Линдсей встретился с ним в одном нью-йоркском клубе с сомнительной репутацией. Киган тогда был сутенером у нескольких девочек сразу. Линдсей достаточно знал людей такого сорта и сразу понял: за большие деньги Киган пойдет на все. Он свел Силка и Кигана. После встречи Силк сказал:
— Да, парень не плох, как раз то, что нам нужно. Я его поднатаскаю.
Силк и Киган оказались идеальными напарниками. Оба любили хорошо одеваться и могли сойти за своих в любом обществе. Оба плевать хотели на любые условности и одинаково любили деньги. За хорошую плату они могли сделать все что угодно. Единственное, в чем они расходились, — это в отношении к женщинам. Силк был к ним абсолютно равнодушен, а Киган, наоборот, не пропускал ни одной юбки. И хотя Силка это раздражало, в конце концов он смирился.
Однако то, чем Киган занимался в свободное время, Силка не касалось, а на работе он живо заставил Кигана выкинуть женщин из головы. Распутный и злобный Киган признавал главенство Силка — профессионального убийцы, убийцы по призванию, получающего удовольствие от своей «работы».
После получаса быстрой езды по пустынной местности они подъехали к высокой горе. У ее подножия начинался туннель, который вел в лабиринт пещеры. Это идеальное убежище нашел и оборудовал Линдсей.
Киган вел «тандерберд» вниз по туннелю, освещая фарами путь. Въехав в первую большую пещеру, он остановился. К машине подошли трое в джинсах и пропахших потом рубашках.
— Девчонка здесь, Джим, — сказал Силк широкоплечему мужчине с красным лицом. — Отнеси ее куда следует.
— Давай я отнесу, — вызвался Киган, — что-то размяться хочется.
— Отнеси, — повторил Силк широкоплечему, пропустив предложение Кигана мимо ушей, — и смотри рук не распускай. Если увижу, что ты ее треплешь, убью. Понял?
— Понял, мистер Силк, — ответил Джим. — Доставлю в лучшем виде, как мать родную. — Он вытащил Нону из машины и осторожно понес в темноту.
Киган усмехнулся:
— Ты что, Лю, совсем не мужик, что ли? Так на всю жизнь без радости останешься.
Единственный сверкающий глаз впился в Кигана. Лицо со шрамом будто окаменело.
— Эх, парень, язык твой — враг твой. Не оберешься ты с ним неприятностей, — неестественно мягко сказал Силк и ушел в туннель.
Киган попытался ухмыльнуться, но ничего не вышло. В глубине души он сознавал, что боится Силка, даже когда у того хорошее настроение. Он принялся вытаскивать чемоданы из «тандерберда», хотел было засвистеть, но к вящей злости своей обнаружил, что у него пересохли губы.
Окна скромного ресторанчика «Краб и омар» глядели в маслянистую воду торговой гавани, где ловцы губок привязывали на ночь свои суденышки. Но в этом ресторанчике для избранных были четыре отдельных кабинета, где можно было вкусно поесть, побеседовать с глазу на глаз, после чего незаметно уйти.
В одиннадцатом часу вечера Линдсей оставил свой «кадиллак» в порту и пошел в ресторан пешком. Хозяин, полный жизнерадостный грек, тут же провел гостя в кабинет. Линдсей заказал сандвич с омаром и лимонный сок с содовой. Он прошел на маленький балкон с плетеными шторами на окнах и стал смотреть, как в гавань заходит траулер. Около швартовых тумб беседовали рыбаки. Несколько девушек в бикини демонстрировали свои формы, надеясь подзаработать.
Линдсей съел омара и уже раскуривал сигару, когда появились Силк и Киган. Они вышли на балкон и уселись в плетеные кресла.
Линдсей негромко опросил:
— Как наши дела?
— Идут потихоньку, — отозвался Силк. — Девушку доставили без проблем. Льюис будет с минуты на минуту. Доктора Кунца Чет привезет завтра.
— С девушкой ничего не должно случиться. — Линдсей продолжал разглядывать гавань. — Силк, полагаюсь в этом на вас.
— Все будет в порядке. Я уже предупредил.
— Она должна помочь нам, — продолжал Линдсей, — без ее помощи весь наш план рухнет.
В дверь постучали. Силк вскочил и, сунув руку под пиджак, нащупал рукоятку револьвера и быстро прошел к двери. Киган, держа оружие наготове, затаился на террасе.
Линдсей остался сидеть, с удовольствием наблюдая за своими наемниками, их быстрыми, бесшумными и слаженными действиями.
Вошел Фред Льюис. Силк и Киган спрятали оружие и провели гостя на балкон. Киган вернулся и запер дверь. Силк придвинул Льюису стул.
На балконе стоял полумрак, и Льюис не мог различить лица Линдсея. Он видел лишь, что его собеседник высок, худ и сидит в плетеном кресле сложив руки на коленях. Рядом стоит еще один, тоже высокий и худой. Льюису он почему-то сразу внушил страх, который усилился, когда к ним присоединился третий, ростом пониже тех двоих.
— Итак, Льюис, вам уже сообщили мои условия. Я плачу десять тысяч долларов за вашу помощь. Вы наблюдаете за Полом Форрестером, если не ошибаюсь?
Разговор продолжался около часа. Наконец план обсудили во всех деталях, и Льюис ушел бледный, взволнованный, но уже решивший не отступать. Линдсей встал и потянулся.
— Следов оставлять нельзя, — заметил он, глядя на море. — Как только обнаружат, что Форрестер исчез, его начнут усиленно разыскивать. Этот юноша может проболтаться. И вообще, нам он больше не понадобится. Вы поняли?
— Конечно, — ответил Силк. — А его подружка?
Не поворачиваясь, Линдсей обронил:
— Я же сказал: следов не оставлять. Если с ней что-нибудь случится, я не стану проверять, куда делись деньги, которые она получит. Если она не сможет предъявить на них свои права, мне все равно, кто ими воспользуется.
Силк и Киган обменялись многозначительными взглядами. Затем попрощались и зашагали к «тандерберду».
Нона Джейси открыла глаза и огляделась. Пальцы потянулись к ноющей шее. Она приподняла голову и увидела, что лежит на складной койке в небольшой полутемной пещере. На песчаном полу лежали тусклые тени. Охваченная ужасом, Нона попыталась встать. Из полумрака раздался женский голос:
— Лежи спокойно, малышка. Как ты себя чувствуешь?
Нона во все глаза смотрела на подошедшую девушку. Шейла Латимер была красива, и это почему-то немного успокоило Нону.
— Где я? — Она говорила с трудом. — Кто… кто вы?
— Садись, милая моя. — Шейла приблизилась к свету. — Мне очень жаль, серьезно… Могу себе представить, что ты чувствуешь сейчас. Но будь спокойна, здесь с тобой плохого не сделают.
Шейла села на койку рядом с Ноной.
— Хочешь выпить? А может быть, кофе? Только скажи. Ого! Этот змей слишком грубо с тобой обошелся. Твоя бедная шейка вся в синяках, даже распухла.
— Кто вы? И где я? — спросила Нона.
— Сейчас, радость моя, все узнаешь. Тебя похитили, а я должна за тобой присматривать. Зовут меня Шейла. Повторяю, тебе ничто не угрожает. Я буду постоянно рядом. Не бойся. А находишься ты в пещере — сама видишь. Тебе предстоит работа, смотри не вздумай отказываться. Здешняя охрана — сплошь одни бандиты. Я связалась с одним из них на свою голову — господи, ну сущий головорез! Пока ты будешь делать то, что им нужно, ты в безопасности. Попытаешься удрать или обмануть — пеняй на себя. Пожалуйста, послушай меня. Я сама думала, что смогу вылезти из этого дерьма, да ничего не вышло. Так что не советую повторять моих ошибок. Гляди. — Блондинка задрала юбку и показала исколотые ноги. — Я наркоманка. Мне нужно ежедневно колоться. То же они сделают и с тобой, если откажешься на них работать. Я сейчас ради зелья на все пойду, но мне не хочется, чтобы тебя привязали к кровати, посадили на иглу и превратили в наркоманку, которой на все плевать. — Шейла ослепительно улыбнулась Ноне, которая была в ужасе. — А мне на все наплевать. — Шейла помолчала, потом сообщила: — Завтра они выкрадут Пола Форрестера из лечебницы. Они говорят, что вы с ним долго работали вместе. Тебе надо будет постараться убедить его расшифровать формулу. Я не знаю, что это за формула, но слыхала краем уха, что это что-то очень важное. Вы с Форрестером опять увидитесь, поработаете, он расшифрует формулу, а потом будешь свободна как ветер. Вот и все. Ясно? И не тревожься ни о чем. Ну, так как насчет чашечки кофе?
Санаторий Гаррисона Уэнтворта был погружен в темноту. Сторож мирно похрапывал. Было двадцать минут третьего. Силк и Киган поставили «тандерберд» неподалеку от ворот в тени высокой стены. Они подошли к воротам и сквозь железную ограду увидели неосвещенную дорогу, ведущую к санаторию.
— Ну, давай, — сказал Силк, — покажи, на что ты способен.
Киган достал фонарик и осветил тяжелый замок.
— Проще пареной репы. — Он сунул в замок изогнутую стальную проволоку, повертел, нажал, и ворота раскрылись. — Гляди. И ломать не пришлось.
— Медаль бы тебе за это повесить, да жаль дома забыл, — бросил Силк.
Они прошли к великолепно отделанному входу в здание.
— Действуй! — Силк махнул рукой на дверь.
