— Я поговорю с ним сам. Эти шпильки мне не очень нравятся.
— Думаю, здесь нужна некоторая тактичность, мистер Дип. Вам совершенно не нужна ссора с прессой.
— Разве? А почему нет? Она назвала мое имя и подожгла фитиль для взрыва.
— Теперь не то время, мистер Дип. Многое изменилось, — настаивал Оджи.
— Знаю, Оджи. Кое‑что улучшилось, но кое‑что стало просто отвратительным.
— Тейт не хватает звезд с неба, — пожав плечами, сказал Оджи. — Всю свою жизнь он напряженно работал, торговал в разнос бумагой, конвертами, вешалками, служил конторщиком в офисах, пока наконец не пробился в печать.
Он не из тех парней, которые быстро проталкиваются вперед. И его нелегко свернуть с избранного пути. Если вы его навестите, он может сойти с ума.
— Ничего. Мне уже приходилось видеть его сумасшедшим. Припоминаешь, Кэт?
— Это когда ты приподнял его так, что у него костюм лопнул?
— Именно.
Кэт засмеялся.
— Он тогда совсем потерял голову и пытался тебя застрелить.
— Это чем же? — поинтересовался Оджи.
— Выхватил у Франки Каоло пистолет, за что потом дополнительно получил по зубам.
— А–а… припоминаю.
— Вот, вот.
— И как ты его после этого не ухлопал, Дип?
— Всему свое время. Роск был невменяем, и бешенство, в котором он захлебнулся, само по себе показалось мне тогда достаточным наказанием.
Кэт вновь рассмеялся.
— Положим, тогда ты обошелся с ним не очень мягко. Я помню как ты прищемил ему нос дверью. Он орал, как недорезанная свинья, пока не подоспели копы.
— Это кто же, Саливен? — спросил Оджи.
— Он самый. Подобрал Роска и отвел домой. Признаюсь, мы ждали нового столкновения, но ты уехал, Дип.
— Я его больше не видел. Тейт избегал меня, а вот теперь, когда я вернулся, в первую очередь потребовал возместить стоимость порванного костюма. И получил девять долларов сорок центов.
— И он взял? От тебя?
— Чуть было не оторвал руку вместе с деньгами. Так что все в порядке.
Поговорить с ним нужно и можно.
— Не знаю, стоит ли, — осторожно заметил Оджи.
— Но сперва навестим Бенни из Бруклина и его друга Дикси.
— Это уже полное сумасшествие, — тихо сказал Оджи.
— Пусть будет так, — улыбнулся я.
— Во всяком случае, не сейчас, Дип.
— Почему?
— Бенни Матик ведет какие‑то переговоры в Джерси и будет у себя, думаю, через час или немногим раньше. Это сообщил Джо.
— Что ж, часом раньше, часом позже — это несущественно. Поговорим, в таком случае, с нашим газетным приятелем.
Гими был слишком занят, чтобы беседовать с нами, но сказал, что Роск Тейт, по всей вероятности, находится дома.
Оставив Кэта в баре, мы с Оджи двинулись к Роску. Мы прошли два квартала и свернули за угол. Я оставил Оджи у подъезда, а сам вошел внутрь. В отличие от других подобных домов, этот выглядел довольно опрятно. Нигде не видно было мусорных ящиков, бидонов, банок, тряпок и всякого иного хлама: всюду чисто и подметено.
И все же это был обычный дом, и стоял он на нашей улице… И сразу же я вспомнил Беннета… старый клуб, его квартиру, представляющую собой копию этого клуба, Вильсона Беттена, живущего в современной квартире, но промышлявшего теми же делами, что и раньше; Оджи, выжидающего время, чтобы взять в свои руки дела; Бенни Матика и Дикси, выискивающих свой шанс; многочисленную ораву разношерстных членов клуба, ожидающих когда боссы призовут их к избирательным урнам и они взамен своих голосов получат деньги и право заниматься и дальше распространением наркотиков.
А рядом с организацией, но не сливаясь с ней, — фигура Роска Тейта…
Он сам по себе: высматривает, выискивает что‑то, записывает в свои блокноты и тоже преследует какие‑то цели. Стал ли он сентиментальным слюнтяем или нет, но в ловкости, вернее, в изворотливости, а также в хитрости отказать ему нельзя. Какие то намерения у него безусловно были, но он тщательно маскировал их. Роск жил на первом этаже и открыл сам. Он секунду по колебался, но затем отступил от двери так, что я мог войти в квартиру.
Все здесь обличало ее хозяина как одинокого холостяка, тратившего деньги только на необходимое.
— Приятное местечко, — сказал я.
— Мне оно нравится.
— Я это вижу. Вы здесь живете один?
— Да.
— И судя по обстановке, по–прежнему не бросаете деньги на ветер.
Он пожал плечами.
— Так оно и есть. Хотя в деньгах я не стеснен, так же, вероятно, как и вы.
В его глазах отразилось нескрываемое отвращение ко мне. Он указал мне на стул и уселся сам.
— Надеюсь, вы пришли беседовать не о девушках, не так ли? — сухо спросил он.
— Нет. Поговорим об убийстве.
— Ах, так.
— Вам не приходилось близко сталкиваться с полицией?
— Полиция счастлива, получая от меня некоторые сведения. И платит мне тем же.
— Сказанное касается и дела Беннета?
— Мне известно все, что и полиции.
— Иными словами, вы, Роск, тоже заблуждаетесь.
— Не понимаю.
— Копы полагают, что Беннет был убит в собственной квартире. Что это?
Небрежность, слепота или еще что‑то?
Быстрый взгляд, которым он меня окинул, свидетельствовал, что сказанное произвело впечатление. Он автоматически извлек из кармана ручку, пододвинул к себе желтый блокнот и раскрыл его.
— А что вы об этом думаете, Дип?
Теперь он сразу превратился в настороженного репортера.
— Я думаю, что все было не так.
— Соображения полиции не вызывают никаких сомнений. Они аргументированы и никем не оспариваются… — Его глаза пожирали меня. Однако продолжайте.
— Мелкокалиберная пуля не могла, да и не убила Беннета сразу. Он видел, кто стрелял в него, и бросился за ним. Это про изошло неподалеку от его дома. Точнее, в узеньком переулке между Гловер–стрит и Константинос–стрит. Вы знаете это место?
— Гм… Это по пути к Гими, где я бываю почти ежедневно… Да, интересная мысль, — проговорил он, делая какие‑то пометки в блокноте.
— Разумеется. Но, выходит, убийца должен был понимать, что Беннет попытается его настигнуть. Не так ли?
— Возможно, если… если это так и было.
— Проулок ведет почти к самому дому Беннета.
— Так… И что же?
— А то, что Беннет упал у самого дома, так и не догнав своего убийцу.
— Но…
— Убийца втащил его в дом и поднял на лифте в комнату.
— Но ведь это же глупо. Зачем убийце понадобилось таскать тело?
— Эта тайна принадлежит пока только ему.
— Но откуда вы знаете?
— Одна девушка навела. Это неоспоримая истина, и как таковая она может служить исходной точкой.
— А что за девушка?
— Вы ее знаете. Это Тилли Ли. Помните?
Роск кивнул.
— Тилли сказала, что она с удовольствием плюнет на мой труп, как она плевала на мертвого Беннета. В действительности ей, конечно, не представилось такого случая, но, несомненно, она кое‑что знает. Я с ней еще побеседую. Кроме того, мой друг сообщил, что один парень случайно наткнулся на убитого Беннета возле его дома. Парень обыскал его, изъял часы и продал их. Любопытно, не правда ли?
— Как зовут парня?
— К сожалению, этого я пока не знаю. Постараюсь установить с ним контакт… Есть еще одно обстоятельство. Этот парень обыскивал Беннета, по–видимому, в тот момент, когда убийцы был у самого дома, возможно, открывал двери, а может выжидал, желая удостовериться в смерти Беннета и видел из своего укрытия, как этот парень шарит по карманам убитого. Нельзя также полностью исключать возможность того, что и парень мог заметить убийцу. Хотя это сомнительно, но возможно…
Роск Тейт был возбужден до крайности. Он быстро что‑то писал, но ни на секунду не терял меня из виду. Губы его шевелились, как будто он повторял про себя сказанное.
Когда я остановился, он перевел дыхание, пытаясь унять волнение и, наконец, сказал:
— Черт побери! Да вы знаете, что все это может значить?
— Разумеется. Могут появиться какие‑то новые зацепки. Кроме того, Роск, вы должны хорошо знать живущих в районе людей. Незаметных, но любопытных. Нетрудно предположить, что кто‑то из них мог видеть убийцу. Не так ли?
— М–да… да… Конечно.
— Копы вряд ли сумеют что‑нибудь вытащить из них, но мы с вами, Роск, могли бы попробовать.
— Пожалуй.
Он подумал и нерешительно потянулся к телефону.
— Следовало бы сообщить полиции…
— Не нужно, — сказал я. — Это можно сделать и позже. Полиция имеет свои собственные источники, а они тоже очень важны. Я буду информировать вас обо всем, что сумею узнать, а вы, в свою очередь, будете ставить меня в известность о новых фактах, добытых вами лично или полицией.
