— Можно понять, почему полиция так считает, — заметил Тайболт. — Я-то тут при чем?
— Сегодня утром я видел Донну Альберту, — сказал я. — У нее вполне определенные идеи по поводу того, в чем вы замешаны в качестве сообщника Марго. Она считает, что именно вы тот человек, который звонил насчет собаки. И тот, кто звонил в полицию. Именно поэтому полиция приехала как раз тогда, когда Марго должна была открыть коробку и обнаружить тело Кендалла.
— Но это просто смешно! — Тайболт попытался засмеяться. — Какие у меня могли быть мотивы?
— Вы взбесились оттого, что она исключила вас из кандидатов на постельные скачки, — объяснил я. — Вы решили выровнять счет. Точно так же, как и Марго, которая хотела отомстить ей за то, что она перетащила Кендалла из ее постели в свою собственную.
— Абсурд! — Он вытер пот с лица уголком полотенца. — Надеюсь, вы не принимаете всерьез этот бред?
— Может быть, и нет, — согласился я. — Сегодня утром я видел Эрла Харви. Его я воспринимаю вполне серьезно.
— Харви? — На какое-то мгновение лицо Тайболта окаменело. — Не говорите мне о нем! Импресарио из комикса!
— Вы так о нем отзываетесь и все-таки работаете на него. Интересно, почему?
— Даже баритону приходится считаться с деньгами, — ответил он, почти не задумываясь. — Жалованье, знаете ли, очень хорошее.
— Знаю, — согласился я. — Харви пришлось потрудиться, чтобы убедить меня в этом. Он даже прибег к крутым мерам, чтобы я окончательно этому поверил.
— Да? — без всякого интереса произнес Тайболт.
— Может, хватит ходить вокруг да около? — предложил я, сцепив пальцы. — Марго пока ничего не рассказывает о Харви. Но если лейтенант Чейз надавит на нее, она заговорит!
— Я действительно не понимаю, о чем вы, старина, — рассеянно произнес Тайболт.
— Разъясню, если хотите, — устало сказал я. — Я думаю, что парень с такой репутацией, как у Эрла Харви, не имел бы никаких шансов уговорить таких звезд, как вы, Марго и Донна Альберта, работать на него, если бы у него не было более веских доводов, чем деньги.
— Начинаю понимать, почему Касплин думает, что вы переоцениваете себя, Бойд, — огрызнулся он. — Все, что вы говорите, просто смешно!
— Если Марго все расскажет полицейским, они раскрутят это дело, — спокойно продолжал я. — Ваше имя будет красоваться на первых страницах газет рядом с именами Марго и Донны Альберты. У вас есть выбор, Тайболт, но уже почти нет времени. Если вы мне все расскажете, мне, возможно, удастся уладить это дело.
Он снова стал утираться полотенцем.
— Что вы хотите знать, Бойд? — наконец спросил он нервно.
— Что имеет на вас Харви, чтобы заставить петь в его опере?
Он огляделся по сторонам:
— Если я вам расскажу, могу ли я быть уверен, что вы сохраните это в секрете?
— Вы с Марго Линн в одной лодке. А она мой клиент. Если я расскажу о вас, я выдам и ее. Тайболт немного подумал, потом кивнул:
— Убедительно. Ладно... Я встретил Харви год назад на какой-то вечеринке, забыл у кого. Потом, через полгода, я отдыхал в Акапулько. Дня через два туда прискакал Харви и остановился в том же отеле.
— Забавное совпадение, — заметил я. "
— Я тоже так думал. — Тайболт глубоко вздохнул. — Он был дружески настроен — очень дружески. Через три дня он пригласил меня на вечеринку, которую устраивал его друг в своем доме. Я ничего такого не предполагал, Бойд!
— Вот теперь вы меня заинтриговали, — сказал я. — Даже при такой температуре.
— Марихуана, много девочек, местные таланты... — Каждое из этих слов Тайболт сопровождал соответствующей гримасой. — Настоящий бал... Потом, когда все закончилось, я сказал Харви, что никогда еще так отлично не проводил время, и пригласил его заглядывать ко мне, когда он будет в Нью-Йорке.
— Он заглянул и показал вам фотографии? — устало спросил я. Баритон кивнул:
— Потом он заговорил о постановке не на Бродвее. Он хотел, чтобы это была “Саломея”, и спросил, почему бы мне не исполнить там партию ради него. Я еще не успел просмеяться, когда он достал из кармана фотографии и разложил их на столе, как в покере. “Представьте себя в роли редактора скандального журнальчика, у которого могут оказаться эти фотографии, — сказал он мне. — Он может запросто удвоить свой тираж”. Затем у меня в руке появилась ручка, чтобы подписать готовый контракт.
— Он надул вас с жалованьем?
— Нет, он не так глуп, — сказал Тайболт печально. — Он сумел заполучить самые лучшие имена. К тому же опера, которая всегда производила фурор. Он получит свою прибыль вполне законным путем!
— Поверю вам на слово, — ухмыльнулся я. — Это все или еще что-нибудь?
— Для меня и этого слишком много, — сказал он, усердно вытирая грудь полотенцем.
— Ну что ж... — Я встал и безнадежно посмотрел на плотный туман перед собой. — Не хотите показать мне, где выход?
— Я иду в горячую парную. — В его голосе все еще звучали остатки прежнего самодовольства.
— Боже! — восхищенно глядя на него, воскликнул я. — А это какая, по-вашему?
— Дело привычки, — сказал он. — Когда вы вернетесь оттуда сюда, вам покажется, что здесь холодно.
— Только не мне, — ответил я. — Мне уже кажется, что я сварился. Не очень уверен, но думаю, что сам смогу найти выход.
— Так вы собираетесь что-нибудь предпринять по поводу Эрла Харви? — спросил он с притворным безразличием.
— Чтобы снять вас с крючка? — Я пожал плечами и чуть не потерял чертово полотенце. — Не знаю — вы не мой клиент.
— За эти фотографии и, разумеется, негативы я бы мог... — начал он.
— Если появится что-нибудь новенькое, я должен быть в курсе, — сказал я. Он неопределенно кивнул:
— Ладно...
Когда через несколько секунд я нырнул в туман, неожиданно снова раздался его оглушительный голос:
— Бойд!
— Да? — Я повернулся, но уже не мог его разглядеть.
— Вы, кажется, сказали, что Донна Альберта подозревает меня в этом дурацком похищении собаки?
— Говорил, — согласился я.
— Что это ей взбрело в голову? Я имею в виду, почему она вдруг решила, что именно я замешан в этом? — раздраженно спросил он.
— Я уже объяснял вам, — сказал я. — Она отшила вас, и вы решили сравнять счет.
— Она, должно быть, свихнулась, если решила, что я способен на такое!
— Я не был бы этому удивлен, — согласился я. — Так что будьте поосторожнее.
— Я о том, что обвинения просто дикие, — продолжал он взволнованно. — Да еще без каких-либо доказательств.
— Я не говорил, что у нее нет доказательств, — осторожно поправил его я.
— Какие еще доказательства? Я хочу знать, Бойд, я имею право!
— Ну, какие у нее могут быть доказательства, если вы не замешаны в похищении собаки? — слегка уколол его я.
— Она может выдумать все, что угодно! — От волнения его голос сильно изменился. — Эта паршивая ведьма и не на такое способна.
— Если у нее и есть доказательства, то она прячет их за своим необъятным бюстом, — сказал я. — К сожалению, она так и не позволила мне заглянуть туда.
Он немного помолчал.
— Извините, Бойд, — сказал он наконец. Его голос постепенно приобретал прежнее величие. — Я слегка погорячился. Очевидно, от волнения. Меня задело это глупое обвинение. С чего это ей пришло в голову? Просто любопытно. Человек, знаете ли, любопытен.
— И это приносит ему неприятности, — резюмировал я. — Вспомните Акапулько.
Через несколько секунд я снова двинулся сквозь пар. Наконец мне повезло — я отыскал дверь. Холодный душ спас меня. Мои мышцы быстро пришли в норму, а растирание жестким полотенцем восстановило кровообращение. Я оделся и с внезапным чувством острого голода вышел на улицу.
* * *
Было уже полдевятого, когда я поужинал и вернулся домой. В телефонной книге я нашел номер конторы Харви. Я набрал номер — в течение нескольких минут никто не отвечал. В моем бюро была связка ключей. По опыту я знал, что это поистине универсальная связка, поэтому я положил ее в карман брюк и вышел из дому.
Место для парковки я нашел неподалеку от здания офиса. Медленно шагая по направлению к входу, я увидел, как из двери вышли двое, я ускорил движение и, почти добежав до крыльца, нажал ночной звонок. Когда сторож открыл дверь, я пробормотал слова благодарности и проскочил мимо него к стойке в приемной, где, как я полагал, должна была находиться книга ночных дежурств. Там она и оказалась. Пока охранник закрывал дверь, я быстро чирканул имя и номер в книге и поспешил к открытому лифту. Нажав кнопку четвертого этажа, я обернулся и успел увидеть, как сторож склонился над книгой, пытаясь разобрать, в какой офис так стремился попасть припозднившийся работяга. Но тут раздался звонок, и он пошел открывать дверь очередному ночному труженику. Я вздохнул свободнее.
В коридоре четвертого этажа никого не было. Третий ключ из связки подошел к замку в двери офиса Харви. Оказавшись внутри, я закрыл дверь и тихо прошел через приемную и большую комнату. Если Харви хранил где-то материалы для шантажа, то единственным таким местом, как решил я, был его кабинет. Поэтому я пошел к кабинету.
