Северо-восточный ветер принес на улицы легкий туман, окруживший уличные фонари расплывчатыми гало и увлажнивший асфальт.
Желтый фонарь доводил до сведения водителей, что идут строительные работы. Ночная смена работала под руководством Эда, копая яму прямо посредине улицы.
— Что это вы копаете? — поинтересовался Джил.
— Я скажу, ты не поверишь, — ответил Эд.
— Что же?
— Мы хотим убрать это препятствие, называемое домом.
— Зачем?
— Потому что я так хочу, а почему хочу — сам не знаю.
Берк остановил такси, и они сели в него.
Человек из ресторана, только что звонивший по телефону, безуспешно пытался поймать такси. Машин не было и в помине. А та машина, за которой он хотел последовать, уже свернула за угол. Человек выругался и пошел ножками.
Джил удивлялся — как это женщина за два часа смогла управиться с тем, на что ему потребовалась бы целая неделя. Были выстираны две корзины белья. Теперь она приводила в порядок все остальное и даже не разговаривала с ним. Он сидел и готовил напиток в высоких стаканах, наблюдая, как играет ее тело под старой полицейской рубашкой. Ноги у нее были длинные и атлетически сложенные, как у балерины. Рубашка была велика, через ее ткань четко обрисовывались груди. А длиной рубашка была такая, что еле-еле прикрывала то, что считается неприличным показывать широкой публике.
Элен сделала прическу «конский хвост». На ее лице блестели капельки пота. Она напевала какую-то простенькую мелодию, чему-то улыбаясь.
В Джиле проснулись старые, забытые ощущения. Когда он сходил в химчистку за бельем, она уже кончила наводить порядок. Выбрав самое большое полотенце, она приказала:
— Разложи свои вещи по порядку. А я хочу пока принять душ.
Разложив все по местам, он привел в надлежащее состояние кровать, вернулся в комнату и, выпив стакан, сразу же налил себе еще. Руки у него дрожали. Элен все еще находилась в ванной.
«Что за чертовщина!» — подумал он.
Джил представил, какая она там стоит за дверью: руки разводят мыльную пену, потом она до красноты растирается полотенцем, любуясь на себя в зеркало.
Он сидел в кресле. Руки дрожали, в голове вспыхивали различные фантазии, и все из-за женщины за дверью ванной.
Когда она вышла, он был просто ошарашен. Элен была одета! То, что он надеялся увидеть, по-прежнему приходилось только домысливать. "Дурак! выругался он про себя. — Перебрал сотни вариантов, а такого предвидеть не смог!”
Элен выглядела довольной и счастливой. Взяв протянутый стакан с освежающим напитком, она долго пила. Наконец, поставила его на стол и промолвила:
— Спасибо, Джил. Может, вы ожидали от меня чего-нибудь еще, но мне хватило и этого.
— Вы крепкий орешек, — усмехнулся он. — Наш маленький ужин весьма затянулся.
Элен рассмеялась и взяла пальто.
— Да, время позднее. Мне пора ловить машину и ехать домой.
Он поставил стакан и проводил ее до двери. Помог надеть пальто. Она застегнулась и повернулась к нему. Целуя, он сначала хотел пожелать ей только доброй ночи, поблагодарить за приятный вечер и за работу, которую она проделала. Но воздушные замки, построенные им, неожиданно проявили себя, и он не смог сдержаться.
Опомнившись, он внезапно испугался.
— Какой мне теперь выбрать предлог, чтобы увидеться с вами?
— Придумаешь что-нибудь! — ободрила его Элен. Сжимая его руку, она нежно и обещающе посмотрела на него. — А может, и я что-нибудь придумаю. Когда двери лифта захлопнулись, он вернулся в комнату и выпил еще стакан освежающего напитка. Джил искал объяснений. Она, дочь полицейского, работает в Синдикате и оказывает ему услуги. Но может быть, и он оказал ей услугу, не заметив, какую и как?
Он выдвинул ящик стола, где она прибиралась. Все вроде бы на месте. Отодвинул блокнот и бумажник, освобождая место для стакана. Берк не мог решить — следили за ним или нет. Задумавшись, он открыл тайник, где хранилось оружие: весь арсенал находился на месте, ничего не тронуто. В мусорном ведре на кухне не было ничего, кроме пепла от сожженных им бумаг и пустого пакета из-под молока. Он должен был раньше побеспокоиться, все ли там сгорело до конца, но как-то забыл об этом. Конечно, особо волноваться не стоит, но кто знает, что может произойти с содержимым этого металлического ведра. Может, это просто старая привычка, а может, что-нибудь и еще.
Джил разделся и улегся в кровать на прохладное белье, заложив руки под голову. Он мысленно пытался сложить отдельные факты в единую систему, но все было тщетно.
На втором этаже гаража в Бруклине Слик Кевин поднял телефонную трубку, выслушал сообщение, повесил трубку и обратился к французу:
— Его дважды судили за угон автомашины и за нападение с применением оружия. Выпустили восемь лет назад, и с тех пор за ним ничего не замечалось.
Бердун медленно кивнул и оглядел извивающуюся фигуру, привязанную к стулу. Холостяк, живший в Джерси, мог иметь всякую липу. Хозяин ручался за него и он жил неплохо, сам составляя план своей работы и выбирая маршруты для контактов с заказчиками. Его видимые доходы были достаточно низки, чтобы кто-нибудь мог обвинить его в сокрытии прибылей. И никто никогда не рассматривал его дела. Во время убийств он дважды оказывался в местах, где они происходили. Теперь нужно заставить его говорить.
— Поработайте с ним! — приказал француз Шатси и Виго.
Шатси ухмыльнулся и плеснул на уголь в ведре стартерного масла, чтобы быстрее разгорелось. Когда пламя разбушевалось, он вытащил из-под угольных брикетов железные прутья и щипцы. Затем взял щипцами уголек и прикурил от него сигару. Виго разрывал на человеке одежду, воротя нос — избитый и обессиленный пленник невыносимо вонял.
Фрэнк Бердун и Слик Кевин сошли вниз и сели в машину. Когда он заговорит, они все узнают. А что оставалось делать? Приказ был известен, теперь нужно лишь ждать. Француз не любил рутинную работу. Вот когда надо убивать, он мог не спать сутками. Он зевнул, предвкушая хороший сон...
«Может быть, — думал Джил, — есть вероятность, что он не все предусмотрел. Ее друзья из Синдиката могли поручить ей самую грязную работу. Она женщина, а женщины умеют подолгу ненавидеть. Они могли сами заронить в ней семена ненависти и ждать, когда те прорастут. У них бывают странные привязанности... Может быть, то, что она показала ему фотографию, просто уловка, просто они дали ей возможность узнать, как он отреагирует. Но если это окажется правдой, скоро он это узнает. Все же он не такой тупица, хотя и не сумел в этот раз переспать с ней. Он по-прежнему представлял себе, как она выглядела под душем».
Наконец, Джил прогнал это видение и уснул.
Фрэнка Бердуна разбудил телефонный звонок. Он выругался, снял трубку и рявкнул:
— Слушаю!
— Мистер Бердун, это Шатси.
— Что ты хочешь сказать?
— Я хотел сообщить вам, что мы не смогли открыть новый счет. Все выглядело неплохо, если нужно что-нибудь купить, но...
— Что случилось?
— Счет аннулирован.
— Ну и черт с ним! — буркнул Фрэнк и пошел досыпать.
Туман, окутавший прошлой ночью восточное побережье, сменился дождем, поливавшим город. Скрылись из глаз двадцатые этажи громоздящихся высотных зданий. Машины ехали с горящими фарами, а пешеходы старались идти поближе к стенам домов. Как обычно, в такое время не было свободных такси, и если какая-нибудь машина все же останавливалась, чтобы подбросить пассажира, то, в худших традициях города, люди кидались к ней, стараясь оттеснить друг друга. Возможно, женщины думали, что у них те же права, что и у мужчин, но последние были резче и разительно проворнее. Захлопнув дверцу машины, они кричали женщинам что-нибудь оскорбительное.
Отправляясь в деловую часть города, Джил вошел в пустой вагон подземки. Выйдя из метро на улицу, он угодил под дождь, направляясь к конторе капитана Лонга. Войдя в помещение, он стряхнул воду с плаща и шляпы, оставил их на скамейке и вошел в кабинет, где его поджидали капитан и Роберт Ледерер.
— Чертова погода, но утро все же доброе, — проговорил он.
Ледерер оторвался от досье, которое изучал, взглянул на него и приветствовал кивком головы. Билл Лонг предложил ему кофе.
— Спасибо, только что пил, — отказался Берк, садясь за стол.
Помощник прокурора кончил читать, закрыл папку и отложил в сторону. Джил вытащил фотографию и бросил на стол.
— Полюбуйтесь.
Ледерер раздраженно взглянул на нее и заявил:
— Мы раздали эти карточки всему персоналу, ведущему расследование. Если вы меня вызвали только затем, чтобы...
— Погодите! — прервал его капитан, забирая фотографию. Всмотревшись, он понял, в чем дело и, возвращая ее Ледереру, уточнил: — Это же копия с наших.
Прошло несколько мгновений, прежде чем помощник прокурора осознал этот факт. Облизнув губы, он выдохнул:
— Кто это сделал?
