Человек в гипсе не понимал, что такое весна. Не понимал до самого последнего момента. И только сейчас, когда вдруг повеяло на него запахом цветущей сирени, в памяти возник небольшой двор в окружении облупившихся пятиэтажек, где он (а кто – «он»? Ответа все еще не было) гонял на велосипеде. Этот двор – и есть «весна»? Или «весна» – это марка велосипеда? На раме было выведено какое-то слово на незнакомом языке. Но он не мог прочесть слово. Не мог, пока не услышал этот низкий грудной голос:
– Господи, Светозар Петрович, что эти подлые гнусы с вами сделали?!
И – пелена спала.
Светозар Коряпышев мгновенно прочитал надпись на раме велосипеда: «Орленок», вспомнил свой двор в Долгопрудном, и себя – сначала школьника-троечника, потом курсанта Воздушно-десантного училища, затем офицера военной контрразведки Южной группы советских войск в Венгрии. А голос, несомненно, принадлежал красавице медсестре, которую он тогда завербовал, присвоив псевдоним Пиланго.
Коряпышев понял, что все долгие недели болезни и думал, и говорил по-венгерски. А сейчас слова родного языка вернули память.
А еще он вспомнил, что такое весна.
И, наверное, для того, дабы урок был усвоен прочнее, Пиланго склонилась над кроватью, обдав запахом цветущей сирени и порадовав видом цветущей плоти. Груди Пиланго удивительной грушевидной формы, воспетые в сотне эротических журнальчиков и удостоенные чести красоваться на обложке «Плейбоя», уткнулись в гипсовую кирасу Коряпышева. А на его заросшую щетиной физиономию упали две соленые капельки из ее глаз цвета слабо разведенной синьки.
Пиланго была в черном платье, видимо отвечавшем ее представлениям о юдоли скорби. Или все еще носила траур по скрипачу, зарезанному в ресторане «Столетие». Ведь он числился ее мужем.
Как бы то ни было, черный цвет очень шел к пепельным волосам. Коряпышев готов был любоваться ею, сколько угодно. Тем более, при пошиве платья сильно сэкономили на материале. Или просто оно было меньше, чем требовалось, на пару размеров.
– Ты не представляешь, как я рада, что ты жив! – затараторила она, вдруг переходя на «ты». – В тот раз ты почему-то не позволил мне договорить, кто стоит за всей этой историей. Так вот, этот Карой, или Карел, так правильнее, он был не венгр, а из Чехословакии.
– Один из главных фигурантов по делу «Антея»? – сразу вспомнил Коряпышев один из самых громких своих провалов. – Вот черт!
– Нем келл эз эрдегет о фалра фештани, мег мегъяленек [115] , – вдруг довольно чисто произнесла Пиланго. – Думаешь, ты случайно оказался на этой койке?
– Случайность – непознанная закономерность, – изрек Коряпышев, но в голове будто что-то перещелкнуло.
Светозар Коряпышев вспомнил их последнюю встречу: ресторанчик «Столетие», матросский фреч и поджарого красавца Стефана, считавшегося телохранителем Пиланго. А еще «Установку по сохранению генофонда нации». Кому-то очень не хотелось, чтобы Коряпышев раскопал эту историю.
– Стефан? – спросил Коряпышев.
– Он, сволочь! На американцев работал, у них в Нью-Йорке террористический центр, всем заправляет один чеченец, вот они…
Коряпышев знал, что информация конфиденциального источника «Пиланго» всегда подтверждалась. Кстати, еще одним тому доказательством было его нынешнее плачевное состояние. Правда, уже не такое плачевное, как десять минут назад.
– Стой, Пиланго, – попросил Коряпышев. – С меня пока что хватит. Расскажи кому-нибудь другому.
Представив ресторанчик «Столетие» на улице Пештибарнабаш, Светозар Коряпышев вдруг захотел есть. Не отказался бы и глотнуть чего-нибудь более крепкого, чем травяной настой, которым его потчевали сестры-кармелитки.
– Я пыталась рассказать, – обиженно поджала губки Пиланго, – а он только ухмыляется, лоб здоровый! Говорит: и без тебя знаю! Какой умник нашелся! А ведь без меня бы он ничего здесь не сделал!
– Он – это кто?
Пиланго убрала грудь с гипсовой кирасы:
– Сейчас увидишь. Вадим, ты где? Давай, заходи, монахинь руками трогать запрещается!
Скрипнула дверь, и за спиной Пиланго тут же нарисовался дылда в джинсовой рубашке с небритой физиономией:
– Здравствуйте, Светозар Петрович! Госпожа Рохани говорит чистую правду – без ее помощи я бы вас никогда не нашел!
Этот ковбой кого-то напомнил Коряпышеву. Кого-то из прошлой жизни, когда он преподавал спецдисциплины на курсах внешней разведки.
– Капитан Вадим Токмаков, – не стал ждать окончания мыслительного процесса «ковбой».
– Постой, а как вы меня нашли? – произнес Коряпышев шершавым от микстур неповоротливым языком, одновременно удерживая женщину за руку. Руки его уже слушались. Рюмку поднять сможет.
– Вы нас хорошо учили, Светозар Петрович, – ответил Токмаков. – К тому же не забывайте о великом братстве дактилоскопированных!
– Погоди, каком таком братсве? Меня, надеюсь, в монахи здесь не постригли?
Лучше бы он этого не спрашивал. Пиланго погрозила ему пальцем:
– В монахи тебя на том свете запишут. А пока ты чуть глаза не сломал, заглядывая мне в декольте. Да только подмигни, и я прямо сейчас…
– Подожди, пока он встанет на ноги. И не забывай, что мы в монастыре, – сдержал Токмаков благородный порыв стриптизерши. – А нашли мы вас, Светозар Петрович, благодаря дактилоскопии. Помните, в полицейском участке вам откатали пальчики? Когда сестры сообщили в наше посольство о выловленном в Дунае неизвестном, остальное было делом техники. А мне зато отломилась командировка в Будапешт. Ведь это я завел дело по вашей информации.
Коряпышев счел излишним уточнять, что первичная информация пришла от Пиланго:
– Ну и?
– Все о кей. Ведь я же говорил – вы нас хорошо учили.
Для одного утра впечатлений было слишком много. И Светозар Коряпышев явственно ощущал: чтобы переварить их, необходим хороший глоток палинки:
– Пиланго, спроси у сестер чего-нибудь покрепче воды градусов на сорок. Надо отбить вкус Дуная…
Коряпышев смотрел вслед Пиланго, отправившейся на поиски живительной влаги. Когда она шла к двери, облегающее черное платье подчеркивало форму ягодиц, напоминавших виноградины сорта «дамские пальчики».
Проводив взглядом эту аппетитную плодово-ягодную композицию, Коряпышев спросил Токмакова:
– А почему монахини сообщили обо мне в наше посольство? На мне что, написано, что я русский?
Токмаков ухмыльнулся и зактал рукав рубахи Коряпышева. На предплечье был выколот парашютик и гордая фраза: «ВДВ навсегда!»
Примечания
1
Играть на рояле – снимать отпечатки пальцев. (Здесь и далее – прим. автора.)
2
Мокрый гранд – разбой с убийством.
3
Южная группа войск (ЮГВ) – группировка советских Вооруженных сил, расквартированная на территории Венгрии. Противостояла южному флангу НАТО. Прекратила существование в связи с выводом войск в 1991 году.
4
Пол-деци – пятьдесят граммов. Деца – сто граммов.
5
Палинка – фруктовая водка. Бывает черешневой, сливовой, абрикосовой и т. д.
6
Фреч – вино с газированной водой. Матросский фреч – ром с газировкой, забористая штука.
7
В 1956 году части Вооруженных сил СССР вошли в Будапешт для подавления вспыхнувшего там мятежа. Восстание – своего рода прообраз современных «оранжевых» революций – было подготовлено западными спецслужбами. Оперативное руководство осуществлялось ими непосредственно в прямом эфире западных радиостанций. // Пришедший к власти Янош Кадар запретил реставрировать фасады столичных домов с пулевыми отметинами – в назидание – и создал Рабочую милицию – вооруженный отряд Венгерской социалистической рабочей партии.
8
Жаргонное название ордена Красного знамени. «Боевик», в отличие от ордена Трудового Красного знамени, вручался исключительно за боевые заслуги, в Российской армии его имели считаные офицеры.
9
ВТА – военно-транспортная авиация.
10
Будьте любезны! (Венгерск.)
11
На здоровье! (Венгерск.)
12
ТТХ – тактико-технические характеристики.
13
Келети удвар – Восточный вокзал в Будапеште.
14
Фендрих – прапорщик (венгерск.).
15
Элезредаш – подполковник (венгерск.).
16
ОПГ – организованная преступная группировка.
17
Поронч – есть! (Венгерск.)
18
Элвтарш – товарищ (венгерск.).
19
Кесенем сейпен, элезредаш – большое спасибо, подполковник! (Венгерск.)
20
Трафик – небольшой магазин, преимущественно сувенирный.
21
Добрый день (венгерск.).
22
ГОН – гараж особого назначения.
23
Член Военного совета – так в советское время обыкновенно именовался начальник политического управления военного округа, армии. Аналогично званию главного инквизитора в средние века.
24
ГЛАВПУР – Главное политическое управление Советской армии и Военно-Морского флота. В настоящее время – Управление воспитательной работы Российской армии.
