— По-моему, вам нравятся все, — промолвила она, опуская платье.
— Брюнетки особенно. Вы заняты сегодня вечером?
— Да... я собираюсь прогуляться с... вами. Вы хотите научить меня кое-чему?
— Детка... Я думаю, вас не надо ничему учить.
Она хрипло рассмеялась, подошла ко мне и взяла под руку.
— У меня высокие каблуки. Пойдемте.
Мы миновали кабинет Пата. Было слышно, как он разговаривал с кем-то по телефону, хотя я не смог разобрать ни словечка.
Когда мы спустились в бар, Эллен заметила:
— Надеюсь, вы понимаете, что если нас вместе увидят, то мой шеф обязательно займется вашей проверкой А может сначала вы проверите меня? Клянусь, у меня великолепное телосложение.
Она хищно усмехнулась.
— Вы поняли, что я имею в виду. Он никому сейчас не доверяет.
— Обо мне можете не беспокоиться. Он уже столько раз проверял всю мою подноготную, что даже знает расположение родинок на моем теле. А вы знаете, кто вас выдает?
— Если бы я знала, то наверняка получила бы повышение. Сейчас в управлении введены меры безопасности, как в годы войны. Они даже все нужные бумаги сжигают в корзинке в присутствии полицейского. Знаете, что я думаю?
— Что?
— Может быть, кто-то сидит в доме напротив с биноклем и читает все по губам.
— А вы не сказали это шефу? — рассмеялся я.
— Да, я сказала как-то в шутку и представьте себе, он действительно бросился опускать шторы. Сейчас все ненавидят меня за это, — она задержалась, взглянув в окно, и с любопытством посмотрев на меня, спросила:
— Так куда мы направляемся?
— Других посмотреть и себя показать.
Она откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, а когда открыла их, то мы уже подруливали к стоянке на пятьдесят второй авеню. Служитель забрал ключи от машины и протянул мне билет. Вечер еще только начинался и все увеселительные заведения только что открывались.
— Воображаю, как мы сегодня надеремся, — проронила Эллен, дернув меня за рукав.
— Вы здесь часто бывали?
— Так, иногда. Я не хожу сюда часто. Так куда мы пойдем?
— В Гласс-бар, через квартал отсюда.
— Неприятное место, — проговорила она с видимым отвращением. — Когда я была там в последний раз, какие-то три женщины стали лапать меня, а парню, с которым я там находилась, показалось это забавным.
— Черт возьми, я бы и сам не отказался быть на месте этих женщин, усмехнулся я.
— Все ваши пожелания исполнятся после, — очень по-деловому ответила она и вновь меня охватило какое-то странное чувство.
Название бара не соответствовало месту: здесь все было из пластиков и металлов, а стеклянными были лишь бокалы и бутылки. Бар имел овальную форму и разделялся на две комнаты. Первая была занята столиками, а другая, с баром у входа, была свободной.
В оркестре ударили для разминки, отбивая что-то невразумительное, пока другие оркестранты лениво разбирали инструменты.
— Посидим у стойки или за столиком? — осведомилась Эллен.
Я протянул шляпу рыженькой гардеробщице.
— Еще не решил, — рыженькая протянула мне номерок, и я спросил у нее:
— Дикси Купер уже пришел?
Она немного высунулась из-за прилавка и заглянула внутрь бара.
— Что-то не видно... Может, он в задней комнате. Он пришел полчаса назад.
Я поблагодарил ее и, взяв под руку Эллен, сперва подвел ее к бару, чтобы выпить по стаканчику, а потом прошел во вторую комнату. Несколько молокососов топтались перед оркестром. Ударник вкалывал без радости, но и без признаков усталости.
Они занимали пару столиков рядом с оркестром. Были заняты еще четыре столика, но сидевшая за ними публика не интересовала меня. Около стены в кресле расположился мужчина, читая старый журнал и потягивая пиво. У него был косой пробор и начинался он благодаря низкому лбу почти от глаз. Когда он читал, было заметно, как шевелились его губы. Сосед по другую сторону стола напрасно пытался втянуть его в разговор.
Седоватый парень поднял голову и улыбнулся, заметив меня, но его улыбка сразу же превратилась в гримасу: он заметил Эллен.
— Проваливай, Жозеф! — приказал я ему. Он удивленно приподнял брови, но смылся.
Сидящий у стены даже не обратил на меня внимания. Эллен не нужно было приглашать. Она расположилась в одном из кресел с улыбкой на губах и стала ждать, надеясь развлечься. Сидящий прекратил на секунду чтение и поинтересовался:
— Чего ты хочешь?
А я спокойно вытащил свой 45-й, сунул ему в лицо и увидел, что он стал белее самой белой бумаги. Затем я присел.
— Дикси Купер?
Он неловко вертел головой, как будто ему жал воротник.
— Да.
Это было сказано почти шепотом, а его глаза не переставали следить за оружием, хотя я уже просто спрятал его под пиджак.
— Был один человек, — начал я, — по имени Вильям Декер. Он виделся с вами и занял у вас деньги не так давно. Сейчас он мертв.
Купер облизал губы и затряс головой.
— Смотрите... я...
— Заткнись!
Его глаза заволокло пеленой.
— Кто его прикончил? — нахмурился я.
— Честно, ради бога, я... боже... я не убивал его, клянусь в этом...
— Ах ты, сукин сын! Когда ты потребовал назад свои вонючие деньги, ты заставил его этим пойти на кражу.
Наконец его глаза оторвались от моей руки и скользнули по моему лицу.
Верхняя губа его приподнялась, обнажив кривые зубы, а голова смешно затряслась.
— Я не толкал его на это. Он сам мне их отдал. Я дал ему тысячу, и через два дня он вернул мне ее. Клянусь вам...
— Погодите. Он заплатил вам весь долг?
Его голова вновь утвердительно качнулась.
— Да, все полностью.
— Вы знаете, зачем ему понадобились деньги?
— Я... думаю, он играл на скачках.
— Он проиграл. Это значит, он проиграл и после этого отдал все деньги. Откуда он их взял?
— Откуда мне знать. Он полностью со мной рассчитался.
— А вы догадываетесь, что будет с вами, если вы лжете? поинтересовался я и Дикси затрясся еще витиеватее.
— Конечно, — с трудом прошептал он. — Боже, я могу доказать вам это!
Он расплатился со мной как раз в баре Берни Хермана. Спросите у Берни — он присутствовал при этом. Он видел все это и запомнил, так как я угостил его. Спросите его...
Я вновь улыбнулся и, вытащив пистолет, передал его под столом Эллен.
Дикси видел все это.
— Хорошо, я уточню. Вам повезет, если это правда. Да, если он попытается закричать, прострели ему ногу, Эллен.
Она прекрасно подыграла мне в этой сцене. Эллен даже не перестала улыбаться, просто ее улыбка приобрела какое-то убийственное леденящее выражение. Вероятно, в глубине души она была довольна своей ролью.
Я прошел к телефону и нашел в справочнике телефон Берни Хермана.
Позвонив ему, я почти слово в слово повторил рассказ Дикси. Когда я вернулся к столу, они сидели все в том же положении, но Дикси уже немного пришел в себя.
Эллен передала мне оружие и я опять спрятал его под пиджак. Я кивнул ей, что пора уходить, как раз тогда, когда официант решил все-таки подойти к нам за заказом.
— Ваш друг оправдал вас, Дикси. Можете радоваться. Смотрите только, чтобы не вмазаться в это дело, Дикси. Но если вы сговорились с Херманом заранее, то пеняйте на себя, найдется пулька и для вас. Надеюсь, вы меня понимаете?
Холодные капли пота покрыли его лоб.
— Пойдем, крошка, — обратился я к Эллен и мы оставили Дикси в покое.
Проходя мимо официанта, я показал пальцем на столик. — Принесите ему виски, пожалуйста, двойную порцию.
Официант поклонился и поспешил исполнять заказ. Пианист-негр играл на полную мощность, чтобы его слышали в обоих помещениях. Народу набилось уже много и нам с Эллен пришлось продираться сквозь толпу и, если бы я не наступил кому-то на ногу, то наверняка прошел бы мимо столика, где сидели Луи Гриндл и мужчина, похожий на банкира с Уолл-стрита. Но в действительности это был не банкир, а крупнейший барыга по имени Эд Тенн.
— Ваш парень все еще в морге, Луи? Он что, не заслуживает пышных похорон? — спросил я.
— Это ваш друг, Луи? — улыбнулся Тенн, сморщив лоб.
— Да, мы с ним давние приятели, — ответил я за Луи. — Когда-нибудь я выбью ему зубы.
Луи не так легко было напугать. Мне показалось, что этот негодяй заинтересовался моим предложением. Эллен потянула меня вперед и, наконец, мы вышли в гардеробную. Я взял шляпу и мы оказались на улице.
Выражение личика Эллен резко изменилось. Улыбка сменилась тревогой, и она со страхом смотрела на меня.
— Ради бога, Майк, шутки есть шутки, но зачем же заходить так далеко?
Вы знаете, кто они?
— Сволочи! Или вы хотите, чтобы я сказал слово, которое более соответствует роду их деятельности?
— Но... они опасны.
— Это я уже слышал, иначе мне было бы скучно их запугивать. А вы знаете их?
— Конечно. Мой шеф согласен отдать десять лет жизни ради того, чтобы засадить за решетку хотя бы одного из них. Пожалуйста, Майк, не обращайтесь со мной так. Я не возражаю против сценок с пистолетом, угрожая подобному типу, но эта парочка...
