«Риф-клаб» представлял собой стены из плавника и фальшивые детали кораблей. Посетителями были в основном ребятишки из колледжа и низкооплачиваемые любители музыки.
Пит занял столик совсем близко от танцпола. До выступления «Свинг-энд-твист ревю» Джоуи оставалось десять минут.
Из настенных колонок доносилась популярная танцевальная музыка. Фанаты твиста протирали пол и вертели задницами. Столик Пита затрясся, и с его чудесного бокала пива слетела пенная шапка.
Перед тем, как уехать из Лос-Анджелеса, он позвонил Карен Хилтшер. В шерифском департаменте имелось дело на некую Барбару Джейн (Линдскотт) Ягелку.
Она родилась 18 ноября 1931 года в городишке Туннель-Сити, штат Висконсин. У нее были действительные водительские права, выданные в Калифорнии. Примерно в июле пятьдесят седьмого она была арестована и посажена в тюрьму за хранение марихуаны.
Полгода она отсидела в окружной тюрьме, и одно время подозревалась в нанесении ножевого ранения надзирательнице-лесбиянке во время предварительного заключения в тюрьме при здании суда. Она была замужем — с третьего августа пятьдесят четвертого по двадцать четвертое января пятьдесят восьмого — за Джозефом Домиником Ягелкой, род. 16.01.23 в Нью-Йорке, где он привлекался к уголовной ответственности за совращение малолетних, мошенничество и подделку рецептов с целью покупки дилаудида.
Джоуи Ягелка был, вероятно, безвольным торчком. Также вероятно, он изошел бы слюной на тот дилаудид, который Пит только что позаимствовал в Эл-Эй.
Пит прихлебывал пиво. Из «хай-фай» доносилась мерзкая танцевальная музыка. Громковоритель возопил: «Леди и джентльмены, позвольте представить вам звезд твиста — Джоуи Ягелку и его «Свинг-энд-твист ревю»!!!»
Ни свиста. Ни хлопанья. Все как один продолжали танцевать твист.
На сцену запрыгнули трое музыкантов. Трио было одето в цветастые рубашки и разномастные смокинги. А с инструментов свисали ярлычки из ломбарда.
Они устроились на сцене. Никто из танцующих и сидящих за столиками не обратил на них ни малейшего внимания. Они заиграли первую песню — она утонула в доносившейся из динамиков музыке.
На тенор-саксофоне играл молоденький мальчишка. На ударных — мексиканец, по виду — боксер в «весе петуха». Внешность гитариста по приметам указывала на самого Джоуи.
Маленький грязный уродец уже был обдолбан. Вдобавок, на нем были носки со спущенными резинками.
Играли они громко и противно. Пит почувствовал, как в ушах начинают дробиться серные пробки.
К микрофону скользнула Барби Ягелка. Барби излучала здоровую привлекательность. Барби нисколько не принадлежала к известной разновидности полупьяных кафешантанных певичек.
Высокая. Стройная и гибкая. Ее блестящие рыжие волосы были такими вовсе не из-за краски.
А еще — на ней было узкое платье с большим вырезом. Вместе с каблуками росту в ней было почти метр восемьдесят.
Барби запела. А вот связки у Барби были слабые. Всякий раз, стоило ей взять высокую ноту, трио просто заглушало ее.
Пит смотрел. Барби пела. Барби ТАНЦЕВАЛА — ГОРЯЧО, ГОРЯЧО, ОБЖИГАЮЩЕ ГОРЯЧО! — как написали бы в «Строго секретно».
Некоторые из танцующих парней даже бросили трясти ляжками и принялись откровенно пялиться на гибкую рыжуху. Одна из девушек даже подтолкнула локтем своего партнера — мол, перестань слюни пускать!
Барби пела — монотонно и невыразительно. Зато двигалась на сцене просто сногсшибательно.
Она сбросила туфли. Она покачала бедрами — вдоль одной ноги платье треснуло по швам.
Пит смотрел за ее глазами. Пит похлопывал пальцами по конверту, лежавшему у него в кармане.
Она прочтет записку. И непременно соблазнится деньгами. Она отдаст дурь Джоуи и скажет ему, чтобы убирался.
Пит курил одну за другой. Грудь Барби выскользнула из декольте — она быстренько водворила ее обратно, пока фанаты твиста не заметили.
Барби улыбнулась — упс! — лучезарнейшей улыбкой.
Пит сунул конверт официантке. Прилагавшиеся к нему двадцать долларов гарантировали скорейшую передачу.
Барби танцевала. Пит вознес едва ли не молитву в ее адрес: прошу тебя, окажись способной ОБЩАТЬСЯ.
Он знал, что она сильно запоздает. Что она закроет клуб и заставит его еще немного попотеть. Как знал и то, что она позвонит Фредди О., чтобы получить краткую информацию о том, что он, Пит, собой представляет.
Пит ждал ее в ночной кофейне. У него болело в груди — твисты Барби заставили его выкурить две пачки сигарет.
Час назад он набрал Литтела. И сказал: кажется, мы нашли наживку.
Сейчас было десять минут второго. Наверное, он все же позвонил Литтелу немного преждевременно.
Пит прихлебывал кофе маленькими глотками и каждые пару секунд смотрел на часы. Вошла Барби Ягелка и нашла его взглядом.
Она была в юбке и блузке — неприметных, насколько это было возможно в ее случае. Да и отсутствие макияжа ее только красило.
Она села напротив него. Пит сказал:
— Надеюсь, ты позвонила Фредди.
— Позвонила.
— И что он сказал?
— Что ни за что не стал бы у тебя на пути. И что твои партнеры всегда получают хорошие деньги.
— И все?
— И еще — что знаешь Ленни Сэндса. Ленни я тоже звонила, но его не было дома.
Пит отставил свою чашку с кофе:
— Ты и вправду хотела убить ту лесби, которую ударила ножом?
Барби улыбнулась:
— Нет. Просто хотела, чтобы она перестала меня трогать — но вовсе не провести из-за этого остаток жизни в тюрьме.
Пит улыбнулся:
— Ты не спрашиваешь, что все это значит.
— Фредди уже изложил мне свои догадки, и потом, ты платишь мне сотню долларов за беседу. И, кстати, Джоуи просил передать: «Спасибо за угощение».
Рядом с ними выросла официантка. Пит отослал ее.
— Почему ты все еще с ним?
— Потому что он не всегда был наркоманом. И еще — потому, что он сделал так, чтобы те, кто обидел мою сестру, были наказаны.
— Хорошие причины.
Барби зажгла сигарету:
— Главным образом потому, что я люблю маму Джоуи. Она страдает старческим слабоумием и считает, что детишки сестры Джоуи — наши с ним дети. И что мы все еще женаты.
— А если она умрет?
— Тогда в день похорон я распрощаюсь с Джоуи. Ему придется искать новую вокалистку, а заодно и водителя, чтобы возил его проверяться.
— Наверное, ему будет больно.
Барби стала выпускать колечки дыма:
— Все — значит все. Правда, торчки не понимают значения этого понятия.
— Но ты-то понимаешь.
— Я знаю. И наверное, ты считаешь, что для женщины я веду себя странно.
— Не обязательно.
Барби размяла окурок в пепельнице:
— Так что же это все значит?
— Не сейчас.
— А когда?
— Скоро. Сперва расскажи мне о том, что у вас было с Питером Лоуфордом.
Барби принялась крутить в руках пепельницу:
— Да ничего хорошего, все было недолго. И я разорвала отношения, когда Питер стал упрашивать меня переспать с Фрэнком Синатрой.
— Чего тебе вовсе не хотелось.
— Не хотелось.
— Лоуфорд не знакомил тебя с Джеком Кеннеди?
— Нет.
— А как думаешь, мог он рассказать о тебе Джеку Кеннеди?
— Может, и мог.
— Ты слышала о Джеке и женщинах?
— Конечно. Сам Питер называл его «ненасытным», да и одна знакомая девушка из лас-вегасского шоу кое-что мне порассказала.
Пит почувствовал запах масла для загара. Еще бы, рыжухи под яркими лучами прожекторов…
Барби спросила:
— Ну, так когда мы приступим?
Пит сказал:
— Завтра увидимся в клубе, и я все расскажу.
Литтел встретил его у дома Ленни. Сова Ленни — двадцать минут четвертого, а у него свет горит.
Пит сказал:
— Девочка — просто то, что надо. Все, что нам потребуется, — чтобы Ленни их познакомил.
— Я хочу на нее посмотреть.
— И посмотришь. Он там один?
Литтел кивнул:
— Два часа назад он приехал домой с мальчиком. Который только что ушел.
Пит зевнул — он не спал двадцать четыре часа:
— Пошли, займемся им.
— Хороший легавый — плохой легавый?
— Верно. И будем меняться ролями, чтобы он не мог сориентироваться.
Они вошли на крыльцо. Пит зазвонил в звонок. Литтел сделал как можно более зверское лицо.
Ленни открыл:
— Только не говори мне, что забыл…
Пит втолкнул его обратно в квартиру. Литтел захлопнул дверь и защелкнул замок.
Шикарный Ленни кокетливо запахнул халат. Пойманный врасплох Ленни откинул голову назад и звонко рассмеялся:
— Я думал, мы с тобой распрощались, Уорд. И еще — что ты рыщешь только по Чикаго.
Литтел сказал:
— Нам нужна помощь. Все, что от тебя требуется, — представить женщину мужчине и помалкивать об этом.
