос Харрела.
– Твою мать, что там у тебя, Барни? – кричал он. – Зажги там что-нибудь!
– Должно быть, пробки, – послышался отпет, предположительно Барни. Дверь в подвал была напротив уборной. – Пойду погляжу, мистер Харрел!
Выбросив пробки за коробки и мешок с мусором, Хайд медленно попятился от щитка. Пробки, словно разбегающиеся мышки, звеня покатились по бетонному полу. Дверь в подвал распахнулась, луч фонаря пробежал по ступеням. Наверху едва различимый силуэт. Хайд, раскинув руки, прижался к стене, не забывая, что у него за спиной винтовка. Барни, бормоча проклятия, стал спускаться по ступеням, шаря фонариком по стене. Тень слегка наклонилась, будто прислушиваясь, потом успокаивающе кивнула – вероятно, услышав гул генератора и бульканье воды в отопительных трубах. Внезапно затрясся и негромко загудел бойлер, заставив вздрогнуть бесформенную тень позади света от фонаря. Запах одежды Барни, самого Барни, перебивал запах яблок. Луч света уперся в щиток предохранителей. Барни удивленно вскрикнул. Подошел поближе, не отводя от щитка свет фонаря, потом пошарил лучом вокруг ног. Ничего. Опять на щиток. Замешательство. Хайд пошевелился. "М-16" царапнула о стену. Барни вскинул голову. Луч фонаря ударил в лицо Хайду. Хайд прыгнул ногами вперед, всем весом припечатывая Барни к стене. Фонарь, на мгновение осветив искаженное лицо, покатился по бетонному полу. Барни оседал вниз по стене. Хайд встал на колени, потом поднялся во весь рост. Голова Барни стукнулась о стену. Хайд устремился поднять фонарь. Потерявший сознание Барии хрипло дышал, откинув голову.
– Барни! – послышался крик Харрела. – Будет ли, наконец, здесь какой-нибудь свет, твою мать? – Он все еще находился на втором этаже.
Встав на колени у потерявшего сознание Барни, Хайд вынул пистолет из закрепленной под мышкой кобуры. Что еще? Ключ от подвала. Торопливо обшарив карманы, нашел ключи. Один из них годился. Надо пошевеливаться...
Встал, светя фонариком, поднялся по ступеням и толкнул заскрипевшую дверь.
– Это ты, Барни? – позвал Харрел. Наверху трепетал огонек. Оттуда доносился запах керосиновой лампы. – Что там, черт побери, случилось?
За дверью, в большой комнате, шаги. Лестница наверх – справа. В комнате раздался шум. Кто-то крикнул:
– Что случилось, мистер Харрел? – Потом, наткнувшись на что-то, выругался. Что-то царапнуло по деревянному иолу. – Эй, Барни, ты где?
– Барни, с чем ты, черт возьми, там возишься?
Колеблющийся свет керосиновой лампы приблизился к верхней площадке короткой прямой лестницы. Всего в одном футе за дверью на ручку легла рука, за ней чувствовалось присутствие человека. Шаги остановились и на скрипнувшей верхней площадке.
Ухватившись за перила, низко пригнувшись, Хайд тяжело, словно по глубокому песку, взбежал по ступеням и оказался в круге света керосиновой лампы. Изо рта Харрела вырвался крик. Дверь нижней комнаты распахнулась и Хайд услышал, как кто-то удивленно охнул.
...С "браунингом" в руке он с разбегу налетел на Харрела, схватив его другой рукой за запястье. Свет лампы бешено метался по деревянным стенам, по лицу Харрела, с разинутым от изумления ртом, сквозь раскрытую дверь спальни, в которую он с ходу, плечом, словно ломая дверь, втолкнул ошеломленного американца. Пламя плясало в тяжелой лампе, которую Харрел не выпускал из рук, и по стенам спальни, словно в ускоренных кинокадрах, метались их огромные изогнутые тени. Свет скользнул по лежащей без сознания женщине, по белым, как и ее лицо, простыням, по тазику для умывания и кувшину. Хайду казалось, что они с Харрелом двигаются в каком-то взаимном танце...
...Тот толкнул его через всю комнату. Под ногами скользнул половик, и он рухнул спиной на кровать. Женщина слабо застонала, Харрел, словно оружие, держал лампу над головой. Другой рукой поднес ко рту радиотелефон.
– Тревога... всем возвращаться на базу! Тревога! Возвращаться ко мне!..
В руке Хайда зловеще поблескивал "браунинг", приковывая взгляд Харрела. Тени от лампы успокоились. В полумраке комнаты было тепло и тихо, если не считать тяжелого дыхания и раздававшихся в радиотелефоне голосов.
– Положи! – заорал Хайд. – Положи, убью!
Шаги на лестнице замерли. Хайду было слышно, как скрипит дерево под напряженным, готовым к действию телом. Он поднялся, подошел к двери, захлопнул и запер ее. Харрел, пожав плечами, положил радиотелефон на прикроватную тумбочку и поставил туда же лампу. В свете лампы лицо женщины стало желтым. Грудь слабо колыхалась.
– Подойдешь ближе – пристрелю твоего босса! – завопил Хайд. Спускайся вниз и сиди в комнате! – Он прошел по комнате. Тень то росла, то съеживалась. – Скажи ему, Харрел!
Поколебавшись, Харрел невнятно проворчал:
– Дэн, делай, как он говорит... и скажи всем остальным, чтобы оставили нас одних. Понял? Оставьте нас.
Молчание, потом ворчливое согласие и звук спускающихся шагов. Намеренно громко хлопнула дверь. Хайд, ухмыляясь, вынул ключ из замка и указал Харрелу на поставленный у двери стул.
– На случай, если кто захочет пошутить. Первую получишь ты.
– Они ничего не станут предпринимать... если только сообщат остальным, что здесь происходит. Самое большее пятнадцать минут. Думаю, Хайд, это все, чем ты располагаешь, прежде чем они вернутся. Потом ты, как и я, окажешься в ловушке. – Харрел кивнул головой в сторону кровати. – А дамочка, как видишь, упакована для отправки. – Аккуратно поправил сбившийся галстук, пригладил ладонями волосы и принял ленивую позу.
Хайд перешел по другую сторону кровати, чтобы она оказалась между ним и Харрелом. Белое лицо Кэтрин. Послушал пульс, потом осторожно поднял одеяло и простыню. Грубо наложенная повязка в верхней части живота и на боку пропиталась кровью. Простыни в пятнах крови. Прикрыв ее одеялом, пощупал лоб. Влажный, холодный как лед. Она была жива – и только.
– Итак? – вздохнул Харрел, хлопая себя по бедрам. – Что дальше, герой? Интересно, так ты пробрался внутрь?
– Через подвал, – ответил Хайд, усаживаясь на краешек приставленного к кровати легкого кресла.
– Выбил пробки, а? – Хайд кивнул. – А где Барни?
– Заснул.
– Насовсем?
Хайд покачал головой.
– Не было нужды.
– С минуты на минуту включат свет.
Хайд снова покачал головой.
– Не получится. Мне может пригодиться, если они что-нибудь задумают. При керосиновой лампе уютнее, согласен?
– Что собираешься делать, Хайд?
– Сидеть здесь и ждать. – Он слышал, как внизу двигались люди. Через пятнадцать минут сколько их будет? Восемь, вроде так? Он встряхнул головой. Не важно, сколько их, да и времени у него больше, чем пятнадцать минут. Харрел не рассчитывал на то, что его убьют, не испытывал такого желания, и они не станут торопить его конец. Им придется строить планы – медленно, тщательно. Просто ждать.
– Чего? Пока замерзнет ад? Заказать ужин?
– Для конницы, Харрел, для конницы.
Харрел напряженно прищурился, потом счел, что Хайд берет пушку.
– Какая конница, парень? Кеннет Обри на "харлей-дэвидсоне". Кто еще на твоей стороне, кроме него?
– Неужели не видишь?
– Не вижу чего?
– Теперь я уже не один. Тобой заинтересовались, Харрел – наконец-то. Например, Андерс.
– У него нет полномочий... А что насчет Андерса?
В нижней комнате тишина. Здесь только ветер гремит окнами да дыхание Харрела громче и ровнее, чем у женщины.
– Сейчас, когда мы здесь беседуем, он летит сюда задать тебе несколько вопросов о том, что обнаружил Фраскати на дне озера. – У Хайда все еще ныли суставы, даже от усилия, которое требовал разговор. Харрел, бегая глазами, напряженно прислушивался к вновь возникшим звукам внизу. Потом медленно повел головой. Свет лампы не согревал Кэтрин.
– И что там на дне озера, Хайд?
Скрип дерева на веранде? Хайд прислушался. Хлопнула от ветра дверь на крыльце. Кого-то предупреждали хриплым шепотом. Ничего они не предпримут, пока не подойдут остальные. Чтобы завестись, им потребуется время.
