Потом он стиснул челюсти, и его лицо снова стало безучастным. Немного помолчав, Глеб через силу улыбнулся:
— Ну что — будем считать родственные напутствия состоялись, а, Виктор?
И, чётко развернувшись, он направился к джипу, возле которого стояли несколько человек в ожидании распоряжений. Витька вернулся в комнату, поцеловал совсем притихшую Марину, которая сидела на стуле, опустив голову, и тихо сказал:
— Нормально всё. Давай собираться…
На улице начинал накрапывать дождь.
За калиткой возле машин стоял Глеб, и разговаривал с подъехавшим только что Колодным. Марина вышла на улицу, потёрла руками щёки и посмотрела на небо.
«Вот и зима подходит… Может и снег запросто пойти. Холодища-то какая…»
Следом за ней появился Виктор в пальто и с сумкой.
Он подошёл к Маринке сзади, приобнял девушку и тихо прошептал её на ухо: «Я тебя очень люблю…»
Потом посмотрел на Кораблёва, который молча кивнул ему головой:
«Пора!».
Зелёный джип, на переднем сидении которого сидел Глеб, и синяя «ауди» с Колодным и его людьми, без пяти минут двенадцать выехали на трассу и свернули в направлении Симферополя. Глеб поднял голову и посмотрел на, едва видную в хлопьях тумана, форосскую церковь.
«Спаси и сохрани… Вот уж что верно-то верно» — подумал он.
Марина с Виктором, с комфортом устроившись на заднем сидении джипа, стали тихо целоваться, что-то нашёптывая друг другу.
До вылета рейса «Симферополь — Нью-Йорк» оставалось три часа.
* * *
…Сергей Петрович Власьев был очень педантичным человеком. Получив заказ от Афанасьевой, он неторопливо и вдумчиво стал готовиться к предстоящей операции.
Следовало в этот же день съездить в аэропорт и произвести привязку к местности. То есть выбрать место засады, просчитать пути отхода, а также непредвиденные всевозможные ситуации. И хотя всё должно было произойти завтра, Сергей Петрович сразу после свидания в парке, покормил свою собачку и отвёз её к своей старенькой маме, жившей неподалёку.
После посещения аэропорта, он, немного поразмыслив, отправился в гаражный кооператив на улице Балаклавской. Там, в капитальном гараже хранилась его рабочая машина.
С виду это был ничем не примечательный «опель» модели «Омега Караван». Внутренности большого салона скрывались за тёмными тонированными стёклами. На лобовом стекле рядом с талоном техосмотра синел спецталон на разрешения тонировки. В самом же салоне не было заднего сидения, и отсутствовала гофрированная кожаная переборка, закрывающая багажник изнутри. Поэтому в изначально очень вместительном автомобиле сзади появилось большое пустое пространство, что делало салон просто таки огромным.
Но самым главным секретом в этой машине было заднее стекло. Оно было сделано на заказ из трёх вертикальных частей — двух небольших боковых и одной центральной побольше, которые были плотно притёрты друг к другу. Секрет был в том, что при нажатии специальной кнопки, стекло разъезжалось на манер электролюка. Одна его часть с тихим шипением уходила сантиметров на семь вниз в крышку багажника, и в стекле появлялось небольшое окошко. Вернее, бойница. Здесь же, в багажнике, были сделаны две продолговатые полки, расположенные вдоль корпуса, и покрытые таким же материалом, как и вся внутренность салона. В одной из них, в специальном углублении был закреплён большой армейский бинокль. В другой, под замаскированной крышкой, в искусно сделанном пазу лежала винтовка с мощной оптикой. Тут же располагались отделения для боезапасов и глушителя.
Человеку, не знающему расположения секретных кнопок и не подозревающему о назначении странного автомобиля, было ни за что не догадаться о той страшной начинке, скрывавшейся в его чреве.
Влас очень редко пользовался своей чудо-машиной, стараясь не засветить её. Вернее, пользовался он ей всего два раза. И оба раза за пределами Крыма.
Теперь же, услышав, что работать придётся в аэропорту, он сначала подумал о крыше прилегающего к привокзальной площади четырёхэтажного здания. Но, побывав там, он отбросил этот вариант, как неподходящий. Видимость была неважная, и слишком уж была бы очевидна для окружения его мишени такая позиция. Да и отходить было бы весьма непросто.
Поэтому сейчас, направляясь в сторону аэропорта на своей спецмашине, он хотел только одного — чтобы на дальней стоянке возле аэровокзала было место в крайнем левом ряду.
Иначе терялся смысл проведения акции из автомобиля — с других мест площадь и входы в аэровокзал просматривались не полностью.
А ему нужен был полный сектор обзора.
Когда Влас, немного изменив свою внешность с помощью парика и накладных усиков, подъехал в аэропорт, то оказалось, что на автомобильной стоянке недалеко от троллейбусного кольца вообще было мало машин. И выбор хорошего места не занял у него много времени. Втиснувшись между небольшим пикапом и микроавтобусом, Сергей Петрович, рассмотрел в заднее стекло всё, что ему было нужно и удовлетворённо улыбнулся.
— На двое суток, — бросил он служителю паркинга, сидевшему в стеклянной будке у въезда.
— В Киев смотаюсь — и обратно. Присмотрите за моей старушкой?
Охранник заполнил квитанцию и успокоительно покачал головой:
— Присмотрим, присмотрим. Отчего ж не присмотреть? А в Киеве говорят холода?
— Говорят. А у нас как-будто лето вернулось, — прищурившись, посмотрел на солнце, Сергей Петрович и перекинул через плечо небольшую дорожную сумку — Ну, спасибо — я побежал!
Он быстро вышел со стоянки, и, обогнув здание аэровокзала, пошёл в сторону троллейбусной остановки. Забравшись в троллейбус, Влас устроился на заднем сидении и подумал:
«В принципе можно было, конечно, и в машине переночевать. Да зачем лишний раз без горячего себя оставлять — язва и так достала, проклятущая! Ничего — успеется. Завтра чуть свет и залягу…»
* * *
…На следующий день у себя в офисе Афанасьева устроила разгон. Особенно досталось старичку-бухгалтеру. И, надо сказать, совершенно напрасно. Он тщетно пытался что-то объяснить своей разбушевавшейся начальнице. Но Лидия Петровна ничего не хотела слушать. Она хотела только одного — чтобы поскорее нашлась причина резкого падения доходов от игровых залов. Её новый помощник и заместитель, моложавый мужчина с большими залысинами, только входил в курс дела. Но и от него она требовала полной исчерпывающей информации по каждой точке, где работали её люди. После изрядного потока раздражительной ругани Железной Лиды, он с головой углубился в компьютер, и по невидимым каналам полетели в разные страны письма со срочным требованием немедленных отчётов о финансовых делах.
Последней под раздачу попала секретарша. Этой обаятельной даме средних лет было сказано, что если она не сменит цвет своей помады, то завтра на работу может вообще не приходить.
Сорвав свою злобу на сотрудниках, Лидия Петровна уединилась у себя в кабинете и позвонила Фёдору.
— Ну что там с машиной? Подготовил? В одиннадцать у меня. Всё.
Положив трубку, Лида закурила. Странно, что после стольких дней лихорадочной погони за этим странным неуловимым парнем, она совершенно не чувствовала приближение развязки. Наоборот — ей казалось, что этой охоте не будет конца.
«Что же это за расклад такой?.. — думала она — дело уже и жмурами успело порасти. И с Грибом на грани стою. Коран на пятки наступает — того и гляди на его заказ нарвусь. А этот фраерок как ни в чём не бывало, в открытую себе билет в Нью-Йорк покупает, и, видимо, особо свою задницу не морщит! Ну, ничего… — она посмотрела на часы, — через пару часов мы всё-таки с тобой познакомимся поближе, Витя Карытин!»
Она поднялась и пошла к своему новому заместителю. Увидев Лиду, он оторвался от компьютера и застыл в ожидании вопросов или инструкций. Лида внимательно посмотрела на его вопрошающее неглупое лицо.
«Борька всё-таки потолковее был этого красавца. Хотя кто его знает — глядишь, и этот оботрётся, и толк из него ещё может выйти».
— Ты, вот что, Сергей…Позвони в нашу охранную контору — пусть сюда пару человечков пришлют. А то на меня сзади нехорошим холодком последнее время что-то потянуло.
Она хмыкнула и, не прощаясь, вышла.
Через полчаса приехал Фёдор, и Афанасьева, сделав последние указания своим сотрудникам, поехала в аэропорт.
Всю дорогу Фёдор молчал, изредка поглядывая на погружённую в свои мысли Лиду.
Перед самым аэропортом, их «мазду» остановил усиленный двумя омоновцами наряд дорожной инспекции. После непродолжительного диалога, милиционеры заглянули в салон и багажник автомобиля, и разрешили продолжить движение.
— Вот это номер, Леди! — подъезжая к аэровокзалу, нарушил молчание Фёдор. — Зашевелились какого-то мусора… Чую, что неспроста шмонают тачки — Власу туго придётся.
