Ее он тоже изучил, затем положил сверху на заявление.
– Сильно смахивает на шантаж. На этом можете схлопотать пятнадцать лет.
– Не спорю. Но и ей с Поффери грозит двадцатка в вонючей итальянской тюрьме, а вам пятерка за укрывательство опасных преступников.
– И что же вы хотите, Андерсен?
– Она ведь сказала вам о моем условии.
– Она упоминала о ста тысячах. – Глаза его опять сверкнули. – И я сказал ей, что вы блефуете.
– Ну что же, рискните и увидите, что из этого получится. Итак, что же: сто тысяч, или я улетаю как птица?
– И приземляетесь в тюрьме.
– До этого не дойдет. Уверен, что она достанет деньги. Ставлю туза против вашего короля. Подумайте. Сколько она уже собрала?
– Достаточно, чтобы заплатить вам, если ваши условия будут в пределах разумного.
– Так сколько же все-таки?
– Пятьдесят тысяч.
Он открыл ящик своего стола и стал выкладывать передо мной пачки по сто долларов в пять кучек.
– Здесь пятьдесят, мистер Андерсен.
Я смотрел на деньги как завороженный и чувствовал, что меня затошнило. Никогда еще я не видел таких гор «зелененьких».
– Семьдесят пять тысяч, – сказал я хрипло.
– Только пятьдесят, будьте благоразумны. Она выскребла все, что смогла.
Он взял кейс и начал складывать в него пачки денег, а я сидел, как в трансе.
Сделка была закончена, но я никак не мог поверить, что все произойдет так быстро и просто.
Тем временем он пододвинул ко мне наполненный деньгами «дипломат».
– Хочу вас предупредить, мистер Андерсен: не вздумайте приходить и просить еще. Шантажистов губит жадность. Это окончательный расчет. О'кей?
– Ладно, – ответил я и отодвинул стул.
– Обещаю вам одну вещь. Если вы вздумаете нажать снова на нее, вы плохо кончите! Я лично займусь вами, и вы умрете медленной, мучительной смертью.
Я почувствовал, как по моей спине пробежал холодок, когда наши глаза встретились.
– Мы обо всем договорились, – сказал я. – Вы не трогаете меня, я не трогаю вас. – Я встал, взял «дипломат» и направился к двери. Остановившись возле нее, я спросил: – Пита и мальчика вы убили?
– А какое вам дело до этого? – спросил он, вкладывая в конверт мое письмо-заявление.
Когда я ехал в сторону своего дома, то вспомнил Джоя. Остановившись в стороне, я пешком направился на Лобстер-Корт.
– Я не разбудил тебя, Джой? – спросил я, когда он открыл дверь.
– Ничего, мистер Андерсен.
– А Джимбо все еще дежурит у бара?
– Да, мистер Андерсен.
– Работа закончена, Джой. Пусть возвращается.
Достав бумажник, я передал ему пятьдесят долларов. Глаза его просияли.
– Спасибо, мистер Андерсен. – Он грустно улыбнулся. – Но все равно я не забуду, что они убили Томми.
– Постарайся ради себя и брата забыть об этом. Они очень опасные люди. Держись от них подальше.
Он вновь улыбнулся:
– У вас, мистер Андерсен, свои дела, а у нас с Джимбо – свои.
– Послушай, Джой. Ты ничего не сделаешь с целой бандой. Это безумно опасно, понял?
Он долго смотрел на меня, затем кивнул:
– Да, мистер Андерсен.
– То-то, малыш! – Я похлопал его по плечу и сбежал вниз по скрипучим ступенькам.
Такое событие нужно было отметить. Время подходило к 19.00. Берта должна с минуты на минуту вернуться. Даже если у нее какое– нибудь свидание, она может его отменить.
Едва войдя в дом и заперев входную дверь, я услышал телефонный звонок.
«Берта, – улыбнулся я про себя. – Ну и нюх! Деньги чувствует за двести миль».
– Хэлло, беби! – пропел я в трубку.
Меня прервал холодный, чопорный женский голос:
– Это мистер Андерсен?
– Да. А с кем я говорю?
– Подождите минутку, с вами желает поговорить мистер Палмэр.
– Я уже давно пытаюсь дозвониться вам, мистер Андерсен, – проговорил он каким-то заунывным голосом, взяв трубку.
– Я сейчас в отпуске, мистер Палмэр. Если что-то важное и срочное, свяжитесь с агентством.
– Мистер Андерсен, я вручил ваш рапорт мистеру Хэмэлу, и он хотел бы переговорить с вами лично.
– А в чем дело? – спросил я.
– Мистер Андерсен, я не могу предугадать каждый каприз или желание мистера Хэмэла. Он хочет встретиться с вами завтра в десять утра. Вы можете к нему зайти?
– Сообщите ему, что я в отпуске.
– Мистер Андерсен, пожалуйста, придите. Мистер Хэмэл будет вас ждать.
– Значит, вы предлагаете мне прервать отпуск и вновь чем-то заняться. Но кто будет платить? Пришлите мне чек на сто долларов – и дело с концом.
– Хорошо. Итак, вы будете, и мистер Хэмэл может вас ждать?
– Да, – ответил я и повесил трубку.
Набрав тут же номер Берты, я услышал ее голос:
– Алло!
– Привет, мышка. Угадай, кто говорит?
– Не дури, Барт! Почему ты до сих пор не вернул мне деньги, которые я тебе одолжила?
– Ты что, кроме денег, ни о чем не способна думать?
– Где деньги?
– Успокойся, дорогая. У нас сегодня праздник, и мы идем в твой любимый гриль-бар «Спэниш Бэй».
– Ты что, уже выпил? – рявкнула Берта.
– Нет, еще не успел. Но мы оба сегодня напьемся, моя крошка. Вот сейчас я смотрю на свою широкую, но одинокую двуспальную кровать, и мне жаль ее.
Берта хихикнула:
– Ладно, Барт. Ты лучше скажи, у тебя есть деньги, чтобы отдать мне?
– Ну, конечно, беби.
– Итак, говоришь, «Спэниш Бэй»?
– Только туда.
– Невероятно. Ты что, ограбил банк?
– Хватит. Даю тебе час. Если ты через час не приедешь ко мне, свистну другой птичке.
– Считай, что уже слышишь мои шаги в коридоре. – И она повесила трубку. Я тоже бросил трубку и закричал:
– Гип-гип, ура!
«Да, – сказал я себе. – Деньги – вещь замечательная».
После четырех рюмок коктейля, разгорячившись, я уже не мог больше сдерживаться, и меня понесло. Я раскололся перед Бертой.
Мы сидели в лучшем ресторане, и я сделал такой заказ, что даже глаза Берты полезли из орбит.
– И как ты собираешься за все это платить, Барт?
Я все рассказал ей в общих чертах, не входя в детали.
– Вот видишь, дорогая, – закончил я. – Наблюдая за Нэнси Хэмэл, я разворошил банку червей. У нас была встреча, и я выдвинул свои условия. Она не колебалась.
Берта погладила меня по руке:
– Я всегда знала, мой козлик, что однажды ты сорвешь хороший куш. И сколько же?
– Пятьдесят тысяч долларов.
И в тот момент, когда я раскололся пополам, я сразу же пожалел об этом. Да, последняя капля коктейля превратила меня в ребенка и лишила последней доли разума.
Берта так взвизгнула, что все в гриль-баре повернулись в нашу сторону.
– Ты что, тронулась, – раздраженно буркнул я. – Не забывай, где мы.
– Именно так.
Подошел официант и поставил перед нами икру.
– Пятьдесят тысяч долларов, – вновь повторила Берта. Как только официант удалился делать следующий заказ, она спросила: – Что же ты собираешься делать с такой кучей денег?
– Собираюсь взять напрокат яхту и набраться солнца. Я имею в виду нас двоих. Поедешь со мной?
– Держи меня, солнышко, я падаю. Предоставь это мне. У меня куча друзей среди «сливок» общества. Есть один лоботряс с роскошной яхтой, я уговорю его, чтобы тебе это вообще ничего не стоило. Команда из четырех человек, капитан – француз. – Глаза ее еще больше округлились. – А на какой срок?
– Подожди минутку. Наверное, это выльется в огромную сумму.
– Так на какой срок?
– Недели на четыре, не больше.
– Он сдает яхту за двадцать тысяч долларов в месяц. Спорю на трусики, я уломаю его на меньшую сумму. На четыре недели. Представляешь себе!
Я подозрительно посмотрел на нее:
– Как тебе это удастся?
– Он немного чокнутый. Все, что мне нужно будет сделать, это раздеться догола и потанцевать перед ним у него в квартире, а он в это время будет сидеть и пускать слюни.
– И за это он идет на такие уступки?
– Ничуть не бывало. У него это вызывает какие-то неприятные воспоминания, связанные с прошлым. Об этом можешь не беспокоиться.
– Хорошо. Когда отчаливаем?
– Завтра я с ним обо всем и договорюсь.
Прибыла осетрина с каким-то замысловатым соусом и гарниром.
На следующее утро, в 9.45, измученный, как последняя кляча, я подъехал к контрольному пункту, охранявшему въезд на Парадиз– Ларго. Из будки вышел величественный охранник и двинулся в мою сторону. Пока он приближался, я узнал в нем Майка О'Флагерти, который некоторое время работал в бюро Парнэлла детективом.
– Бог мой, Майк! – воскликнул я. – Ты меня еще помнишь?
– Барт Андерсен! – Он протянул мне волосатую руку. – Как поживаешь, парень?
– Черт возьми, что ты здесь делаешь? Разоделся, как рождественская елка.
Он усмехнулся:
– Отличная работенка, Барт. Когда я ушел из агентства, то немного даже взгрустнул. А сейчас и не вспоминаю. Здесь хорошо платят.
– Когда надумаю уходить, надеюсь на твою помощь. Кстати, у вас есть список тех, кого следует пропускать?
Он рассмеялся:
– Это питомник снобов. Что привело тебя сюда?
