— Меня? — ответил я шепотом. — Никто не знает, что я здесь!
— Вас спрашивает некий Джеддер.
* * *
Я кивнул и последовал за ним из комнаты, припомнив, что сказал Джеддеру о том, что поеду в имение Адера, и одновременно удивляясь, зачем это я ему понадобился. Мы прошли в двойные двери с левой стороны холла. Отсюда широкая лестница вела на второй этаж. Под лестницей я увидел небольшой столик с розовым телефоном на нем. Виллис отошел на несколько шагов, когда я поднял трубку.
— Алло, — произнес я. — Мистер Джеддер?
— Да. Это Шелл Скотт?
— Он самый. В чем дело?
— Не знаю. Но не успели вы уйти, как ко мне заявился большой и страшный мужик и стал расспрашивать о вас.
— Я знаю много больших страшных мужиков. Я и сам такой. Не могли бы вы его описать поподробнее?
— В нем, наверное, шесть футов плюс четыре или пять дюймов. Может, и больше. Во всяком случае, габариты у него больше, чем у вас. И он мощно сложен, но если у него и есть жир, то он нарос на толстенных мускулах. Так… Он почти лыс, и у него низкий, хрипловатый голос. Вероятно, я должен был запомнить больше подробностей, но я честно скажу, Скотт, он напугал меня до потери пульса.
— Вполне естественно, Джеддер. Такая уж у него работа.
Описания мне было достаточно, чтобы понять, о ком идет речь. Его звали Арк. Настоящее его имя Хиат Аркаджанян. То ли армянин, то ли литовец, точно я не помнил. Зато я точно помнил, что он работает на Роя Тоби и что он профессиональный убийца. Огромная обезьяна, настоящий Кинг-Конг, не больше похожий на человека, чем самец гориллы. Как это Джеддер упустил, проморгал его похожесть на обезьяну, непонятно, если, конечно, это был Арк.
— Джеддер, этот большой парень… не похож ли он на орангутанга или шимпанзе?
— Точно! — торопливо воскликнул Джеддер. — Именно обезьяна! Он действительно выглядит так!
— Словно та горилла-убийца Тарзана, если это тот, о ком я думаю.
— Все верно. Маленькие глазки, грубые черты лица, большие губы, огромные мускулы, не говорит, а ворчит. Кто он?
— Головорез по имени Арк. Громила. Что он хотел узнать про меня?
— Ну, он спросил, что вы делали в моей студии, чего вы хотели, почему вы пришли ко мне и все такое. Я… э… не хотел ничего ему рассказывать, но…
— Об этом не волнуйтесь, Джеддер. Никто не упрекнет вас за то, что вы выложили все Арку. Если бы он не получил свое, он просто дунул бы — и вас бы не стало. Чего он еще хотел?
— Ну, как я уже говорил, он спросил меня, чего вы хотели от меня. Я сказал ему, что вы расследуете убийство. Он поинтересовался, чье убийство, и потом повел себя несколько странно.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, я объяснил ему, что речь идет об убийстве Зоу Авилла. Он как-то косо посмотрел на меня и проговорил: «Зоу? Зоу мертва?» Я подтвердил. Он тряхнул головой и сказал: «Так Зоу мертва?», или что-то в этом духе. Вы знаете, что это значит?
— Кое-что. Очень рад, что вы позвонили, Джеддер.
— Еще одна штука… — Он как бы извинялся.
— Говорите.
— Он спросил меня, куда вы поехали отсюда. И я сказал… У меня было такое впечатление, что, если я ему не скажу, он меня съест или что-нибудь похуже.
— По крайней мере, он мог откусить от вас половину. Ничего страшного. Они и так уже некоторое время сидят на моем хвосте.
— Они?
— Он наверняка не один. Сам Арк не способен выследить Мэрилин Монро на нудистском пляже. Кто-то еще занят в этом деле, а Арк используется для запугивания.
— Да, общаться с ним было страшно. Я поблагодарил Джеддера и положил трубку. С этим Арком мы встречались накоротке и без особых неприятностей. К счастью для одного из нас. Может, для меня. В памяти отчетливо виделось его плоское безобразное лицо, и я испытал то же отвращение, как и при первой нашей встрече.
В нем было нечто нездоровое. Как будто он чуток тронулся, во всяком случае, не вполне отвечал за себя, как если бы его моторчик завели не до конца или не полностью включили. Движения его были замедленными, его выражения — недостаточно отчетливыми. Я припомнил также: когда он смотрит на тебя, создается странное ощущение, что его глаза фокусируются где-то внутри твоей головы.
Вот что за мужик искал меня и знал теперь, где я нахожусь.
Вместе с Виллисом я вернулся в большую комнату. Хотите верьте, хотите нет, но здесь, похоже, никто даже не пошевельнулся. Четверо мужчин продолжали стоять слева от меня, Хорэйшио в своем желтом халате — справа, а девица посредине. За время нашего отсутствия она ничуть не похорошела и не поправилась.
На этот раз мы подошли немного ближе к помосту, и я мог разглядеть черты ее лица. Ее волосы были коротко острижены по последней заграничной моде и напоминали коричневатую плесень. У нее был нос пуговкой, выражающий стойкое неодобрение рот и глаза того синего цвета, который можно видеть в синяках.
И это, подумал я, одна из манекенщиц всемирно известного Хорэйшио Адера. И это высокая мода. И это идол женской половины Америки. И это — сексуально ужасная девица.
Хорэйшио Адер слегка пошевелил зеленым лоскутком в руке. Он, казалось, окаменел еще больше. Я простоял в комнате уже пару минут, а Хорэйшио только-только сделал первое сколько-нибудь заметное движение.
— Ага! Я въехал! — воскликнул он. — Ми будем усиливать попу.
Внезапно он превратился в бешеный вихрь. Он запрыгал-заскакал вокруг «Дракулы» и стал набрасывать на нее массу материи, которая была в его руках. Он бросал, стягивал обратно, перекручивал и делал еще сотни движений. Четверо мужчин-наблюдателей напрочь забыли обо мне — все их внимание притягивал Адер. Он обвивал ткань вокруг нее, сдергивал ее, снова обвивал. Горячка все нарастала. Наконец он отступил на три шага и хлопнул в ладоши.
— Ох! — прошелестел он. — Моя любим себя! Манекенщица выглядела так, словно на нее обвалилась армейская палатка, а опорный шест шандарахнул ее по голове. Я плохо разбираюсь в создании моды и подумал, что он закончил. Оказалось, однако, что он только начинал. С негромким стоном наслаждения он снова бросился в атаку, расправляя ткань в одном месте, морща ее в другом.
— Вот так! — завопил он опять. — Ми усиливаем попу! Наверное, именно это он и делал, подумал я. Он собрал большой клубок материи вокруг низа спины манекенщицы и подвесил его там. Я видел, что он здорово возбужден. На этот раз в его венах, похоже, и впрямь пульсировало горячее молоко.
Когда он снова отступил от манекенщицы, даже я мог понять, что творческий акт закончился. Он, пошатываясь, отступил на несколько шагов и с почти трагическим видом возвел руки вверх, потом уронил их с выражением счастливой обреченности:
— Ми назовем это «Чутье»!
Манекенщица все еще выглядела ушибленной шестом от палатки, только теперь с ее зада свисал клубок материи. Четверо типов забегали вокруг, хлопая в ладоши с лихорадочной грацией совокупляющихся мотыльков и отчаянно вереща. Верещали они на французском. Старые добрые американские вопли их не устраивают, догадался я. Совершенно очевидно, они полностью одобряли новейшее творение Хорэйшио Адера.
Но не я. Когда я подумал о женщинах нашей прекрасной земли, которые напялят это уродство, я сам едва удержался от слез.
Рядом со мной Виллис прошептал:
— Вы счастливчик, мистер Скотт, вы видели великого Хорэйшио Адера в муках творчества.
— Ну да, он выглядит здорово измученным, это точно.
Виллис вытаращился на меня с оскаленным ртом. Я высказался «не в струю». Остальные все еще бегали кругами. Манекенщица едва сдерживала зевоту. Хорэйшио хлопнул в ладоши, потом развел руками и огляделся.
— Виллис, — произнес он, — ми сделали это. Ти любишь это?
— Обворожительно, мистер Адер, — ответил Виллис. — Просто обворожительно.
Хорэйшио кивнул и взглянул на меня:
— Хорош, нет?
— Нет.
Он перестал щериться и простонал:
— Шево такое? Ви не любите это?
— Нет. Ни капельки.
— Но пошему? Пошему ви не любите?
— В этом мешке она выглядит беременной сзади.
— Шево-о-о? Ви ужасный…
— Кроме всего прочего, это словно придумано для мужчины. Смотрится как длинная блуза, сшитая из трусиков.
— Стоп! Я этого не вынесу! Кто его впустил сюда? Кто ви такой? О, ми умираем, умираем…
Он повернулся и стал удаляться от меня. Виллис поколебался, потом подошел к Хорэйшио и заговорил тихим голосом. Ему потребовалась минута, если не две, чтобы Хорэйшио наконец повернулся ко мне.
— Вот как, — произнес он с акцентом, который — я в этом почти уверен — был не менее фальшивым, чем его фасоны. — Ми не будем тогда обсуждать фасоны Адера. Чего это ви хотите знать о чьем-то там убийстве?
Я объяснил, что была убита женщина по имени Зоу Авилла и что среди ее вещей был найден список имен, включающий и его имя.
