Росс Томас - Каскадер из Сингапура

– Какую деятельность?

– Азартные игры, заключение пари, ссуда денег под грабительские проценты, в последнее время – страховка мелкого бизнеса.

– По-простому – защита от предполагаемых налетчиков?

– Если хотите, да, – Коул поднялся и тоже подошел к камину. Посмотрел на огонь. – В моих отношениях с государственными учреждениями, мистер Которн, как я и упоминал ранее, имеют место взаимные услуги. Государству известно, что Анджело не умер, что он побывал на Себу и в Гонконге и чем он занимается в Сингапуре.

– Так вы и получили его фотографии. От государственных учреждений.

– От государственных учреждений, – подтвердил Коул.

– Хорошо, с этим все ясно. Но почему он решил прикинуться мертвым?

– Потому что не хотел жениться.

Кто-то глубоко вздохнул, и к моему крайнему удивлению я понял, что вздыхал я.

– Вы сказали, что дело довольно запутанное.

– Да, говорил.

– Может, попробуем распутать этот клубок?

– Все, возможно, не так уж и сложно, но требует разъяснений.

– Я узнал уже довольно много. Так что еще какие-то подробности мне не повредят.

Коул кивнул.

– Я уверен, что нет, мистер Которн.

Он вернулся к кожаному креслу, сел. Впервые за вечер сковывающее его напряжение прорвалось наружу. Его руки не находили себе места, он то и дело перекрещивал ноги.

– Среди моих спонсоров и их помощников бракосочетанию придается очень важное значение. Практически все они католики, хотя бы номинально, и разводов не признают. Если женятся, то на всю жизнь, и в силу специфики их занятий стремятся к тому, чтобы дети одной группы моих спонсоров женились или выходили замуж за детей другой группы.

– Я слышал, что их называют семьями, а не группами.

– Хорошо. Давайте пользоваться этим термином. Анджело очень приглянулся членам одной нью-йоркской семьи, возглавляемой Джо Лозупоне. Вы, несомненно, слышали о нем?

Я кивнул.

– Сам Лозупоне даже прилетел в Вашингтон, чтобы повидаться со мной. Он предложил выдать свою дочь, Карлу, за Анджело.

– А почему он не обратился к Анджело?

– Потому что такие вопросы решаются родителями. За Карлу давали солидное приданое, а Анджело, будь на то его желание, мог бы занять достойное место в семейной фирме.

– И что вы предприняли?

– Когда Анджело приехал в Вашингтон, передал ему предложение Лозупоне. Он согласился и тут же вытянул у меня пятнадцать тысяч. Я думаю, он сильно проигрался, то ли в карты, то ли на бегах. Я сообщил о его согласии Лозупоне, а тот – дочери, она тогда училась на втором курсе, кажется, в Уэллсли [6]. Сам Лозупоне не закончил и восьми классов.

– И что потом?

– Помолвка состоялась в Нью-Йорке. Лозупоне устроил званый обед. Девушка, которую Анджело не видел много лет, приехала из Массачусетса, Анджело прилетел из Лос-Анджелеса или Лас-Вегаса. Они невзлюбили друг друга с первого взгляда. Анджело сказал мне, что отказывается жениться, и в тот же вечер вернулся в Лос-Анджелес. Я тут же связался с Лозупоне и тактично предложил ему отложить свадьбу на какое-то время, чтобы дать девушке возможность получить диплом и, быть может, поездить по Европе. Лозупоне тут же согласился. Я позвонил Анджело, и хоть один раз он поблагодарил меня от души. Он даже позвонил Лозупоне и занял у него пять тысяч долларов, уже в качестве будущего зятя. Так вот, два года назад Карла заканчивала колледж, и семья Лозупоне начала подготовку к свадьбе.

– Тогда-то Анджело и решил умереть.

– Да. Но ему требовались деньги, поэтому он приехал в Вашингтон и вскрыл мой сейф. Затем исчез в Сингапуре, а несколько месяцев спустя начал шантажировать меня. У Лозупоне были свои источники информации, и он также выяснил, что Анджело не умер. Он пришел в ярость и обратил свой гнев на меня. Наши отношения резко ухудшились, а в конце концов дело дошло до полного разрыва. Лозупоне объявил своей семье и четырем другим семьям Нью-Йорка, что считает меня личным врагом, а ссориться с Джо Лозупоне я бы не посоветовал никому.

Я пожал плечами.

– Почему же вы не избавились от него, как от остальных?

– Я еще отвечу на этот вопрос. Когда стало известно о смерти Анджело, Карла надела траур. Когда выяснилось, что он жив, Лозупоне поклялся, что он женится на Карле. Для него это вопрос чести, и тут он не пойдет ни на какие компромиссы. Одновременно предпринимались попытки погасить костер вражды между мною и Лозупоне. Ко мне приезжал представитель другой нью-йоркской семьи. Он предложил, что я подберу Карле сопровождающего, с которым та поедет в Сингапур, найдет Анджело и выйдет за него замуж. Я согласился. Согласился найти вас, мистер Которн.

– Тогда вы допустили ошибку. Но вы все еще не сказали мне, почему не отправили Лозупоне за решетку, передав ФБР или кому-то еще соответствующие сведения.

– Потому что, мистер Которн, у меня их нет. Анджело прихватил с собой единственный экземпляр. И мне необходим этот микрофильм. Он нужен мне позарез, и эта история с Карлой позволяет лишь выиграть время.

– Но он по-прежнему будет шантажировать вас. Ему наверняка хватит ума снять копию.

– Шантаж меня не волнует, мистер Которн. Я тревожусь из-за Лозупоне. Анджело можно купить, Лозупоне – нет. И не дай бог, чтобы что-то случилось с Анджело. Я не хочу, чтобы микрофильм попал в чьи-то руки. Если же он вернется в этот дом, никакой Лозупоне мне не страшен.

– Вы в незавидном положении, мистер Коул, – подвел я итог. – Я уже чуть ли не жалею о том, что не могу вам помочь.

Коул наклонился вперед, а когда он заговорил, в голосе его не осталось тепла, но зато появился акцент человека, выросшего в Восточном Гарлеме, где выживали сильнейшие.

– Не болтайте ерунды, Которн. Видите вон тот телефон на моем столе? Стоит мне позвонить, и к завтрашнему утру жена вашего партнера окажется в больнице с кислотными ожогами, а они плохо поддаются лечению.

– Не вздумайте!

– Мне терять нечего, – бесстрастно ответил он.

– Вы так и не выбрались оттуда, не так ли?

– Откуда?

– Из канавы.

– Это не игра, дружочек. И ради вашего физического, а также умственного здоровья вы сделаете то, о чем я вас прошу. Отвезете Карлу в Сингапур и заберете документы у Анджело.

– Как?

– Мне все равно, как. Это ваше дело. Действуйте через Карлу. Очаруйте ее. Скажите Анджело, что в обмен на документы вы добьетесь, чтобы она и ее семья, самое главное, семья, отстали от него. Решите сами, что нужно делать. За это вы и получите пятьдесят тысяч долларов.

Вот тут я принял решение, то самое решение, которое, я давно это знал, принять мне придется. Я встал и направился к двери.

– Кислота, Которн, – крикнул вслед Коул. – Вы забываете про кислоту.

Я остановился и повернулся к нему.

– Я ничего не забываю. Я поеду, но не из-за того, что вы мне только что рассказали. Я еду сам по себе и не собираюсь брать с собой никаких женщин.

– Это обязательное условие, – возразил он. – Мне необходимо выиграть время.

– В этом я вам не помощник.

– Она поедет.

– Почему ей не поехать одной? Она сможет уговорить Анджело жениться на ней, и они проведут медовый месяц в Паго-Паго.

– Я в этом сильно сомневаюсь.

– Почему же?

– Полтора года назад в Сингапуре Анджело женился на китаянке.

Потом мы поговорили еще минут пятнадцать-двадцать, но, скорее, о пустяках, после чего Джо, телохранитель и мастер на все руки, проводил меня к длиннющему «кадиллаку», в котором, к моему удивлению, не оказалось вежливого мистера Раффо. Вероятно, и выпускники Йеля не могли обойтись без ночного отдыха.

В отеле я разделся, сел у окна и долго смотрел на огни Вашингтона. Я думал о Чарльзе Коуле, оставшемся в гигантском особняке с белыми колоннами, и гадал, почему у него нет семьи и жена не ждет в уютной спальне главу дома, размышляющего в библиотеке над тем, как бы сохранить себе жизнь. Думал я и о том, что хотел от меня Коул, об Анджело Сачетти. Почему-то в голову полезли мысли насчет того, как он потратил полученные от Коула деньги. Я решил, что, скорее всего, просто прокутил их. На этом мои раздумья закончились, я лег в постель и тут же заснул. Спал я хорошо, до восьми утра, когда меня разбудил стук в дверь номера. Я поднялся, накинул халат и пошел на шум.

– Кто там?

– ФБР. Откройте.

– О боже, – выдохнул я и открыл дверь.

Ему давно следовало побриться, а пиджак его синего костюма, мятый и в пятнах, едва сходился на животе. Он протиснулся мимо меня в номер, спросив попутно: «Как дела, Которн?» Я закрыл дверь.

– Вы не из ФБР. Вы даже не детектив отеля.

– Неужели вы принимаете меня за обманщика? – и он бросил на один из стульев бесформенную шляпу.

Его высокий лоб переходил в бледную обширную лысину, к которой прилепилось несколько прядей черных волос. На висках и над ушами волосы изрядно поседели. Большое круглое лицо, двойной подбородок. Полопавшиеся сосуды на щеках и белках глаз. Проницательный, расчетливый взгляд.